Томас Эсбридж - Рыцарь пяти королей. История Уильяма Маршала, прославленного героя Средневековья
Оказавшись перед страшной дилеммой, лорд Шатору решил пойти на хитрость. Он сделал знак одному из жителей, чтобы тот нанес ему сильный удар в живот, дабы создать впечатление нанесенного увечья, а остальным приказал стонать. Но слепого оказалось нелегко обмануть. Он спросил отца мальчика, где тот чувствует самую сильную боль, и, когда лорд ответил, что в паху, подошел ближе к краю стены, ведя за собой мальчика. Лорда Шатору ударили еще раз, и на тот же вопрос он ответил, что сильнее всего у него болит сердце. И снова пленник ему не поверил. Теперь слепой и его заложник стояли на самом краю. Наконец, отец понял, что больше не должен колебаться. На третий раз, чтобы спасти сына, он действительно отрезал себе тестикулы и крикнул, что сильнее всего у него болят зубы. Слепой сказал, что на этот раз он ему верит, поскольку прошел через это сам. Он сказал: «Теперь я отмщен за все, что со мной сделали… по крайней мере частично. Ты никогда не сможешь произвести на свет другого сына и не будешь радоваться этому».
С этими словами слепой бросился вниз со стены и увлек за собой мальчика. Оба погибли. В заключение этой мрачной истории Гиральд Уэльский сообщает, что лорд Шатору приказал построить монастырь на том месте, где разбились эти двое, чтобы спасти душу сына, религиозный дом, который, предположительно, еще стоит.
Большая часть этой истории может быть вымыслом. Ее детали не подтверждаются ни одним историческим текстом, и в пересказе Гиральда стилистически она напоминает истории о чудесах, за исключением того, что закончилась не божественным спасением, а только смертью и отчаянием. Тем не менее Гиральд мог предположить, что безжалостное взаимное насилие, на котором строился сюжет, и центральная драма любви отца к сыну покажется достоверной для аудитории XII века. Этот рассказ был намеренно построен так, чтобы быть правдоподобным. Поэтому некоторые авторы считают, что он показывает, на какие жертвы заботливый родитель мог пойти ради своего отпрыска в Средние века. Однако этот тезис следует уточнить. История Гиральда была основана на идеях наследования по отцовской линии и огромной ценности единственного живого наследника. Отцовский страх, его готовность пойти на жертвы и глубина его горя были понятны именно потому, что мальчик был единственным сыном и другого уже никогда не будет. С его смертью закончилась родословная. Будучи младшим сыном, Уильям Маршал довольно скоро узнал, что его ценность отнюдь не так высока.
ОСАДА НЬЮБЕРИПредставляется вероятным, что ранние годы Уильяма прошли в зажиточном аристократическом доме. Он, скорее всего, жил в семейном поместье Хамстед-Маршал, к этому времени включавшем не меньше одного замка типа «мотт и бейли». Речь идет об обнесенном частоколом дворе, внутри которого находится увенчанный деревянной крепостью холм, вокруг – ров. Уильям редко видел своего отца, но у мальчика была сильная эмоциональная связь с матерью – Сибиллой Солсбери. Так было далеко не всегда, потому что знатные и королевские семьи часто использовали кормилиц, и эти женщины играли основную роль в воспитании детей. Ричард Львиное Сердце, современник Уильяма и будущий король Англии, так сильно полюбил свою кормилицу Годирну, что впоследствии подарил ей землю, и небольшое уилтширское поселение было названо ее именем. Вероятно, у маленького Уильяма была возможность играть в простые детские игры, известные нам и сегодня. Гиральд Уэльский вспоминает, что ребенком любил играть на Пембрукширском побережье юго-западного Уэльса, где его братья строили песочные замки, а сам Гиральд – песочные церкви, словно уже тогда выбрал будущую церковную карьеру. Дети, наверное, играли и с обычными игрушками, причем мальчики получали рыцарей, а девочки – кукольные домики.
В 1152 году, когда Уильяму Маршалу исполнилось пять лет, его детство было прервано. Завершалась гражданская война. Неистовство конфликта начало сходить на нет в конце 1140-х годов, и стало очевидно, что тупиковая ситуация, сложившаяся между Стефаном и Матильдой, не сможет разрешиться одной только силой. Стефан, к тому времени разменявший пятый десяток, оставался королем, но его положение было ослаблено из-за событий на континенте. Там супруг императрицы Матильды Жоффруа Анжуйский, воспользовавшись беспорядками в Англии, вторгся в Нормандию. К 1145 году он захватил все нормандские владения Стефана и был провозглашен герцогом Нормандии – с молчаливого согласия французского короля. Джеффри не рискнул переправиться через Канал и вторгнуться в Англию, но и оккупация Нормандии нанесла смертельный удар по династическим амбициям Стефана.
