Аркадий Столыпин - НА СЛУЖБЕ РОССИИ
Испанские события побудили В. Байдалакова, председателя НТСНП, написать следующие строки: "Когда бывшие белые бойцы комплектуют красные легионы в Испании, когда кругом мы видим столько попыток подыскать хоть какую-нибудь формулировку для прикрытия капитуляции (Джугашвили-де делает русское дело), а в другом лагере наблюдаем психологию чуть не прошлого века... тогда становится ясно, что нет тут той живой воды и одухотворенного стремления, которым дано совершить наше национальное возрождение" ("За Россию", апрель, 1937 год).
Второй случай касается Венгрии. Август 1939 года - самый канун второй мировой войны. Один из руководителей отдела НТСНП во Франции (А. П. Столыпин) едет в Будапешт. Ведет переговоры с властями об установлении в укромной венгерской деревушке радиостанции. Переговоры успешны. Уже маячит на горизонте прообраз будущей радиостанции "Свободная Россия". Вторая мировая война сводит на нет эту попытку... Но окажется, что к войне НТСНП вооружен больше, чем этого можно было бы ожидать в эмигрантских условиях. Руководство готовит к грядущим испытаниям кадры {См. 3-е и 4-е приложения к этой главе}.
ПРИЛОЖЕНИЯ К ТРЕТЬЕЙ ГЛАВЕ
Первое приложение
О поездке совместно с Г. Околовичем по России А. Колков написал:
"Признаться откровенно, немного беспокоила мысль о первой встрече с чинами НКВД...
Особенно тревожила эта мысль в связи с тема, что, переходя границу, мы с товарищем не могли не оставить своих следов на "вспаханной полосе". Конечно, пограничные власти знали, что "нарушители границы" прошли благополучно все охранения. Теперь оставался последний шаг - выйти "в свет" после четырехночного перехода. Предполагал, что будет первое испытание моему паспорту и другим документам.
Ранним утром, еще чуть брезжил свет, мы входили в Минск с противоположной от границы стороны. Ожидали заставы. Таковой не оказалось. И вот два члена Союза проходят первый раз по улицам города своей родины. Жадно вглядываюсь в каждую мелочь. В голове вихри мыслей. Забота и опасность, а нет тревоги. Ноги проваливаются в щели деревянных тротуаров. По бокам маленькие деревянные домики. В темноте раннего утра их ясно не разглядишь. Но от всего веет серостью и убогостью. Вокзал... Кучи серых тел на полу. Молчаливая и такая же серая группа перед зданием.
Невольно в мыслях проскальзывает сомнение. Ведь не так давно перед глазами был уютный Белград, веселый и светлый. Недавно промелькнула Варшава, вся в огнях и движении. Четыре дня тому назад видел Вильну... а теперь Минск. В голове мелькает мысль: Боже, до чего доведена страна и наш народ! Ведь надо особое умение, чтобы довести до такой нищеты и серости!
Светится окошечко билетной кассы. В зале еще полумрак. Около окошечка длинная очередь. Становимся: надо ехать дальше. Приближаемся к кассе. Рядом с окошечком чин НКВД. Наблюдаю за ним...
Моя очередь. "На Гомель". В кармане готовая, смятая, 20-рублевка. Билет большего не стоит. Кассир равнодушно выдает билет и сдачу... НКВДист у окошечка не кажется страшным и опасным. Парень с неплохим и простым лицом. Хочется подойти, похлопать по плечу и сказать: "Эх, паря, и чего ты мучаешься!" Но это не входит в планы. Билет в кармане, граница "на замке" пройдена, сказаны первые слова по-русски, и они не отличаются от общего говора вокруг. Какое блаженство слышать вокруг себя свою родную речь!
Поезд подан. Дальше. В народ. Что он нам скажет?.."
("За Россию", № 2/119, 1950 г.)
Второе приложение
Союзная газета "За Родину" (так одно время назывался орган НТСНП, выходивший вместо запрещенной соответствующими властями "За Россию") поместила следующее сообщение об аресте восьми членов организации в Москве:
"Короткое сообщение советского радио. И большая тяжесть - тяжесть огромной ответственности - ложится на душу.
Ведь эти восемь, а с ними и многие те, о которых не говорят, поверили и слились с нами, в нашу общую борьбу за Россию. Они увидели, что мы боремся за то, о чем мечтают они; поняли, что они в России и мы за границей - одно народное целое, часть русского народа, борющегося за свое освобождение.
