Кирилл Бенедиктов - Союз Правых Сил. Краткая история партии
Ряд менее масштабных новаций Кириенко все-таки был осуществлен: так, в 2000 году он ввел в ПФО открытые конкурсы на замещение вакантных государственных должностей «Государственный кадровый резерв России». В рамках этих конкурсов была сформирована команда из 15 молодых управленцев аппарата полпреда. Идея конкурсного замещения государственных должностей активно обсуждалась еще в период работы над предвыборной программой СПС.
Кириенко-полпред, безусловно, сделал многое для того, чтобы идеи СПС нашли свое воплощение в политической реальности хотя бы в пределах ПФО. Однако, находясь на известном удалении от Москвы, он не имел возможности непосредственно влиять на партийную деятельность своих соратников по правому лагерю. Судьба СПС – партии, эффектный взлет которой был во многом связан с именем Кириенко, – с лета 2000 года стала зависеть совсем от других людей.
Глава 2
Прогрессоры
1999–2000 годы
Правые и власть: несостоявшиеся союзники
Добившись реального успеха на выборах 1999 года, правые поспешили закрепить его как на федеральном, так и на региональном уровне. В Госдуме была сформирована фракция из 33 депутатов – четвертая по величине. Руководство фракции включало в себя первую тройку избирательного списка СПС – Кириенко, Немцова, Хакамаду а также Виктора Похмелкина. Реальный контроль над фракцией сосредоточил в своих руках Кириенко. Он стал председателем фракции, а его верная соратница Любовь Глебова – секретарем фракции. Таким образом, в парламенте ведущая роль перешла к движению «Новая сила» и связанным с ним политикам, тогда как влияние ДВР и других объединений «старых демократов» постепенно стало уменьшаться.
Выступив во время парламентской кампании 1999 года союзником Путина и движения «Единство», СПС рассчитывал играть первостепенную роль в правоцентристской коалиции, которая, казалось, должна была сложиться в Госдуме после поражения главного противника Кремля – ОВР. Основой коалиции предполагался союз между блоком «Единство» и СПС. Кроме них правоцентристское большинство должно было включать также фракцию «Яблоко», депутатскую группу «Регионы России» и часть ОВР.
Однако вскоре после выборов Кремль дал понять, что не склонен переоценивать лояльность СПС. «В 1999 году для СПС поддержать власть было событием, это во многом означало переступить через себя, изменить своим подходам 1990-х годов, – считает политолог Алексей Макаркин. – Но для власти такая поддержка была абсолютно естественным шагом. Кремль считал, что иная позиция по Чечне – это почти государственная измена. Не за что благодарить».
Вероятно, неудача проекта правоцентристской коалиции в Думе связана с изменением позиции руководителя администрации президента Александра Волошина. Волошин, традиционно благоволивший правым, в какой-то момент пришел к выводу, что проект «правоцентристского большинства» обладает целым рядом недостатков. Он предполагал слишком мягкую, а следовательно, ненадежную формулу политического контроля над Госдумой. Наличие четырех-пяти участников коалиции делало ее недостаточно устойчивой. К тому же в отношении управляемости и договороспособности одного из участников «правоцентристского большинства» – «Яблока» – иллюзий питать не приходилось.
В ноябре 2003 года политический обозреватель Дмитрий Крилык на сайте «Политком. ру» писал: «Не секрет, что бывший глава АП а равно исполнительная власть всех прежних, ельцинских, изданий куда лучше относился к СПС, чем к вечно оппозиционному „Яблоку“».
После некоторых колебаний Волошин и его заместитель Владислав Сурков решили сделать ставку на коалицию двух фаворитов парламентских выборов – «Единства» и КПРФ. Оппозиционность КПРФ не помешала Кремлю: ключевым фактором стало конструирование ситуации, которая делала невозможным возникновение устойчивой коалиции, направленной против «Единства». Новая модель, получившая название «подвижного большинства», была признана более управляемой, чем широкая правоцентристская коалиция. Поэтому претензии правых на особую роль в Госдуме были отвергнуты. Им не удалось провести свою кандидатуру на пост спикера ГД (СПС выдвигал Похмелкина) и получить контроль над тремя ключевыми комитетами. В итоге соглашения между «Единством», КПРФ и аграриями все важнейшие комитеты распределялись между этими партиями, а СПС, ОВР и группе «Регионы России» было оставлено несколько второстепенных постов. «Яблоку» вообще не дали ни одного комитета. В результате фракции СПС, «Яблоко», ОВР и «Регионы России» объявили бойкот пленарным заседаниям ГД и отказались занимать предложенные им второстепенные думские посты.
