Сэм Шенбаум - Шекспир. Краткая документальная биография.
Слушание дела происходило 11 мая 1612 г. На 19 июня суд назначил второе слушание, и в деле записан ряд вопросов, которые собирались задать Шекспиру; однако он не давал повторных наказаний. Давали их другие - Николас, Уильям Итон (в то время подмастерье в мастерской на Сильвер-стрит), брат Маунтджоя, Ноуэл, также изготовлявший женские парики. И хотя все они согласно подтвердили, что Шекспир действовал как честный посредник при заключении этого брака, никто из них не смог припомнить тех сумм, о которых шла речь. В конце концов суд направил дело на арбитраж "достопочтенным приходским попечителям и старейшинам французской церкви в Лондоне", которые решили, что оба, и тесть и зять, никуда не годные люди - "tous 2 pere et gendre debauches", однако присудили Белотту 20 ноблей (6 фунтов 13 шиллингов 4 пенса). Прошел год, а Маунтджой так и не заплатил эту сумму, хотя (согласно более поздним церковным записям) у него хватало средств продолжать беспутный образ жизни: "за vie dereglee, et debordee".
Из всех документов о Шекспире только дело Белотт - Маунтджой показывает, как он попал в обстановку, пригодную для создания бытовой комедии. В этом процессе, обнаружившем всю скаредность и своекорыстие его участников, гениальный поэт-драматург появляется перед нами в роли слегка озадаченного человека, простого смертного или (говоря словами ученого, открывшего эти документы) как "обыкновенный человек среди обыкновенных людей".[14.19] Один биограф даже вообразил себе, как Шекспир у собора св. Павла покупает французский разговорник и при помощи Мэри постепенно усваивает азы французской разговорной речи, что впоследствии ему так пригодится в сцене обучения принцессы Екатерины английскому языку.[14.20] "Comment appelez-vous la main en Anglais?" - "La main? Elle est appelee de hand". "Как говорится по-английски рука?" - "Рука? Она называется hand". Прелестная догадка, но, увы, Шекспир написал "Генри V", по-видимому, до того, как поселился у Маунтджоя.
Между тем в жизни труппы происходили важные события. В августе 1608 г. "слуги его величества" снова взяли в свои руки театр Блэкфрайарз. В качестве одного из главных пайщиков Шекспир имел голос при решении этого серьезного вопроса. Блэкфрайарз, как мы помним, был заброшенным монастырем, который в 1596 г. Джеймс Бербедж избрал для создания нового театра, но был вынужден отказаться от проекта, хотя и вложил большие деньги в восстановление помещения. Его сыновья сдали здание в аренду нотариусу из Уэльса Генри Эвансу, ставшему антрепренером нескольких детских трупп. Эванс давал в Блэкфрайарзе представления, в которых играли мальчики-актеры, эти "маленькие соколята", упомянутые Гамлетом. У этого театра была бурная история. Мальчики из Блэкфрайарза не раз вызывали неудовольствие властей, и, наконец, поставленная ими в 1608 г. пьеса Чапмена "Заговор и трагедия Шарля, герцога Бирона" настолько возмутила французского посланника, что король запретил им играть. Тогда Эванс вернул аренду Ричарду Бербеджу. Театры так или иначе были закрыты из-за чумы. Однако к концу осени 1609 г. "слуги его величества", по-видимому, начали работать в новом помещении, расположенном в самом центре Лондона, примерно в 250 метрах к юго-западу от собора св. Павла.
По сравнению с "Глобусом" это был небольшой театр.
Прямоугольный зрительный зал (Джеймс Бербедж переделал под него помещение верхней монастырской трапезной) занимал площадь 14X20 метров. В одном конце зала находилось закулисное помещение, сделанное во всю его ширину; над ним на втором этаже были устроены три ложи, служившие помещением для музыкантов, для самых знатных посетителей и (если требовалось) для исполнения сцен, проходивших наверху. Свечи на люстрах "освещали сцену". Помещение вмещало примерно 700 зрителей; это было немного по сравнению с 2,5-3 тысячами в Банксайде. Вся публика - в партере, на галереях и в ложах сидела, и за это зрители платили при входе минимум 6 пенсов, в шесть раз дороже по сравнению с самой дешевой входной платой в "Глобусе". В театре Блэкфрайарз в спокойной обстановке освещенного зала "слуги его величества" старались угодить изощренному вкусу придворных, их присных, людей свободной профессии и интеллигентов, а не той разнородной массе, которая посещала "Глобус" и (что можно сказать в ее пользу) вовсе не находила, что "Гамлет" и "Король Лир" выше ее понимания.[14.21]
Историки театра считают, что переезд в новое помещение глубоко повлиял на драматургию последних пьес Шекспира: с этого времени, как полагает профессор Бентли, Шекспир писал, "имея в виду Блэкфрайарз, а не "Глобус".[14.22] Интимная обстановка театра, без шумной толпы, стоявшей прямо на земле, располагала к созданию интимных сцен, в которых должно было теперь господствовать настроение, а не страсть. Так это выглядит в теории. Можно сказать, что вторая сцена второго акта "Цимбелина" подтверждает это. Якимо вылезает из сундука в спальне Имогены, освещенной единственной мерцающей свечой. Он запоминает подробности обстановки: окно, убранство постели, раскрашенные холсты-гобелены и более конкретно - черты спящей женщины с родинкой на левой груди. Затем он снимает с ее руки браслет и тихо прячется в сундук, закрывая крышку над головой. Такую сцену легче вообразить в закрытом, освещенном свечами помещении театра Блэкфрайарз, чем под открытым небом в огромном "Глобусе".