Границы стерлись; и наши и их руки объединились в договоре: все и всегда за Россию!
И раз нам верят, мы должны оправдать доверие, доказать, что мы не говорим праздных слов и что за каждым словом стоит твердое, непоколебимое решение довести дело до конца.
Сегодня умирают они... Завтра, может быть, будет наш черед. Каждое великое дело требует жертв. Мы к ним готовы и не сойдем с нашего пути.
Кровь погибших в нашей борьбе обязывает нас!
Идя на советскую Голгофу, они хотят знать, что их жертвы не напрасны, что мы их слышим, об их жертвах знаем и не отступим".
("За Родину", № 74, 15 ноября 1939 года.)
Третье приложение
Из доклада председателя НТСНП Байдалакова, 22 февраля 1939 года, Белград.
"И ничто не подсказало многим, что беспредметен, наивен и вреден этот спор: куда и с кем идти? что, наконец, у русской совести может быть на это только один ответ: ни со Сталиным, ни с иноземными завоевателями, а со всем русским народом.
Наше место быть с народом, но быть не тогда, когда грянет гром, а быть сейчас вместе с ним в его борьбе с предательской, пораженческой и продажной советской властью.
Эта задача - Национальная Революция - есть сегодня первое задание обороны страны. Она останется и тогда, когда вспыхнет война, ибо не защитит, а предаст комвласть Россию,ибо каждый день красного владычества равносилен проигранному сражению...
Никто не отрицает, что борьба на два фронта - с завоевателями извне и с тиранией внутри - будет весьма тяжела. Поэтому желательно, чтобы революция произошла до войны. Но мы не создаем внешние события, и если произойдет по-другому, то иного выхода не будет.
Только Национальная Революция до войны освободит нас от неизбежной Революции во время войны, которая дорого обойдется нам, но которая и тогда будет совершенно необходима".
("За Родину", март 1939 года.)
Четвертое приложение
Из статьи генерального секретаря НТСНП Георгиевского - "В тревожные дни":
"Отсрочка с наступлением международных осложнений кончается. И кончиться она может для каждого нашего отдела и каждой группы так же неожиданно и катастрофически, как кончилась только что для нашей организации в Албании. {Организация НТСНП в Албании была полностью разгромлена вследствие оккупации этой страны вооруженными силами фашистской Италии}. И отдельные члены Союза могут оказаться во враждующих лагерях по обе стороны фронта.
Придется применяться к обстоятельствам, приспособляться организационно, работать в неблагоприятных условиях личного существования. Мало того: события, грозящие разъединить нас, могут отрезать некоторые наши отделы от путей в Россию как раз в тот момент, когда они откроются, сделаются доступными.
Все эти годы мы жили непоколебимым решением дойти до России. Вся наша работа была устремлена в этом направлении. На нем-то и нагромоздят возможные события больше всего препятствий...
Вот приближается время оправдать наши обеты, одушевления, решения и обязанности".
("За Родину", 15 апреля 1939 года.)
Глава 4
НАЧАЛО КРУПНЫХ ИСПЫТАНИЙ
Первые полтора года новой мировой войны... НТСНП еще не втянут полностью в водоворот событий. Настоящая война настигнет организацию только в июне 1941 года со вторжением немцев на нашу отечественную территорию. Пока что Россия еще в стороне от события, а ряд отделов организации живет, за рубежом, в условиях мирного времени. Или почти так... Все еще обстоит по-прежнему на Балканах, в англо-саксонских странах и поначалу даже во Франции, хотя в последней бесподданные, в том числе и члены Союза, призваны в армию.
Меж двух огней
Зато на некоторых отделах организации союз Гитлера со Сталиным больно отзывается с самого начала войны {См. 1-е приложение к этой главе}.
Конец 1939 года - новый раздел Польши. Варшавские члены организации, в условиях немецкой оккупации, приспособляются к новой обстановке. Маскируются, продолжают свою работу. Значение Варшавской группы НТСНП в создавшихся условиях приобретает еще больший вес. Это значение "прифронтовое", ибо российская граница приблизилась к столице Польши.
Но на польской территории, занятой советскими войсками? Там члены НТСНП, которые обнаружены, подвергаются аресту, отправке в концлагеря. Что с ними сталось? След многих утрачен доселе...
1940 год... Оккупация Красной армией Балтийских республик. Примерно та же картина, что и в оккупированной Польше. Аресты членов НТСНП, которых удается обнаружить, посадка в концлагеря, гибель некоторых. Другие "закапываются", продолжают дело.