Неожиданное предательство «Единства» поразило либералов. Покинув зал заседаний ГД, Кириенко заявил журналистам, что сожалеет о том, что СПС рассматривал блок «Единство» в качестве своего союзника. «Такого позора в Госдуме не было никогда, – заметил Кириенко. – Жаль, что «Единство», которое мы считали своим партнером, избрало своим партнером компартию».
Реакция левых либералов была еще жестче. «У новой Госдумы медвежье лицо, – заявил лидер «Яблока» Григорий Явлинский. – В Думе сформировался нерушимый блок коммунистов и беспринципных».
Кириенко высказал предположение, что на основании покинувших зал заседания депутатских объединений может быть создана «правоцентристская коалиция». Эта перспектива вынудила администрацию президента пойти с правыми на компромисс. В конце января 2000 года Кириенко был приглашен в Кремль, где встретился с и. о. президента РФ Путиным и главой АП Волошиным. Используя тактику сепаратных переговоров, Кремлю удалось расколоть неустойчивую «коалицию меньшинств», и 9 февраля 2000 года депутаты от СПС, ОВР и «Яблока» вернулись в зал пленарных заседаний.
Тем не менее парламентский кризис чувствительно ударил по позициям правых. Чувство эйфории, охватившее либеральный лагерь после выборов 1999 года, развеялось. Впервые стало очевидно, что 8,5 процента, казавшиеся в декабре нереальным успехом, в действительности весьма и весьма средний результат, достигнутый во многом за счет поддержки правых Путиным и постоянного присутствия в эфире федеральных телеканалов. «Политическое поражение ретроспективно девальвировало моральный смысл электорального успеха СПС на выборах. Он начинает интерпретироваться как „нечестный“», – писал политолог Алексей Зудин.
Кроме того, парламентский кризис стал первой серьезной трещиной, появившейся между правыми и и. о. президента. После того как «Единство» пошло на союз с КПРФ, позиции лидеров СПС, позиционировавших себя сторонниками Путина, серьезно пошатнулись. Чубайс, рассматривавшийся как «теневой лидер» правых, ориентированный на сотрудничество с политическим режимом Путина, сразу после кризиса выступил с резкой критикой действий федеральных властей в «деле Бабицкого» в Чечне. Чубайс заявил, что это «безусловная и однозначная ошибка власти», «по сути и по политическим последствиям, в том числе и для Путина, это негатив, нет сомнений». Кроме того, глава РАО ЕЭС подтвердил, что «никак не планирует» своего участия в предвыборном штабе Путина. Это был недвусмысленный намек на то, что правые недовольны отношением к ним и. о. президента. Ирина Хакамада, считавшаяся союзницей Чубайса во фракции СПС, направила депутатский запрос в Генпрокуратуру по делу Андрея Бабицкого. Этот шаг, конечно, не означал еще публичного осуждения правыми войны в Чечне, но был расценен в Кремле как безусловно недружественный.
Перед выборами президента в марте 2000 года часть депутатов фракции СПС выступила против кандидатуры Путина. Это прежде всего относится к «старым демократам» – Юшенкову, Ковалеву и Рыбакову.[14] 25 февраля 2000 года на заседании координационного совета СПС было принято формально решение не выдвигать своего кандидата на президентских выборах – то есть не признавать официальными кандидатами СПС ни Константина Титова, поддержанного рядом входящих в СПС партий, ни Владимира Путина, за которого призывали голосовать Чубайс и Кириенко.
Однако 14 марта 2000 года на совместном заседании фракции СПС и КС блока был вновь поставлен вопрос о президентских выборах, и на этот раз – под давлением Чубайса – было принято решение о поддержке кандидатуры Путина.
Главный союзник Путина во фракции СПС Сергей Кириенко после президентских выборов получил предложение занять пост полномочного представителя президента РФ в Приволжском федеральном округе. Как утверждал сам Кириенко, президент поставил перед ним определенную задачу – разработать для округа такую модель управления, которую можно было бы использовать в дальнейшем для всей России.
