Николай Зенькович - Тайны ушедшего века. Власть. Распри. Подоплека
Обмывали в Зубалове. Хмельной Василий вдруг подозрительно уставился на Каплера, переспросил, действительно ли тот собирается снимать фильм об авиации. Мол, с таким же предложением к нему уже обращались Константин Симонов, Роман Кармен, Михаил Слуцкий, но что-то у них не движется. Каплер заверил, что у него, в отличие от других собратьев по ремеслу, самые серьезные намерения.
Об истинных намерениях маэстро остается только гадать, но дальше шумных застолий с обильными возлияниями дело не двинулось. Во время первого приезда в Зубалово Василий представил кинодраматургу свою сестру. Маэстро галантно раскланялся и пригласил всех присутствовавших в Гнездниковский переулок, где покажет фильмы, которые непременно понравятся его новой очаровательной знакомой.
Приглашение было принято. И вот дочь коммуниста номер один с веселой компанией нагрянула в просмотровый зал Комитета кинематографии в Гнездниковском и впервые в жизни смотрит американский боевик с герлс и чечеткой. Светлане, как потом она вспоминала, фильм не понравился, и тогда маэстро пообещал показать ей «хорошие» фильмы по своему выбору. И точно, в следующий свой приезд в Зубалово он привез кое-что из Диснея.
Первая искра пробежала между ними на ноябрьские праздники. К Василию, как всегда, приехало множество народа. К. Симонов пожаловал с Валентиной Серовой, Б. Войтехов с Целиковской, Р. Кармен с женой, знаменитой московской красавицей Ниной, на которую потом положит глаз Светланин любвеобильный братец. Сверкали золотые звезды Героев Советского Союза на парадных мундирах молодых летчиков-асов.
Застолье было веселым и шумным. Девочка-подросток смотрела на военных, прибывших с фронта. Они могли погибнуть там в любую минуту, смерть подстерегала их на каждом шагу, потому позволяли себе расслабиться, откровенно наслаждаясь спокойными, беззаботными минутами.
После обильного виновкушения начались танцы. К Светлане неожиданно подошел Каплер:
— Вы танцуете фокстрот?
Девочка-подросток зарделась. Она была одета в новое платье, специально сшитое у хорошей портнихи к этому праздничному вечеру. Это было ее первое «взрослое» платье. К нему она приколола мамину гранатовую брошь. На ногах были полуботинки без каблуков. Этакий смешной цыпленок. Но кавалер был опытным сердцеедом.
— Что вы невеселая сегодня? — спросил он.
Любая женщина восприняла бы этот вопрос как банальный ход светского ловеласа. Но ведь его даме было всего шестнадцать с половиной лет. И она начала говорить обо всем — как ей скучно дома, как неинтересно с братом и родственниками, о том, что сегодня десять лет со дня смерти мамы, и никто не помнит об этом.
Кавалер слушал внимательно. У него был редчайший дар — делать вид, что ему ужасно интересны все подробности, все переживания рыжеволосой десятиклассницы.
С той шумной вечеринки и началось. Вскоре Светлана узнала о его обиталище — номере в нетопленой гостинице «Савой», где собиралась на дружеские пирушки московская богема. Он давал читать ей машинописные переводы романов Хемингуэя, Олдингтона, других модных западных авторов, не издававшихся в СССР. От него она узнала о запрещенных стихах Ходасевича, Гумилева, Ахматовой и прочла их. Нередко приносил «взрослые» книги о любви, что было крайне небезопасно, поскольку Светлана не достигла совершеннолетия.
После, вспоминая роль Каплера в своей жизни, Светлана признавалась, что он сильно повлиял на ее мировоззрение. Она впитывала каждое его слово, и они находили у нее отзвук. Он раскрывал перед ней совсем иной мир искусства, преподносил совсем иные ценности. Тогда в Москве громким успехом пользовался спектакль по пьесе А. Корнейчука «Фронт». Каплер отозвался о нем пренебрежительно: мол, искусство там и не ночевало. Зато превозносил все западное, что дало повод Сталину обвинить соблазнителя еще и во вредной идеологической обработке своей малолетней дочери.
Связь единственной дочери-десятиклассницы с сорокалетним бабником не укрылась от Сталина. Встреча в пустовавшей квартире брата Василия возле Курского вокзала, которая состоялась двадцать восьмого февраля сорок третьего года, в день семнадцатилетия Светланы, стала для любовников последней. Через двое суток взбешенный Сталин, узнав, что произошло в квартире возле Курского вокзала, ворвался рано утром в комнату дочери, которая собиралась в школу.
— Где, где это все? — в ярости едва выговорил он. — Где все эти письма твоего писателя? Мне все известно! Вот твои телефонные разговоры — вот они, здесь! — он похлопал себя по карману. — Твой Каплер — английский шпион, он арестован!
