Сергей Вальцев - Закат человечества
4. Демократия подразумевает политманипуляцию
Перечисленные качества простого народа открывают широкие перспективы для манипуляции, как заметил Г. Видал,
«американскую политическую элиту с самого начала отличало завидное умение убеждать людей голосовать вопреки их собственным интересам»[446].
С появлением и развитием СМИ, с разработкой методов формирования общественного мнения это делать стало гораздо легче. Люди голосуют не за реального человека, а за его газетно-телевизионный образ. Во время выборов политик часто даже не знает о содержании «своих статей» и элементах «своей биографии», которые за него придумывают имиджмейкеры и другие работники предвыборного штаба. Все предвыборные обещания — лишь игра с электоратом.
В сентябре 2002 года россияне имели редкую возможность прочитать исповедь человека, реально делавшего политику в России, — господина Березовского. Березовский в беседе с главным редактором газеты «Завтра» заявил следующее:
«Вообще, это иллюзия, что народ выбирает. Эта иллюзия особенно сильна в России. Традиционно в России вопрос о власти решается элитой. Точно так же, как в большинстве других стран мира, например в Америке. Когда Америка выбирает такого президента, как Буш, понятно, что это не может быть выбор народа в чистом виде. На самом деле народу этот выбор навязан. Если говорить точно, этот выбор навязывается капиталом»[447].
Демократия вообще подразумевает манипулирование массами по одной простой причине: массы, которые начнут управлять сами собой, способны уничтожить все государство вместе с демократией. Пример: большинство народа любой страны, если не манипулировать его мнением, поддержит лозунг раздела всех богатств государства поровну, а это станет концом и экономики, и страны в целом. Вообще, в любом, даже деградировавшем западном обществе, народ всегда восприимчив к лозунгам ультранационалистов, всегда поддерживает меры по ограничению прав сексуальных меньшинств и больных СПИДом. Но ему не дают сделать данный выбор. Ультранационалисты сидят в тюрьме, преследование сексуальных меньшинств карается по закону. Народу дают право выбора по малозначимым, ничего не определяющим вопросам, да и то только после сильнейшей промывки мозгов, чтобы исключить любую случайность.
Образно говоря, людям предлагают два яблока, красное и зеленое, и говорят: «Выбирай». Происходит бурное обсуждение, затем выбор и, наконец, кульминация — подсчет голосов. А потом начинают говорить о том, что народ отверг груши, бананы и виноград, потому что больше всего любит яблоки. При ограниченном числе возможных ответов итоги выборов известны заранее: как бы там ни было, а все проголосуют за яблоко. Выборы — это фикция, а демократия — политическая демагогия.
Выборы, референдумы всегда происходят не только в определенных рамках, но и до тех пор, пока не будет получен нужный результат. Например, народ Ирландии летом 2002 года на референдуме высказался против расширения ЕЭС, и каков был результат, расширение ЕЭС признали не нужным? Нет! Такой ответ на референдуме посчитали неверным, и уже осенью того же года провели новый референдум, на котором искомый ответ был получен. Если бы и осенью народ Ирландии ответил «Нет», то референдум провели бы зимой и т. д., пока не был бы получен нужный результат. Аналогично в том же году власти Швейцарии поступили с вопросом о вступлении в ООН. Референдумы проводились до тех пор, пока народ не согласился со вступлением. Референдумы проводятся до тех пор, пока не будет получен нужный результат, народ на Западе это знает и часто голосует за то, что ему предлагают, только для того, чтобы от его оставили в покое.
Но как быть, если времени для проведения множества референдумов нет, а результат народного волеизъявления власть не устраивает? Ответ в русле демократического устройства звучит так: «о результатах «неправильного» референдума надо забыть». Вспомним референдум 1991 года по вопросу сохранения СССР, за сохранение которого высказалось большинство населения страны. Кто-нибудь посчитался с мнением народа, высшим проявлением демократии? Ответ на этот вопрос мы с вами прекрасно знаем.
Если уж говорить о настоящей демократии, то подлинных демократов, тех, кто предлагает самые популярные в народе меры, например ограничение прав больных СПИДом и т. д. сами демократы презрительно называют популистами. Они утверждают, что народ не до всего дозрел, и так далее в том же духе. Позвольте, а кто, собственно, при демократии должен решать, до чего дозрел народ, а до чего — нет? Значит, есть силы, которые решают за народ.
Если популист становится слишком известен и его нельзя остановить административными рычагами, с ним происходит несчастный случай. Пример из истории самой демократичной в мире демократии. 1935 год. В США только-только закончилась Великая депрессия, оставив в нищете большинство населения страны, тогда как небольшая часть, несмотря ни на что, баснословно обогатилась. Наступает год президентских выборов, и громадную популярность приобретает кандидат от «третьей силы» Хью Лонг. Его программа проста и заключается в одном тезисе — надо все богатство США разделить в равной степени между всеми, тогда в один миг исчезнет нищета. Рост популярности Лонга оглушителен. Выходец из бедной крестьянской семьи, он становится сначала губернатором штата, затем избирается в Сенат, его популярность стремительно растет, он уже на шаг от президентского кресла. Чем заканчивается эта история, нетрудно догадаться. 8 сентября 1935 года Лонг был убит. Расследование, естественно, ничего не дало.
Аналогичный случай произошел совсем недавно в Нидерландах — за несколько дней до парламентских выборов в мае 2002 года застрелен в упор еще один популист, лидер предвыборной гонки, ультраправый политик, которого многие называли даже фашистом, — П. Фортайн. По данным полиции, убийца был чрезвычайно раздражен призывами Фортайна отменить запрет на выращивание грызунов для получения меха[448]. Интересно, кто-нибудь поверит, что это реальная причина убийства?
Так что правильно было бы говорить не о выборах, а о политманипуляции — это слово очень точно отражает сущность того, что называется «свободными выборами».
Если проследить всю историю развития демократии, то в глаза бросается одна четкая тенденция: чем больше говорят о власти народа, тем больше возрастает степень манипуляции сознанием общества.
Громадное значение в системе манипуляции сознанием народа имеет телевидение. Так, например, 98 % американских семей имеют, по крайней мере, один телевизор. Он включен в среднем по 7 часов в сутки, т. е. телевизор отнимает практически столько же времени, сколько и работа. Это привело к тому, что американцы, ранее посещавшие церковь, общественные собрания и небольшие кафе, ныне большую часть времени проводят у телевизора. К сожалению, статистики привязанности россиян к телевизору нет, но есть статистика количества телевизоров в российских семьях: на 100 семей в России приходится 118 телевизоров и 95 холодильников, т. е. есть семьи, где нет холодильника, но нет ни одной семьи, где нет телевизора[449].
Манипуляция общественным сознанием достигла таких размеров, что с горечью можно говорить не о наивном доверии, а о пограничном психическом состоянии значительного числа населения.
«На Западе в течение нескольких лет шел телесериал “Доктор Маркус Уэлби”. За это время Роберт Янг, актер, сыгравший доктора, получил около двухсот тысяч писем с просьбой дать медицинский совет! Какими же круглыми идиотами надо быть, чтобы актера, напялившего белый халат, принять за компетентного специалиста и заваливать его письмами на медицинскую тему. Воистину, такая аудитория заслуживает крепких эпитетов»[450].
Таким образом, можно сказать, что демократия — это узаконенный вид воровства на доверии.
5. Невозможность демократического контроля власти обществом
Демократия должна подразумевать контроль действий власти со стороны общества. Действительно, если человек не может контролировать процесс, то как он может говорить о том, что управляет процессом? Если мы адекватно воспринимаем реальность, то мы не будем говорить о том, что мы управляем процессом падения снежинок за окном, ведь мы этот процесс не контролируем.
Общая закономерность общественного развития гласит, что с ростом общества неизбежно теряются прямые взаимосвязи между простым народом и властью. Например, в деревне любой житель имеет взаимоотношение со старостой. В достаточно большом городе непосредственный контакт между жителем и мэром города исключен. В таком обществе всегда возникают посредники, которые, с одной стороны, «передают» чаяния народа наверх, а с другой — пиарят деятельность власти. Следственно, существуют два типа взаимодействия народа власти:
