Сборник - Чекисты
Едва закончились события на КВЖД, как Сыроежкина ожидала командировка в Бурятию.
Строительство новой жизни осуществлялось здесь в чрезвычайно трудных условиях. Только в 1928 — 1929 годах была проведена земельная реформа. Она дала толчок к оживлению сельского хозяйства, но и привела к усилению классовой борьбы в деревне.
Крестьянство, особенно бедное, получив землю, сенокосные угодья от Советской власти, стало активно поддерживать ее политику. Кулаки, бывшие нойоны, нэпманы, ламы яростно выступали против коллективизации, занимались вредительством, антисоветской агитацией, уничтожали семенные фонды, совершали террористические акты, саботировали хлебозаготовки.
Особенностью коллективизации в Бурятии было то, что коренное население находилось под властью лам и шаманов и вело кочевой и полукочевой образ жизни. Пытались ослабить дружбу между народами и сорвать строительство социализма и бурятские националисты. Оставалось здесь и немало бывших белогвардейцев.
В некоторых районах Бурятии — Мухорошибирском, Бичурском — имели место вооруженные выступления, а в Окинском хошуне Тункинского аймака орудовала кулацкая банда во главе с местным богатеем Зодбоевым.
27 февраля 1930 года Г.С. Сыроежкину было поручено формирование отряда для ликвидации банды Зодбоева. Подбирая людей, готовя снаряжение и боеприпасы, Сыроежкин, как обычно, изучал материалы по Бурятии, ее истории, национальным и религиозным особенностям местного населения. Он пришел к выводу, что банда — чисто кулацкое детище, но основную массу ее составляют обманутые кулаками середняки и бедняки, и потому главное внимание надо уделить не военному уничтожению банды, а ее разложению, созданию междоусобицы внутри самой банды. Были и некоторые особенности, свойственные этому району: во-первых, банды кочевали в непосредственной близости от государственной границы, при серьезной опасности уходили за кордон, держали там награбленный скот. Во-вторых, это не были „легкие на подъем“ антоновские или чеченские шайки, здесь бандиты возили с собой жен и даже детей, а следовательно, хотя и не громоздкие, но все же кое-какие грузы, что, по мнению Сыроежкина, затрудняло их маневренность. Наконец, весь район боевых действий представлял собой один из самых глухих и труднопроходимых уголков Восточных Саян. Кругом непролазные ущелья, дикие хребты, опасные бурные реки — они вскрывались обычно в конце апреля, но и в марте часто льды становились непрочными, проваливались под тяжестью всадников и обоза. В узкой долине река Ока стремительно рвется через многочисленные пороги. Не менее опасны ее притоки — Диби, Тисса, Зима, Урда-аха и другие.
31 марта отряд Сыроежкина выступил из Кутулика. Но банда ускользала от удара. Посланные вдогонку группы застревали в глубоком снегу, возвращались ни с чем. В одном месте нашли двух раненых голодных бандитов, ожидавших в палатке своей участи. Это были бедняки, брошенные Зодбоевым за ненадобностью. Их накормили и отпустили по домам. Они показали, куда ушла банда. Вскоре дошли до места стоянки. Бандитов уже не было, но обнаружили 60 мешков ржаной муки, сложенных в штабели, 12 саней и другое имущество: все это неделю назад было награблено у ямщиков. В устье пади Дурунджик встретили укрепления, выложенные из камней, за ними — брошенную стоянку, множество коробок из-под папирос, пустые литровые водочные бутылки, патронный ящик, следы стоянки лошадей.
Догнать банду было не так-то просто. Наконец с помощью местных активистов ее настигли. Захватили несколько пленных, лошадей, седла, одежду, оружие. Но основная часть банды ускользнула. Разведка сообщила, что банда ушла за кордон.
Обосновавшись за границей, подальше от монгольских пограничников, Зодбоев собирался продолжать налеты на советскую землю, терроризировать местное население, нападать на колхозы.
Из телеграммы погранкоменданта товарища Котюка:
„Мною даны указания отряду тов. Сыроежкина нарушения границы не допускать“.
Положение оказалось трудным, требования — несовместимыми. С одной стороны — банду уничтожить. С другой — границу не переходить. Сыроежкин договорился с бывшим бандитом Унжуповым: тот согласился пробраться в банду с целью ее разложения. Ему поручили уговорить бандитов направить своего делегата на переговоры к Сыроежкину. Но сведений от него долго не было. Послали еще несколько человек, но безрезультатно. Банда существовала и совершала из-за границы разовые налеты там, где ее никто не ждал.
Правительство братской Монголии создало комиссию по борьбе с бандами и разрешило в случае необходимости нашим отрядам переходить границу. Для согласования совместных действий с монгольскими друзьями назначен Г.С. Сыроежкин.
Тем временем от бандитов прибыл делегат Жужаев. Сыроежкин беседует с ним, но вскоре замечает, что это скорее разведчик — он ни на какие переговоры не уполномочен, зато глазеет по сторонам, изучает наши силы, тянет время.
Благополучно вернулся Унжупов. Он докладывает, что перед направлением Жужаева Зодбоев сказал ему:
— Даже если договоритесь о высылке делегатов для переговоров, все равно в Оку не вернемся.
А бандит Хомажим добавил:
— Если кто пойдет с делегатом из Оки, застрелим. Из банды больше никого не пустим на переговоры.
Унжупов рассказал, что почти все главари и бандиты из кулаков против переговоров, а середняки и бедняки — за посылку делегатов. По заданию Сыроежкина он вновь возвращается в банду.
Сыроежкин вызывает Жужаева и говорит ему:
— Езжай в банду. Передай Зодбоеву: у нас хватит сил всех вас уничтожить. Кроме того, мы договорились с монголами о взаимной помощи. Собери бедняков и середняков, предложи арестовать главарей и сдать нам. Сами спокойно возвращайтесь и живите. Повторяю: в случае отказа мы совместно с монголами уничтожим всю банду. Понял? Срок даем до 20 мая.
Сыроежкин отправился на встречу с монгольскими друзьями. Председатель правительственной комиссии принял его в теплой юрте, рассказал, что ими сформирован отряд в семьдесят человек. Этот отряд уже выступил в сторону банды, начал переговоры о добровольной сдаче бандитов, но был обстрелян, Не получил никакого ответа из банды и Сыроежкин.
21 мая в 5 часов утра его отряд в количестве 28 бойцов при двух пулеметах вместе с монгольскими представителями выступил к месту расположения монгольского отряда к устью реки Тартурик для соединения с ним и совместного разгрома банды.
Во время движения отряда на кривоногой местной лошаденке прискакал Унжупов. Он был весь оборван, из раны на плече сочилась кровь.
— Товарищ начальник! — кричал он. — Банда на прежнем месте, все ругаются между собой, но бедняков не отпускают. Я еле-еле ушел от них. Стреляли, ранили. В банде 200 человек.
Вскоре советский и монгольский отряды перекрыли все выходы из урочища, где укрывалась банда. Но оказалось, что большинство бандитов успело уйти в глубь Монголии. Пока часть отряда ликвидировала окруженных, Сыроежкин с монгольскими солдатами погнался за вышедшими из окружения. Около двух недель длились серьезные столкновения и мелкие стычки. Банда таяла — часть бандитов была убита, ранена, взята в плен; многие просто разбежались. Сам Зодбоев скрылся на территории Монголии и был пойман позднее.
После ликвидации банды все члены семей, бедняки и середняки были распущены по домам. Судили лишь тех бандитов, кто особенно запятнал свои руки кровью.
По просьбе монгольских друзей Сыроежкин участвовал затем в операциях против банд в Ойратии, на севере Монголии.
Когда операции были завершены, Сыроежкина направляют в Читинскую область.
Там в это время разворачивают свою деятельность белогвардейско-кулацкие отряды. Летом 1930 года в Сретенском округе происходило кулацкое восстание. Это был не просто небольшой мятеж — лишь один из конных полков, закрепившихся в селе Алданда, насчитывал 600 всадников.
В Житкинском районе бандиты объединились в так называемую „Толонгуйскую бригаду“. Их действия направлялись и оплачивались из-за границы атаманом Семеновым. Среди населения бандиты распускали слухи о том, что Новосибирск взят японцами и что Советская власть осталась лишь в нескольких районах Сибири.
Снова был вытащен обветшалый лозунг „Советы без коммунистов!“. Действовали банды и в соседних районах: в Минусинском — банда Мишина, бывшего помещика и белогвардейца, в Чумаковском — банда Гамзуля, насчитывавшая 350 человек и состоявшая из местного кулачества и лиц, бежавших из мест заключения. К концу июня 1931 года банды были ликвидированы благодаря операциям, которые проводили чекисты.
…Одной из них был приход безоружного Григория в банду некоего Боровских. На этот раз Григорий шел открыто — как чекист, предлагающий главарю сложить оружие и явиться с повинной. Это был смертельный риск: его дважды водили на расстрел, угрожали пытками. Изумленные смелостью и стойкостью чекиста, уставшие и разочарованные бесплодной борьбой, бандиты пришли к решению сдаться. Так без единого выстрела прекратила существование еще одна банда.