— А я люблю его! — в запальчивости выкрикнула Светлана. Ее телефонные разговоры с Каплером записывались! Бедная няня — Светлана обманывала ее, называя Каплера Люсей. Простодушная старушка думала, что Светлана разговаривает с подружкой.
— Любишь? — переспросил отец и залепил дочери две пощечины — впервые в жизни. — Ты бы посмотрела на себя — кому ты нужна?! У него кругом бабы, дура!
Дочь отдала отцу все письма и фотографии Каплера, его блокноты, наброски нового сценария, какого-то заумного рассказа.
— Писатель! — презрительно фыркнул он, прочитав груду бумаг, изъятых у дочери. Это она услышала, когда вернулась из школы и ей передали, чтобы зашла к отцу. — Не умеет толком писать по-русски! Уж не могла себе русского найти!..
Как потом она вспоминала в своей книге «Двадцать писем к другу», отца раздражало больше всего, что Каплер был евреем.
Незадачливого любовника несовершеннолетней дочери диктатора арестовали спустя сутки после их уединения в пустовавшей квартире Василия. Мотивы ареста — связи с иностранцами. По словам Светланы, Каплер действительно не раз бывал за границей и в Москве знал едва ли не всех иностранных журналистов. Этого он не мог отрицать. А время было военное.
После ареста его не заключили в тюрьму, а выслали на пять лет в Воркуту. Там он работал в театре. По окончании срока высылки въезд и проживание в Москве ему были воспрещены. Он выбрал Киев, где жили его родители. Но — неожиданно приехал в Москву. Это было в сорок восьмом году. Когда он, немного пробыв в Москве, сел в поезд, чтобы ехать в Киев, в вагоне его задержали. И отправили в лагеря под Интой. На пять лет.
Освободили его в июле пятьдесят третьего. Вернувшись в Москву, он вновь стал писать киносценарии. Фильмы, снятые по ним, широко известны. Это «За витриной универмага», «Полосатый рейс», «Синяя птица» и ряд других. Преподавал во ВГИКе. Был одним из организаторов и ведущим популярной «Кинопанорамы» на Центральном телевидении. Скончался в семьдесят девятом году в возрасте семидесяти пяти лет.
Замужества
В марте сорок третьего года Сталин распорядился закрыть дачу в Зубалове, которую, по его словам, Василий и Светлана превратили в вертеп. Оба были изгнаны оттуда за «разложение». Специальным приказом Сталина как наркома обороны его сын полковник Василий Сталин получил десять суток ареста. Что касается Светланы, то, глубоко разочаровавшись в ней, отец после злопамятных пощечин перестал не только встречаться, но и разговаривать с дочерью. Даже по телефону.
Спустя четыре месяца после размолвки Светлана позвонила отцу, чтобы сообщить об окончании школы. «Приезжай», — недовольно сказал он в телефонную трубку.
Встреча не примирила их. Дочь показала аттестат с хорошими оценками, но это не смягчило Сталина. Он по-прежнему сердился на нее. Неодобрительно отнесся к ее желанию поступать на филологический факультет:
— В литераторы хочешь! Так и тянет тебя в эту богему. Они же необразованные все, и ты хочешь быть такой… Нет, ты получи хорошее образование, хотя бы на историческом… Изучи историю, а потом занимайся, чем хочешь…
Весной следующего, сорок четвертого года, первокурсница истфака МГУ Светлана Сталина вышла замуж. О ее супруге сложено много мифов. В одной из книг, продающихся на московских развалах, сказано, например, что он был работником ГАИ и носился по столичным улицам на милицейском мотоцикле. Однажды он остановил машину, в которой мчался Василий Сталин, за превышение скорости. Пьяный сын диктатора приказал ему ехать с собой, поскольку денег для уплаты штрафа при себе не было. Там он, мол, и познакомился со Светланой.
В действительности было не так. Ее первый муж Григорий Иосифович Морозов (в детстве Мороз) учился со Светланой в одной школе. Хотя не исключено, что в дом Сталина он попал благодаря Василию, с которым подружился и пропадал с ним целыми днями. Но в брак он вступил будучи студентом Московского государственного института международных отношений. Его отец, Иосиф Григорьевич Мороз, в 1923 году подвергался аресту по обвинению во взяточничестве и был приговорен к десяти годам тюрьмы со строгим режимом. Но отсидел только один год, после чего его выпустили на свободу. Отец первого сталинского зятя владел магазином аптекарских товаров в Москве на Большой Грузинской улице, некоторое время был представителем мучной фирмы своего родного дяди «Гинзбург и братья Валяевы».