Хотя это предположение весьма привлекательно, однако неясно, для какой именно сцены были написаны "Цимбелин", "Зимняя сказка" и "Буря". Мы знаем, что "Генри VIII" был поставлен в "Глобусе" в качестве "новой" пьесы. Поскольку "слуги его величества" не покинули своего театра в Банксайде после 1609 г., Блэкфрайарз служил зимним помещением; с наступлением весны актеры вновь играли в "Глобусе". В нем 20 апреля 1611 г. Саймон Форман видел "Макбета" и 15 мая - "Зимнюю сказку". Он попал также на представление "Цимбелина", и, хотя он не назвал ни даты посещения, ни театра, все же можно предположить, что имеется в виду "Глобус". В своей "Книге пьес"[14.23] этот астролог оставил потомкам уникальный рассказ об этих постановках. В плутовских шутках Автолика он нашел полезное поучение: "Опасайся доверчивых притворщиков-нищих и льстецов". Сцена в спальне из "Цимбелина" произвела на него иное впечатление. "Запомнилось, - пишет Форман, - как самой глухой ночной порою, когда она спит, он открывает сундук, выходит из него и видит ее лежащей в постели, разглядывая родинки на ее теле, и уносит ее браслет..."
Где бы ни играли "слуги его величества" - в больших или малых помещениях постоянных театров, таких, как Блэкфрайарз или "Глобус", на временных сценах при дворе или во время провинциального турне, - они приспосабливали пьесы своего репертуара к изменяющимся условиям, в которых давались представления. Такова была сказочно податливая гибкость елизаветинской драматургии. Переезд в Блэкфрайарз следует рассматривать скорее в плане социальном и экономическом, но, конечно, он имел в эстетическое значение. Чуя, откуда дует ветер, труппа стала отдавать предпочтение двору, а не городу. Конечно, актеры не могли предвидеть, что трещины, уже возникшие в обществе, в конце концов расширятся так, что ввергнут народ в гражданскую войну, которая положит конец всякой театральной деятельности, кроме осуществляемой тайком. Им было далеко до таких пророчеств. Переезд был связан с риском, но он хорошо окупился. "Слуги его величества" знали, как угодить новой, более избранной по своему социальному составу публике. И трагедия стала уступать место новому господствующему жанру - трагикомедии.
Для управления театром Блэкфрайарз 9 августа было {Форман видел также постановку "Ричарда II" в "Глобусе" 30 апреля 1611 г., однако его описание не соответствует содержанию пьесы Шекспира и заставляет предположить, что "слуги короля" ставили другую вещь о том же царствовании.} создано товарищество из семи владельцев или "хозяев помещения"; в него вошли: Ричард и Катберт Бербеджи, Томас Эванс (о котором ничего не известно), Шекспир, Хеминг, Кондел и Слай. Каждый из членов товарищества внес свой вклад - 5 фунтов 14 шиллингов 4 пенса, чтобы покрыть годовую арендную плату в 40 фунтов. Не прошло и недели после образования этого товарищества, как уме рСлай, так что пай Шекспира стал составлять 1/6. Театр Блэкфрайарз оказался более прибыльным, чем "Глобус". Через двадцать лет после смерти Шекспира доля участия в театре Блэкфрайарз давала почти вдвое больше дохода, чем доля участия в "Глобусе". Восьмая доля во владении театром Блэкфрайарз давала 90 фунтов прибыли в год, в то время как одна шестнадцатая доля участия в "Глобусе", приносила 25 фунтов годового дохода.[14.24]
В 1609 г. при необычных обстоятельствах была опубликована драма, "Троил и Крессида". За шесть лет до этого, пьеса была зарегистрирована в гильдии печатников и издателем "мастером Робертсом" с пометкой о задержании публикаций до тех пор, пока Робертс "не будет иметь на то достаточных полномочий". Труппа охраняла принадлежащие ей пьесы. Однако 28 января 1609 г. два других издателя - Ричард Бонион и Генри Уолли - внесли "Троила и Крессиду" в реестр гильдии и выпустили ее в том же году, объявив на титульном листе, что пьеса "написана Уильямом Шекспиром" и играна "слугами его величества" в "Глобусе". Во втором издании пьесы, выпущенном в свет в том же году, упоминание о постановке было снято с ти тульного листа, зато добавлено недописанное предисловие, в котором содержатся некоторые интригующие утверждения:
