Газета Завтра - Газета Завтра 157 (49 1996)
Реакция Госдумы показала, что даже немногие из реально существующих механизмов противодействия государственному распаду наша представительная власть задействовать не может и не хочет. А ведь эта ветвь власти в основном контролируется “державниками”, теми, кто клялся народу сделать все возможное для защиты целостности России и получил мандат именно на такую защиту.
Почему не срабатывают механизмы обеспечения государственных интересов через насквозь “державническую” Думу? Многое, увы, связано с тем, что слишком часто государственный интерес, который должна отстаивать Дума, проваливается в глубокую расселину между избыточной накаленностью первичного и сугубо риторического реагирования и избыточной рациональностью, стремящейся сберечь место данных лиц в списке обладателей не власти, а ее атрибутов (спецтелефонов, спецмашин и всего остального). При этом рациональность подобного донельзя низкого типа всплывает на поверхность сознания наших “экстазно-рационалистичных” державников сразу после демонстрации ими державной артистичности в оргиастическом всплеске тотального и беспомощного негативизма. Структура этого негативизма нам хорошо знакома. Она слагается из площадного крика, коридорной лояльности и прагматической несостоятельности.
Что ж, такова реальность. И действовать приходится, исходя из нее. Такое действие строится на иных политических технологиях. Технологиях, учитывающих все:
— реальный контур существующей власти;
— систему элитных, всегда корыстно-поврежденных, противоречий;
— международный фактор;
— совокупность контрэлитных тенденций.
Все это может и должно быть задействовано постольку, поскольку мы действительно хотим отстоять не свой корпоративный интерес, а целостность российского государства. Политическая публичная полемика — часть такого задействования. Но это — не полемика по принципу “поорали и разошлись”. Все будет осуществляться жестче и, главное, “многомернее”.
Но всегда и при любых обстоятельствах следует помнить о постигших Россию трагедиях ХХ века. Следует помнить, что огульная демонизация Кремля — это способ обеспечить победу центробежным тенденциям, а значит — нашим главным противникам. У нас все еще, увы, очень наивное общество. В 1991 году Украина отделялась “от треклятого Горбачева”. И я помню, как говорилось тогда: “Да вы че, не понимаете? Это ж на время! Мы просто от вашего поганства защищаемся! А как оно кончится, сразу соединимся.” И где все это теперь? Что-то о поганстве говорят не меньше, а больше. А о воссоединении помалкивают в тряпочку.
Наша задача в том, чтобы помешать (а не помочь!) затеваемому демпрессой негативистскому антифедеральному кодированию простых россиян, заслуженно ненавидящих нынешний тип власти. Нельзя, чтобы эта ненависть породила стихийную антигосударственность, децентрализм провинции по отношению к “московской блуднице”. Наша задача — не позволить тем, кого возвышенно называют “региональные элиты”, разыграть карту ненависти к Чубайсу, карту демонизации Кремля для такого же “временного” отделения Урала, Дальнего Востока или Юга России от очередного “поганства” Москвы. Вот почему наш голос всегда должен звучать иначе, чем их. В иной, гораздо более жесткой и достойной тональности.
ГОВОРЯТ нам некие взросшие на вульгарном марксизме либералы, что Россию постоянно губит несоответствие между базисом и надстройкой. Мол, начинают развиваться здоровые рыночные отношения, ан надстройка-то остается имперской. И либо рушится, либо душит рыночный базис.
Хватит валять дурака! Россию губят три основных фактора.
Первый. Рост национал-сепаратизма в момент развертывания не слишком здоровых буржуазных отношений. Национал-сепаратизм при этнически лоскутном устройстве империи взрывает ее раз за разом.
Второй. Доведенная до форм перерождения и вырождения замкнутость высшей властной группы. Замкнутость, превращенная в принцип, в отчужденность от макросоциальных целей и задач, в непонимание реальных проблем страны.
Третий. Нагретый до взаимной ненависти конфликт “почвенной” и “космополитической” групп, не желающих строить консенсус, терпеть друг друга во имя спасения государства, хранить совместимость несовместимого.
Сравните три российских коллапса.
Начало века. Столыпинская реформа не спасает, а взрывает Россию. Буржуазия несет с собой сепаратистские веяния от Казани до Кавказа. Двор отчуждается (плюс его отчуждают) от страны, превращается в узкую клику. Клику эту демонизируют в короткие сроки. Ее замкнутость позволяет клике совершать любые, самые произвольные и опасные для государства действия, и одновременно приводит к стратегической беспомощности этой клики в решении важнейших вопросов страны. Добавим к этому мощнейший русско-еврейский конфликт, полный слом в ходе этого конфликта любых этнополитических сосуществований, необходимых для целостности страны.
