Ангус Роксборо - Железный Путин: взгляд с Запада
Военная кампания быстро вывела Путина из безвестности. Но он еще не стал самым популярным лидером страны. Летом 1999 г. один из его предшественников на посту премьер-министра, Евгений Примаков, публично заявил о коррупции в окружении Ельцина и объявил о своем намерении баллотироваться в президенты. Совместно с мэром Москвы Юрием Лужковым они создали политический блок «Отечество — Вся Россия», у которого были неплохие перспективы на парламентских выборах в декабре, а это обеспечивало Примакову хорошую стартовую площадку для президентских выборов, назначенных на июнь будущего года.
В дело обеспечения победы кандидата «семьи» — Путина включился Борис Березовский, который использовал всю мощь стоящего за ним телеканала ОРТ и развернул мощную кампанию по дискредитации Примакова и Лужкова. Наняв известного телекомментатора Сергея Доренко, специализировавшегося на скандалах и сенсациях, Березовский напустил его на Примакова, который, еще будучи премьер-министром, угрожал посадить бизнесменов, подобных Березовскому, за экономические преступления. Каждый вечер главный российский телеканал твердил одно и то же: о преклонном возрасте Примакова, его проблемах со здоровьем, о коррупционности Лужкова и прославлял героические действия Путина в Чечне.
Тем временем «узкий круг» — Березовский, Юмашев и Татьяна Дьяченко — устроил тайную встречу на даче у руководителя администрации Ельцина Александра Волошина, чтобы сформировать политическую силу в поддержку Путина. В сентябре, за три месяца до парламентских выборов, на свет появилась новая партия — «Единство». У нее не было ни корней, ни философии, ни программы. Но она была за Путина и имела мощную поддержку в лице ОРТ и некоторых ведущих газет, подконтрольных Березовскому. На выборах 19 декабря «Единство» почти с двукратным перевесом победило «Отечество — Вся Россия». Сцена была готова для того, чтобы в канун Нового года Ельцин мог безбоязненно уйти в отставку и передать власть премьер-министру, избранному им своим преемником.
На следующий день после выборов был День работника органов безопасности Российской Федерации, в простонародье День чекиста. Продолжая советскую традицию, Россия сохранила множество профессиональных праздников. Этот день отмечается в честь действующих и бывших сотрудников органов государственной безопасности. Утром Путин восстановил на стене здания на Лубянке памятную доску в честь Юрия Андропова, бывшего председателем КГБ во время поступления Путина в эту организацию. Мемориальная доска висела здесь и раньше, но была снята в ельцинские годы правления. Вечером на банкете премьер-министр выступил с речью перед своими бывшими коллегами и пошутил: «Я хочу доложить, что группа сотрудников ФСБ, направленная в командировку под прикрытием в правительство, на первом этапе со своими задачами справляется».
Пришло время второго этапа. Через десять дней Ельцин подал в отставку и высшая власть в России перешла к Путину.
Глава 2
Обольщение Запада
«Хочу, чтобы Россия стала частью Европы»
После того, как объединенные силы группировки НАТО в марте 1999 г. произвели бомбардировки Югославии, отношения России с альянсом оказались замороженными. «Представителю НАТО в Москве посоветовали паковать чемоданы, — заявил министр иностранных дел Игорь Иванов. — Пока не прекратится агрессия против Югославии, никаких контактов с НАТО, в том числе с генеральным секретарем альянса, не будет».
Но в начале 2000 г., вскоре после того, как исполняющим обязанности президента России стал Владимир Путин, в штаб-квартире НАТО в Брюсселе, в кабинете генерального секретаря, раздался телефонный звонок. Звонил не кто иной, как Игорь Иванов. Новый глава НАТО Джордж Робертсон был чрезвычайно удивлен. Он прибыл в Брюссель в октябре и считал, что одной из его первоочередных задач будет возвращение России «в лоно безопасности». Но пока у него это не очень-то получалось.
«Если вы подумываете о визите в Москву, — произнес Иванов, — хочу сказать, что это будет приветствоваться».
Робертсон стал первым крупным западным политиком, кто встретился с новым российским президентом. Он прилетел в Москву в феврале на самолете, предоставленном германскими ВВС. Путину, как показалось, доставила удовольствие эта идея, а вид самолета люфтваффе помог сломать лед.
«Почему вы прилетели на немецком самолете?» — спросил он.
