Е Гунст - Жизнь и творчество аббата Прево
Де Грие, естественно, рисует перед нами Манон главным образом такою, какою он видел ее в дни их совместной жизни, другими словами - рисует с лучшей стороны. Ни о ее прошлом, ни о поведении ее за спиною де Грие, в домах богатых клиентов, мы ничего не знаем, ибо это неизвестно и самому рассказчику.
При всей своей искренности и правдивости де Грие сильно идеализирует свою возлюбленную. Так, например, он говорит, что при первой {262} встрече с Манон в Амьене ему показалось, что "чувства ее возбуждены не менее моих". В действительности же Манон согласилась бежать вместе с юношей, с которым едва успела познакомиться, прежде всего потому, что ей во что бы то ни стало надо было избавиться от монастыря, куда родители решили ее поместить "против ее воли, несомненно, с целью обуздать ее склонность к удовольствиям, которая уже обнаружилась". Следовательно, говорить о внезапно возникшем у Манон чувстве нельзя. Манон сразу же поняла, какую выгоду она может извлечь из встречи с молодым и богатым дворянином. Сам де Грие отмечает, что девушка (хоть ей в ту пору шел только семнадцатый год) была гораздо опытнее него.
О семье Манон мы ничего не знаем. В первой редакции повести автор говорил, что Манон происходит "не из благородной семьи". Во второй редакции (1753) он говорит определеннее: она происходила "из заурядной семьи". Поправка эта была сделана Прево, вероятно, в угоду аристократическим читателям того времени, которым могло показаться невероятным и оскорбительным, что из их среды вышла публичная женщина. Но для нас это "уточнение" ничего не меняет: существенно то, что родители не могли справиться с дурными задатками девочки.
Манон - женщина, лишенная каких-либо нравственных устоев, существо со слабо развитым интеллектом и чрезвычайно узким, мещанским кругозором. Поэтому ошибочным является утверждение, будто в этом романе господствует {263} понятие "человеческого максимума"; не говоря уже о том, что гедонизм отнюдь не сопряжен неизбежно с нарушением общепринятых этических норм,"человеческий максимум" представляется Манон чем-то весьма примитивным - это наряды, ужины, театры, развлечения. Созидательное начало, даже в чисто женской сфере, чуждо Манон. Ее нельзя представить себе матерью семейства, преданной женой, воспитательницей детей, заботливой хозяйкой. Более того, Манон несет в себе активную разрушительную силу: все, что приближается к ней - деградирует. Даже слуги Манон, наблюдающие ее жизнь с де Грие, заражаются дурным примером и обворовывают хозяев, как она обворовывает своих клиентов.
Манон неспособна принести счастье любящему ее человеку: даже на такой твердыне как беззаветная любовь де Грие, она не может построить их благополучия.
Ей чужды и какие-либо родственные чувства. В отличие от де Грие, который постоянно мыслью возвращается к отцу, к брату, к другу детства, Maнон никогда не вспоминает о своей семье и не говорит о ней. Нет у нее и подруг. В то время как возле де Грие все время, если не физически, то духовно, присутствует его друг Тиберж, она - совершенно одинока. Для дружбы с ней нет почвы.
Следует заметить, что в повести Прево все положительные персонажи появляются со стороны де Грие (его отец, брат, {264} Тиберж, господин де Т...,-вплоть до тюремщика из Приюта), а все отрицательные - со стороны Манон (ее брат, сменяющие друг друга клиенты). Манон как бы притягивает к себе все порочное. Знаменательно, что все "поклонники" Манон, изображенные в повести, приходят к ней только из низменных побуждений; у них нет оснований сомневаться в ее доступности. И нет среди них ни одного, который питал бы к ней искреннее чувство. Последнее обстоятельство - отсутствие у де Грие достойного соперника - лишает убедительности попытку некоторых критиков противопоставить у Манон "физические измены" - "духовной верности".
Правда, в Америке поведение Манон менее предосудительно, чем на родине. Но вряд ли можно видеть в этом следствие раскаяния или естественную эволюцию характера. Путешествие в Америку в ту эпоху - длительный переезд в повозке по Франции, двухмесячное плавание на парусном судне, суровые условия жизни в Новом Свете, унизительное положение арестантов, всевозможные лишения - все это не могло не подорвать душевные и физические силы Манон. В Америку она прибыла уже другою женщиной - измученной, обессиленной, отчаявшейся, утратившей прежнюю беспечность и легкомыслие.
Повесть Прево отличается редкостной тщательностью в описании бытовых черт. Действие происходит в эпоху Регентства (1715-1723), когда нравы французского общества отличались крайней вольностью. В последние годы долгого царствования Людовика XIV при дворе царил дух суровости и ханжества, который сказывался на всем укладе жизни. После смерти Людовика XIV, пережившего своего сына и внука, престол унаследовал {265} его правнук, малолетний Людовик XV, а фактически правителем сделался регент Филипп Орлеанский. При жизнерадостном и легкомысленном регенте во Франции сразу же началась реакция на "постный" дух, царивший при престарелом короле. Французское общество вздохнуло свободнее и дало волю жажде жизни, веселья, удовольствий.
Аббат Прево с исключительной точностью воспроизвел в своей повести многие бытовые черточки того времени. Историки эпохи Регентства в один голос утверждают, что такие подробности как порядок отправки ссыльных в Америку, местоположение и нравы игорных домов, порядки, существовавшие в полиции, в тюрьмах, в харчевнях и т. п.- словом, что все мелкие подробности соответствуют действительности. Автор не позволяет себе ни малейшего отступления от того, чему он сам был свидетелем. Картина тогдашней жизни, воспроизведенная им, безупречно правдива.
Но это не значит, однако, что конфликт, изображенный Прево, характерен лишь для данной эпохи, потому что препятствия к счастью де Грие и Манон заключаются не столько в социальных порядках эпохи Регентства, сколько в самом характере Манон.
Литература восемнадцатого века изобилует произведениями, в которых любящие друг друга молодые люди встречают на своем пути препятствие, основанное на аристократических или буржуазных предрассудках. Вспомним хотя бы "Новую Элоизу", где счастье Жюли и Сен-Пре {266} рушится только от того, что Сен-Пре - плебей. В основе трагедии кавалера де Грие лежат совсем иные причины, и ответственность за нее ни в коем случае не может быть возложена на его окружение, в частности, на его отца. Отец де Грие восстает против брака сына с Манон не потому, что она из простой семьи, а потому, что она, как существо морально ущербное, не может дать счастья его сыну. Отец де Грие - человек опытный в жизни, умеющий разбираться в людях, и история бегства Манон с его сыном, с которым она едва успела познакомиться, обстоятельства, при которых состоялось это знакомство, и, быть может, особенно - предательство Манон, которая выдала своего возлюбленного, как только поняла, что у него нет денег на ее содержание - все эти факты давали отцу де Грие полное представление о Манон и все основания противиться этому браку. Нельзя вообразить не только в годы Регентства, но и в любую другую эпоху родителей, которые одобрили бы намерение семнадцатилетнего сына связать свою судьбу с публичной женщиной, воровкой и аферисткой.
Такую девушку, как Манон, не могла бы принять ни аристократическая, ни буржуазная, ни крестьянская семья. Порочность Maнoн вызвана не нищетой, а отсутствием каких-либо нравственных устоев. В повести нет даже намека на то, что кто-то соблазнил и развратил ее. Порочность Манон лежит в самой основе ее натуры. Будь она женщиной из знатной, богатой среды - она была бы так же безнравственна, только распущенность ее приняла бы другую форму.
{267} Искать оправдания Манон и смягчать, затушевывать ее глубокую порочность значит умалять противоречивость, своеобразие и значительность этого образа и, следовательно, недооценивать психологическую проницательность и литературное мастерство писателя.
Старший друг де Грие - Тиберж изображен автором как образцовый, преданный друг. Давно замечено, что положительные персонажи, особенно в литературе XVIII века, всегда менее колоритны, всегда "скучнее" отрицательных. Но благоразумие и неуклонная последовательность поведения Тибержа отнюдь не делает его образ тусклым и пресным. Тиберж непреклонен в своих убеждениях, но в то же время снисходителен к де Грие, он суров, но в то же время человечен. Будь он всего лишь черствым, ограниченным педантом, готовым только на скучные нравоучения, де Грие так не ценил бы его. Тиберж истинный, великодушный друг, никогда не отступающийся от своего слабовольного товарища. Преданность его выражается многообразно: и в спорах, в заклинаниях образумиться и вернуться на путь чести и труда, и в готовности служить посредником в переговорах, которые могут быть полезны де Грие, и в материальной помощи; его преданность доходит до героизма - ради спасения друга он самоотверженно бросается вслед за ним в далекую Америку, а путешествие это занимало в тогдашних условиях несколько месяцев и было сопряжено с большими трудностями и риском.
