Андрей Калитин - Время Ч.
«Присосаться» к металлическим рекам, текшим из СССР, мечтали многие компании. Большие и малые. Среди них была и небольшая по тем временам компания TWM (Trans World Metals), принадлежавшая братьям Саймону и Дэвиду Рубенам.
Кто такие Рубены? Информация о начале их жизненного пути весьма обрывочна. Известно, что братья родились в Бомбее. После развода родителей их воспитывали мать и бабушка, уроженки Ирака. Через какое-то время братья перебрались в Лондон, где провели несколько месяцев в еврейской общине. Саймон занялся торговлей коврами и накопил достаточно денег для приобретения своей первой недвижимости (сегодня среди его обширного списка значительная часть центрального района Лондона, Мэйфэйер). Дэвид в молодости занялся торговлей металлоломом, позднее стал одним из руководителей совместного предприятия по торговле металлом между СССР и Merrill Lynch, что в итоге стало основой для образования в 1977 году собственной компании Trans World.
Позднее в интервью журналу «Форчун» братья скажут, что к началу 1990-х они стали одними из крупнейших алюминиевых трейдеров на Западе и что распад Советского Союза натолкнул их на мысль о необходимости рискнуть и проникнуть в экономику страны за «железным занавесом». Проще говоря – создать финансово-экономическую систему, позволяющую получать максимальные прибыли при минимальных рисках и затратах. Уже первые попытки, еще без участия будущего олигарха, а тогда простого ташкентского «цеховика» Михаила Черного, показали, что братья не ошиблись: если в 1990 году доход компании составил 170 тысяч долларов, то в 1991 году прибыль была уже фантастической – 917 миллионов (в вечнозеленой валюте, естественно).
Для более эффективного освоения бесхозного российского рынка производства алюминия братьям Рубен нужен был свой человек в России. И такой «свой» человек нашелся, даже двое – ими и были братья Черные.
Известен старый принцип: короля «играет» свита, а политику делают «серые кардиналы». Информация о перипетиях, связанных с российским алюминием, станет достоянием широкой общественности лишь в конце 1990-х. История вхождения фирмы Рубенов на территорию России и ее поистине впечатляющая деятельность будут описаны ниже. А пока в общих чертах набросаю биографию Михаила Черного, который вместе с братом Львом стал главным союзником и партнером фирмы Рубенов на территории бывшего СССР.
Было у отца три сына
Михаил Семенович Черной (Черный) родился в 1952 году на Украине, в маленьком городке Умань в Черкасской области. Позже в семье появились еще два брата – Лев и Давид. Вскоре после рождения старшего сына семья Черных переехала в Узбекистан, и последующие тридцать пять лет, до 1989 года, Михаил проживал в Ташкенте.
Можно сказать, что Михаилу Черному повезло. По крайней мере, на первом этапе его бизнеса. Сегодня уже ни для кого не секрет, что в Советском Союзе жизнь южных республик – Средней Азии и Кавказа, заметно отличалась от жизни в России. Там, например, можно было гораздо легче, обойдя все формальные ограничения и используя дружеские и семейные связи, стать подпольным «цеховиком» – человеком, о деятельности которого знают все органы, но который при этом занимается официально недозволенным бизнесом.
Михаил Черный оказался в нужном месте и в нужное время. Забегая вперед, следует заметить – не в последний раз...
Детство Михаила протекало как у всех в 1950-х – начале 1960-х годов – улица, друзья-товарищи, спортзал. Хорошие физические данные и решительный характер уже тогда создали ему славу среди ташкентской ребятни его района. Впоследствии многие из них будут помогать ему в реализации его первых бизнес-схем.
В армию Михаил пошел чуть позже положенного срока – в двадцать лет. Служба, судя по всему, протекала безоблачно. Его определили в спортивный батальон, поэтому два года «армейских будней» не отяготили его жизнь.
По возвращении из рядов Вооруженных Сил будущий совладелец TWG пошел по пути, по которому шло большинство его сверстников: работал на заводе электриком, затем телефонистом, окончил политехнический институт, факультет организации производства. Именно «организация» станет главным его талантом, а вот отсутствие экономических знаний – большим минусом. Кстати, последний фактор, судя по всему, в конце концов, и сыграет главную и, увы, отрицательную роль в его карьере. Отсутствие настоящего, системного образования привело к тому, что в бизнесе Михаил Черный так никогда и не уйдет от работы «по схемам». Стратегия развития, выстраивание бизнеса, понимание, что надо делать, чтобы совершенствовать свое дело, – этого у него не будет. Отличный нюх на моментальную выгоду и полное непонимание, как надо сделать, чтобы через пятьдесять лет быть на коне... Все это и приведет его, человека пусть и очень обеспеченного, в личный (партнеры откажутся от общения с ним) и деловой (его империя рухнет) тупик.