Почти все сторонники короля владели землями и в Англии, и в Нормандии и понимали, что, продолжив поддерживать Стефана, они могут лишиться поместий на континенте. Необходим был компромисс. Лучшей перспективой урегулирования представлялся старший сын Матильды и Жоффруа – Генрих. Этот рыжеволосый темпераментный юноша обладал наследственными (по материнской линии) правами на английский престол и мог править как мужчина и воин, что и было нужно. Генрих трижды бывал в Англии, и, когда Жоффруа даровал ему титул герцога Нормандии, его перспективы стали вполне определенными. Осталось только задвинуть Стефана в угол и навязать ему соглашение. Ну или сразу захватить власть.
Именно в эти годы Джон Маршал переступил черту и установил конфликт с неудачливым королем. Как всегда, желая увеличить свои владения и расширить сферу влияния, Джон построил новый укрепленный форпост. Его цель – установить контроль над важным пересечением дорог, где путь из Лондона на запад перекрещивался с трассой между Оксфордом и Винчестером, тянувшейся с севера на юг. Точное местоположение этой крепости весьма спорно. «История Уильяма Маршала» помещает ее в Ньюбери. Но там нет никаких археологических остатков. Поэтому замок, вероятно, может идентифицироваться с большим холмом, который до сих пор стоит на вершине естественного склона, расположенного в миле к востоку от существующего замка Джона в Хамстед-Маршал.
Желая удержать хотя бы остатки власти, король Стефан решил наказать Джона за самонадеянность. В 1152 году он выступил на Ньюбери во главе большой армии и осадил новую крепость Маршала. Самого Джона в тот момент в крепости не было; ею командовал коннетабль – главный военный из людей Маршала. Стефан нанес быстрый и сильный удар и предложил озолотить того, кто сумеет прорвать оборону. Первая яростная атака оказалась неудачной. Защитники гарнизона забрасывали нападавших камнями, заостренными кольями и массивными кусками дерева, пока те перебирались через ров и карабкались вверх по насыпи. В сражении наступило временное затишье.
Узнав об осаде, Джон Маршал принял взвешенное решение. Через посланников он связался с королем Стефаном и попросил о коротком перемирии, возможно пообещав сдаться. Зная свою репутацию, Джон понимал, что одного его слова будет недостаточно, и потому он, как король Стефан и Роберт Глостер в 1142 году, предложил одного из своих сыновей в качестве заложника, что должно было гарантировать выполнение его обещаний. Для этой роли он выбрал не старшего сына от Сибиллы Солсбери, а младшего (на тот момент) – Уильяма. Мальчика передали королевским войскам, и Стефан отошел на некоторое расстояние, чтобы Маршал мог связаться с коннетаблем и организовать капитуляцию замка. И разумеется, король был обманут.
Угроза жизни Уильяма МаршалаКак только Джон получил доступ в замок Ньюбери, он начал поспешные приготовления к возобновлению обороны, привлекая к ней доблестных рыцарей, тяжеловооруженных воинов и лучников, то есть людей, которые не пожелают сдаться. В «Истории Уильяма Маршала» сказано: у Джона не было времени, чтобы рассматривать идею о мире, и это поставило под угрозу жизнь его сына, поскольку король довольно скоро понял, что обманут. Автор «Истории» живо и очень подробно описывает этот эпизод, открыто не порицая ни короля Стефана, ни Джона. Если же дело все-таки доходит до критики, она направлена против якобы трусливых и вероломных советников короля. Их биограф именовал не иначе как слабаками и обманщиками. Именно они посоветовали королю повесить ребенка. Советников за это предложение биограф назвал злобными и порочными людьми, но, что удивительно, не высказал ни слова порицания в адрес Джона, который, узнав, что его сыну угрожает гибель, заявил, что его не волнует судьба ребенка, поскольку у него еще есть молот и наковальня, чтобы выковать других детей, еще лучших. Обозленный таким оскорблением и обманом, Стефан приказал схватить мальчика и отправить на виселицу для повешения.
Так в нежном возрасте пяти лет Уильям Маршал оказался перед лицом смерти. Откровенное и грубое пренебрежение жизнью сына достойно сожаления, и даже в XII веке, вероятно, вызвало шок. Использование детей в качестве дипломатических заложников было обычной практикой в Западной Европе, а вот отказ от детей ради военных преимуществ – нет. Джон имел давнюю репутацию двурушника, поэтому сам факт приема королем Стефаном юного Уильяма в качестве залога добросовестности его отца показывает, что такой заложник считался безусловной гарантией. Пусть Уильям и не был самым ценным и оберегаемым перворожденным законным сыном, но тем не менее он был его ребенком. Никто и подумать не мог, что отец так легко от него отречется.
