Владислав Петров - Фантастический альманах «Завтра». Выпуск четвертый
Затем чрезвычайно тяжело на нашем хозяйственном положении сказывается еще другое обстоятельство — то, что мы с самого начала, с первого года войны, были отрезаны от мирового рынка. Наши союзники имеют возможность получать те материальные ценности, те изделия, орудия, которые им нужны: пушки, хлеб, одежду, материал для одежды, — все это они могут получать с мирового рынка. Благодаря этому, отягощение их народного хозяйства, национального хозяйства, происходит в относительно незначительной мере по сравнению, конечно, с нашим: нам все приходится брать изнутри. По тем данным, которыми мы располагаем, приблизительно только около 16 % расходов на войну покрывается привозом из-за границы, 84 % покрывается на внутреннем рынке. При таком положении вещей, если нам приходится отдавать около 40–50 % народного дохода на войну, само собой разумеется, в стране прежде всего должно создаться бестоварье. Масса товаров, масса тех материальных благ, которыми жило, которыми существовало население, оттекает на войну, и при таком положении, если бы не было регулирующего вмешательства государства, фатально мы имели бы следующее: наряду с бестоварьем, наряду с оскудением внутреннего рынка материальными ценностями происходил бы колоссальный рост их цен, создалась бы колоссальная дороговизна, колоссальное их вздорожание. Затем в области распределения мы имели бы чрезвычайный рост прибыли на капитал, рост земельной ренты и резкое падение заработной платы. Мы имели бы чрезвычайное ухудшение бюджета трудящихся и чрезвычайное благополучие имущих классов.
Наконец, что касается производства, то, при таком положении вещей, фатально должно было произойти падение производства, падение, которое в настоящее время в Донецком бассейне на одну рабочую силу достигает 50 % выработки. Добыча упала приблизительно наполовину. Вот что неизбежно создается такими оттоками материальных ценностей на войну, и это было бы совершенно фатально, если бы тут не вмешалось своей регулирующей властью государство.
При таком положении вещей абсолютная свобода торговли, абсолютная, неограниченная собственность на продукты и на средства производства должны были бы привести к обнищанию народных масс, к чрезвычайно тяжелому положению этих масс, и поэтому регулирующее вмешательство государства — регулирующее в смысле установления твердых цен, в смысле определяющего влияния на распределение продуктов в стране между различными классами населения, и, наконец, в смысле регулирующего вмешательства в известных случаях в производства — является государственной необходимостью. По этому пути пошло правительство.
Положение страны в продовольственном отношении является в настоящее время очень тяжелым. Все заготовки, которые возложены на министерство продовольствия по хлебному и зерновому фуражу, достигают размеров от 700 до 800 миллионов пудов на этот четвертый год войны. Между тем на первый год нужно было всего 300 миллионов пудов, на второй — 500 миллионов и на третий — 600 миллионов пудов. Вы видите, как растут заготовки, как растет спрос в стране на хлеб. Жиры приходится заготовлять для одной только армии в количестве 8 1/2 миллионов пудов, мясо — в размере 50 миллионов пудов. Эти требования, предъявленные к народному хозяйству, колоссальны. А между тем основным продуктом питания — хлебом — население во многих местах не обеспечено. Петроград и Москва все время получают уменьшенный паек — 3/4 фунта хлеба на душу. Таким образом удалось составить в Петрограде и в Москве небольшие 2 1/2–3-недельные запасы, но и те за последнее время, вследствие задержки транспорта, иссякли. В настоящее время запасы в этих городах упали до минимума, и приходится принимать экстренные меры, чтобы население не осталось без хлеба. Острую нужду в хлебе в течение всего лета испытывали также губернии Калужская, Владимирская, Ярославская, Костромская, Нижегородская, Тверская, Смоленская, Витебская, Могилевская, где не только городское, но и сельское население питается в это время привозным хлебом.
В общем, хлебные ресурсы страны нужно считать очень напряженными. При довольно остром недостатке в крупе, хлеба хватит и еще останется. Но взять и распределить этот хлеб в высшей степени трудно. Равновесие в обмене нарушено и восстановить его при данных условиях немыслимо: деревня ни в коем случае не может получить в обмен на свои продукты равновеликое количество ценностей. И те требования, какие предъявляет в этом отношении деревенское население, если бы эти требования были удовлетворены, не могут дать надлежащего эффекта.