Робертсон быстро сообразил, что слово «люфтваффе», выписанное на борту самолета, вызывает в России определенные чувства, связанные с несчастьями, которые немецкие бомбардировщики принесли стране в годы Второй мировой войны. Он объяснил, что у НАТО нет своих самолетов, поэтому приходится «занимать» их у стран — членов организации. Путин хмыкнул и решил попрактиковаться в английском. «Maybe next time, secretary general, you should come in a British plane»[1].
Робертсон привез ему подарок — книгу на английском языке о царском дворе, которую нашел в антикварном магазине. Российский лидер был польщен. Оказалось, что он предпринимает серьезные усилия для изучения английского, поскольку теперь его профессия «общения с людьми» предполагает контакты с многочисленными лидерами зарубежных стран.
«Мне нравится читать английские книги вслух для практики, — сообщил он Робертсону и добавил: — Так что моя собака уже бегло владеет английским». Это можно было расценить как пропагандистское наступление, смешанное с шуткой. Робертсон вспоминает, что Путин в тот момент был несколько грубоват. «Видна была некоторая неуверенность в себе, которая со временем исчезла. Он был новичком на этой должности. На самом деле он еще и не занял эту должность, а был только исполняющим обязанности президента».
«Я хотел бы уладить наши отношения, — сказал Путин. — В настоящее время они неконструктивны, и мне хотелось бы восстановить отношения с НАТО. Шаг за шагом. Это не может произойти в одночасье, и многие со мной не согласны по этому поводу». Путин показал на своего министра обороны маршала Игоря Сергеева и министра иностранных дел Игоря Иванова: «Но я знаю, чего хочу, а я хочу, чтобы Россия была частью Европы. Это — наша судьба. Давайте подумаем, как нам лучше всего это сделать».
Британский посол говорил Робертсону, что на него произвело впечатление столь смелое внешнеполитическое решение. Взаимоотношения России и Запада были настолько неустойчивыми, что для него произнести «мы собираемся восстановить их» было серьезным шагом. Робертсон почувствовал, что Путин хочет иметь «незамутненные отношения», отставить в сторону доставшиеся в наследство препятствия и вести речь о серьезных вещах. «Он хотел, чтобы Россию воспринимали всерьез как крупного игрока на мировой сцене».
И другой мировой лидер горел желанием оказать честь новому российскому лидеру. Премьер-министр Тони Блэр усмотрел возможность сделать Британию «самым популярным» партнером России в Европе и решил не затягивать с поездкой в Россию. Она состоялась в первой половине марта, еще до того, как Путин был избран президентом (выборы были назначены на 26 марта). Блэр был готов закрыть глаза на безжалостную чеченскую кампанию Путина гораздо охотнее, чем канцлер Германии Герхард Шредер или президент Франции Жак Ширак. Британский МИД тоже с настороженностью относился к бывшему сотруднику КГБ, действия которого в Чечне многими рассматривались как злодеяния. Однако личные советники Блэра с Даунинг-стрит утверждали, что Путин — из лидеров того типа, «в которых стоит вкладывать средства заранее». «По моему опыту, — говорил руководитель администрации Блэра Джонатан Пауэлл, — офицеры КГБ отличаются большей открытостью взглядов, чем прочие члены старой русской номенклатуры. Мы решили установить контакт с ним в ходе предвыборной кампании, а не дожидаться ее окончания, когда возникнет огромная очередь из желающих повидаться с ним. В этом был риск, но мы решили, что так будет правильно, и не ошиблись»2.
Пауэлл говорит, что Блэр почти не углублялся в чеченскую проблему до того, как сел в самолет и стал изучать материалы. «Обзор, подготовленный МИДом, привел его в чрезвычайно раздраженное состояние. Тони сам был обеспокоен исламским терроризмом, он был в состоянии увидеть исходящую от него опасность и считал, что к поведению русских в этом вопросе мы подходим с “двойными стандартами”. Поэтому уже в самолете он решил, что на пресс-конференции даст Путину некоторую поблажку в чеченском вопросе».
Путин был польщен и устроил для премьер-министра и его супруги Чери большую экскурсию по своему родному Санкт-Петербургу. Они посетили Эрмитаж, великолепный летний царский дворец в Петергофе, а вечером побывали на опере Прокофьева «Война и мир» в Мариинском театре. Единственное недоразумение произошло во время беседы в Петергофе, когда британский посол сэр Родрик Лайн неаккуратно плюхнулся в антикварное кресло с тонкими ножками и раздавил его.