А тогда, в далеком уже 1974 году, он вместе с друзьями решил зарабатывать на жизнь быстро, легко – в общем, не по специальности...
Лотерея и спортлото. Вот первые источники его обогащения. Основная масса наивных советских граждан не знала, что в том же Ташкенте барабаны с лотереей, стоявшие в парках культуры и отдыха, на самом деле приносили деньги не государству, а... Михаилу Черному со товарищи.
Как это делалось? Через знакомых (вот она, сила знакомства!) он договаривался с дирекцией парков, райисполкомами, которые выдавали разрешение на эту работу как бы для ДОСААФ. Поскольку лотерея была, строго говоря, частная, то выигрышей там практически не предусматривалось – один-два максимум.
Позднее Михаил Черный как-то сказал, что в месяц его доход на удалую «пятерочку» составлял 30 тысяч рублей. Для сравнения – зарплата инженера-экономиста была около 150 рублей, молодого учителя – 100...
Бизнес был, по признанию его участников, криминальный, цеховой. Лотерейщики платили деньги милиции, ОБХСС. И сильно помогали те самые знакомства.
Именно тогда в Узбекистане началось массовое «вхождение» спортсменов в теневой бизнес. А специфика азиатского менталитета и пресловутые знакомства значительно облегчали процесс, поскольку раздача денег часто замещалась дружескими услугами.
Лотерейный барабан Михаил крутил четыре года. Потом захотелось чего-то другого, тем более что, несмотря на дружеские услуги и взятки, у милиции и чиновников начали вдруг возникать претензии.
Он занялся новым прибыльным делом – паспортизацией дорог. Однако к тому времени его друзья детства закончили популярный в их среде институт физкультуры и устроились в спорторганизацию для школьников при республиканском Министерстве культуры. Михаил Черный пришел туда в 1979 году, а уволился в 1981-м. Работа при детях (и инвалидах) в СССР была золотым дном. Вот и Михаил Черный, списывая спортинвентарь и зарабатывая «немного» денег «на стороне», в то же время активно налаживал связи и отношения.
Позднее в одном из интервью он будет говорить, что никакого отношения ни к «цеховикам», ни к криминалу никогда не имел. Это неправда. «Цеховиком» – если смотреть с точки зрения советских (а других и не было) законов – Михаил Черный стал в 1983 году. Тогда в Средней Азии уже можно было почти в открытую заниматься этим делом и держать работников не по квартирам и домам, а арендовать производственные цеха.
Михаил занялся выгодным делом – трикотажем и пластмассой. По старым связям нашел помещение в парке культуры и отдыха, поставил туда пресс-формы, другое оборудование, после чего пошел «под крышу» к директору одного из заводов. Тот поставил ему план, например 10 тысяч рублей в месяц, и стал снабжать сырьем.
Прибыль Михаил получал за счет этого сырья – он делал больше тех же женских заколок и продавал их сам, причем не по 50 копеек, а по 5 рублей. Просто делал он их на другой, модной по тем временам пресс-форме.
Потом в жизни Черного возник экскаваторный завод. Конечно, несмотря на политехнический институт, в котором он все-таки поучился, Михаил к технике отношения не имел. Но у завода были огромная территория и не менее огромное количество полезных для цехового производства отходов. И именно там, на экскаваторном, Михаил Черный, уже вместе с братом Львом, создает свой «цех», о котором, естественно не упоминая этого слова, он будет говорить потом в своих интервью. Цех по производству пляжных тапочек. Проще говоря – вьетнамки.
Экономика производства и прибыли на вьетнамках была такова. Себестоимость пары была 4–5 рублей. Сдавали продавцам их по 8 рублей. В день выпускалось до 5 тысяч пар. Чистая прибыль – 15 тысяч рублей в день.
Производством тапочек, а также одежды, колготок и даже ковров Михаил со Львом занимались еще три года. Больше всего, как он говорил впоследствии, они заработали на тапочках и на заколках в виде банана. Чтобы сделать специальную «банановую» пресс-форму, им пришлось ехать в Одессу. Затем они поставили 18 прессов и делали по 15 тысяч заколок в день. Первый кооператив по производству пляжных тапочек назывался «Огонек» – он был создан на базе филиала экскаваторного завода в Ташкенте, в отделе ОТК которого Михаил тогда работал. Затем братья вышли уже на международный рынок и создали одно из первых в Советском Союзе совместных предприятий «Колумб» по производству древесины для внутреннего рынка и для поставок на экспорт.