Требования же эти таковы:
а) Повышение твердых цен. Это требование идет главным образом из среды крупных помещиков, которые в некоторых местах успели захватить в сферу своей агитации и некоторые слои крестьян. Не говоря о других последствиях, в высшей степени тяжелых, к каким привело бы удовлетворение этого требования, в данном отношении повышение твердых цен привело бы к тому, что деревня еще больше стала бы получать денег, которых и без того у нее имеется избыток, и в результате стимулы к отчуждению продуктов у нее еще более ослабели бы.
б) Установление твердых и справедливых цен на мануфактуру, железо и другие необходимые деревне продукты индустрии. Это требование является со стороны крестьян особенно настойчивым и безусловно справедливым. Удовлетворить его, во что бы то ни стало, необходимо. Но не следует упускать из виду, что удовлетворение его лишь в психологическом отношении даст большой плюс, в экономическом же отношении даст скорее минус.
Дело в том, что доставить деревне нужные ей продукты индустрии и тем более покрыть весь спрос, какой она может предъявить на них теперь, при избытке денежных знаков, государство совершенно не в силах. Таких продуктов может быть дано ограниченное и притом очень небольшое количество.
в) Установление трудовой повинности. (Аплодисменты.) Это требование, и притом с особой настойчивостью, крестьяне начинают выдвигать лишь в самое последнее время. Насколько можно уяснить себе его, оно является наиболее сознательным и целесообразным. С одной стороны, оно продиктовано, по-видимому, сознанием, что никто не вправе при данных условиях выдвигать свои эгоистические классовые требования. Отказываясь от таких требований, со своей стороны, крестьяне желают, чтобы и городской рабочий класс встал на путь жертв, а не защиты только своих классовых интересов. С другой стороны, в этом крестьяне и как класс заинтересованы. Уменьшение производительности труда и чрезмерно высокие оплаты его в городах влекут за собой уменьшение количества полезных и нужных, в частности деревне, продуктов и резкое повышение цен на них.
В связи с крайне напряженной работой всего железнодорожного механизма в течение всей текущей войны, а также с резким за последнее время падением производительности труда, авторитета руководителей на железных дорогах и дисциплины у служащих, равно и в связи с недостатком материала и запасных частей, положение на железных дорогах создалось крайне тяжелое. За 7 месяцев текущего года не догружено против того же периода прошлого года 980 000 вагонов, из коих 250 000 падает на один лишь июль месяц. Это приблизительно составит в нормальном торговом обороте на наших дорогах около 15 %.
Граждане, так дальше наша хозяйственная жизнь идти не может. Дальнейшее падение производительных сил угрожает гибелью всему государству, всему народу, армии, всем нам, делу революции. Граждане капиталисты, отдайте в распоряжение Временного Правительства ваши предпринимательские способности и ваши капиталы. Граждане рабочие, отдайте государству ваш труд. Граждане крестьяне, накормите вашим хлебом армию и города, работающие на оборону страны. Спасение родины в ваших жертвах. (Аплодисменты. Движение в зале.)
Н. В. НЕКРАСОВ. Ни один период российской истории, ни одно царское правительство не было столь расточительно — я не касаюсь мотивов этой расточительности — ни одно не было столь щедро в своих расходах, как правительство революционной России. Если говорить на языке цифр, то я не знаю другой более красноречивой таблицы, характеризующей эту роль революционного периода, чем цифры выпуска кредитных билетов за весь период войны.
В 1914 г., за последние его военные месяцы, в среднем ежемесячно выпускалось 219 миллионов рублей, в 1915 г. — 223 миллиона, в 1916 г. — 290 миллионов, в первые два месяца 1917 г. в среднем — 423 миллиона и с 1 марта по 16 июля в среднем — 832 миллиона. Я привожу эти цифры не для того, чтобы производить панику, не для того, чтобы кого бы то ни было обвинять. Я говорю так для того, чтобы поставить перед всеми это сознание ответственности, которое может сейчас помочь выйти из того исключительно тяжелого положения, в котором мы находимся. Граждане, то расходование средств, которое было до сих пор, нам не по карману. Россия должна это прямо и определенно сказать. (Аплодисменты.)