Эпоха застоя. Косыгин ничего не может сделать с теневой экономикой. Сама эта теневая экономика проращивает криминальный национализм от Средней Азии до Молдовы и Прибалтики. Брежневский двор отчужден от страны и превращен во всевластную и всебеспомощную клику. Клика демонизирована. Знакомый этнополитический конфликт разогрет до предела.
Нынешнее время. Черномырдин “кувыркается” с ВЧК. Полукриминальная буржуазия несостоятельна и заражена бациллой сепаратизма, тесно увязанного с идеей переприватизации национальных богатств. Ельцинский “двор” превращен в узкую клановую группу. Группа демонизирована, как и ее предшественники. Этнополитический конфликт снова входит в острую фазу.
Сравнения и перечисления можно продолжить. Они оскорбительно наглядны. И эта оскорбительность вселяет надежду. У нас ведь не туземное общество. И дурная бесконечность роковых идиотизмов должна быть преодолена и будет преодолена.
ПОХОД НА МОСКВУ! Виктор Анпилов
Николай АНИСИН. Первый вопрос к вам, Василий Иванович. Вы — единственный в России рабочий, который стал депутатом Госдумы, выиграв выборы в одномандатном округе. Вы — один из немногих парламентариев, которые ездят к своим избирателям каждую неделю. В последнюю вашу поездку домой, в округ, вы пригласили с собой Виктора Ивановича Анпилова. С какой целью?
Василий ШАНДЫБИН. Я не ошибусь, если скажу, что Анпилова знает вся наша Брянская область. И десятки моих избирателей просили меня устроить встречу с ним. При этом мне говорили: по телевизору Анпилова называют экстремистом, то есть почти злодеем. В чем его злодейство? Это он украл, как Гайдар, наши деньги со сберкнижек? Он, как Черномырдин, отнял у нас работу, зарплату, бесплатную медицину? Он, как Чубайс, раздал общенародную собственность кучке жуликов и позволил им богатеть за счет обнищания 95 процентов граждан?
Интерес к Анпилову вызван, прежде всего, ненавистью к нему со стороны ельцинского режима. И люди хотят знать: за что режим его ненавидит?
Н. А. Вам, Виктор Иванович, удалось это объяснить?
Виктор АНПИЛОВ. Я принял приглашение депутата Шандыбина не ради того, чтоб себя показать. На Брянщине на 8 декабря назначены выборы главы областной администрации. Основных кандидатов там двое: нынешний, назначенный Ельциным, глава Александр Семернев и представитель блока “Патриотическая Брянщина” Юрий ЛОДКИН. Меня лично ничто с Юрием Евгеньевичем не связывает. Но я помню его по октябрьским событиям 1993 года. Тогда он, недавно избранный руководитель брянской администрации, оказался единственным среди всех губернаторов России, который не признал преступный Указ N 1400 и остался верен Конституции. Ельцину пришлось посылать в Брянск взвод спецназа, который ночью взял штурмом здание областной администрации и посадил там нового главу, так как Лодкин отказался сложить вверенные ему народом полномочия по ельцинскому указу. Сегодня у жителей области есть шанс выразить свое отношение и к мужественной принципиальной позиции Юрия Евгеньевича, и к беззаконию со стороны Ельцина. И поэтому я поехал на Брянщину вместе с Василием Ивановичем, чтобы тем избирателям, для кого мое слово что-то значит, сказать: голосуйте за Лодкина, голосуйте за человека действия, голосуйте за политика, который не гнет спину перед антинародным режимом.
Н. А. У тех, с кем вы встречались на Брянщине, есть надежда, что со сменой власти в области там произойдут перемены к лучшему?
В. Ш. За день до нашего приезда в Дядьковский район в нем был Семернев. Людей для разговора с ним буквально сгоняли — по приказу местного начальства. И нам потом рассказывали, что он обещал и то, и это: все для вас сделаю, только меня выберите. Но веры в Семернева в области нет. Он не выполнил ни одно из своих прежних обещаний.
5 сентября я был на пикете пенсионеров у здания областной администрации. Старики просили, умоляли даже выплатить им пенсию. Я предложил Семерневу выйти к ним. Он отказался: пусть они направят делегацию ко мне человек 10-15. Я пропустил в здание человек сто. И им Семернев заявил: до 17 сентября — к годовщине освобождения Брянщины от немецкой оккупации — с долгами по пенсиям рассчитаемся. Но я потом проверил: долги пенсионерам перешли на октябрь.
