Юрий Петухов - Тайны древних русов
Забытый прообраз
Мы располагаем большим количеством примеров, когда божество с определённым именем или мельчает с веками, теряя свои функции, постепенно сходит на нет, или же… «отбирает» функции других богов, становится многозначным, выдвигается на видное место в пантеоне.
Б. А. Рыбаков. Язычество древних славянПопытки найти аналог Аполлону в стране гипербореев были. И на самом деле, некоторые функции Аполлона и, скажем, Сварога или Даждьбога совпадали. Но совпадения эти носили общий характер, на их основании нельзя было сделать определённых выводов, тем более что и лингвистически имена богов довольно-таки далеки друг от друга. Объективности ради следует сразу заметить, что многочисленные попытки объяснить сходство культов Греции и Центральной и Восточной Европы делались всегда в одном направлении, по которому аполлоновские мифы распространялись из античного мира на север. Сказывался огромный авторитет греческой мифологии, греческой культуры в целом. И неизбежно эти попытки заводили исследователей в тупик. Позднее влияние (в VII–III веках до н. э. и позже) аноллононских мифов на северных соседей, несомненно, было, исключать его никак нельзя. Но для середины II тысячелетия до н. э. говорить о нём не приходится. Кстати, и в расшифрованных крито-микенских надписях Аполлона нет. Божество, послужившее прообразом Аполлона, пока ещё не перекочевало на юг, а если оно и появилось в Средиземноморье, то не успело упрочиться там. И для того, чтобы очередной раз не оказаться перед неразрешимой загадкой, наверное, следует идти по пути распространения культа Ладо-Лето.
Первоначальные, коренные функции Аполлона дают нам интересный ход рассуждений. Аполлон — бог, связанный с Небом и Солнцем, стрелы его — жаркие лучи, которыми он губит посевы; одновременно он пастух и земледелец, которому приносят в жертву первые ростки различных растений. Так почему бы его не попробовать сравнить на славянской почве с тем, с кем связана идея Неба, Солнца, небесного владыки, ритуальных костров в день летнего солнцестояния, плодородия, олицетворением которого он является, — со славянским Купалой? Может быть, напрасно мы принимаем это божество за простую куклу, которую «хоронят» каждый год? Корни Купалы нам пока неясны. Лишь прочность традиций, археологические находки древнейших культовых кострищ, связь с землёй и пастушеством позволяют судить о его глубокой архаичности. Вспомним, мать Аполлона — Лето, сестра — Артемида. Но и Купале Лада приходится матерью, ведь она Рожаница — мать всего сущего, в том числе и богов, а следовательно, Леля — его сестра.
На окраинах скифских поселений археологами найдены остатки огромных кострищ со следами жертвоприношений и вырезанными из земли фигурами лебедей. Прыжки через костёр характерны для купальских праздников, они же отличают обрядность италиков, с которыми мирно прижились энеты Энея (не их ли это занесённые сюда обряды?). Дары гипербореев всегда завёрнуты в пшеничную солому — из соломы и чучело Купалы. Гипербореи, по Б. А. Рыбакову, — земледельцы. У праславян засвидетельствовано сжигание двух кукол — мужчины и женщины; вместе с тем в кострищах найдены человеческие кости. Вспомним, что во время июньских таргелий, посвящённых Аполлону, «приносились человеческие жертвы: мужчину и женщину, увешав гирляндами, гнали вокруг города, а потом сжигали» (разрядка моя. — Ю. П.). «Возможно, что этнографические куклы, — пишет Б. А. Рыбаков, — отголосок исторических человеческих жертвоприношений. Об этом свидетельствуют песни, сопровождающие похороны Купалы».
Как известно, Аполлон каждый год отправлялся на север в колеснице, влекомой лебедями. Это его ритуальные животные, они неразрывно связаны с водой, необходимейшей частью купальских празднеств, где вступают в противодействие огонь и вода. По Евсевию, Аполлон — «бессмертный огонь». Таким огнём у славян назывался ритуальный огонь, добываемый трением специально для культовых празднеств. К тому же Аполлон был рождён посреди воды — по злому умыслу Геры, земля не должна была его принять.
Интересен мотив лебедей. Теперь самое время вернуться к союзнику Энея, вождю венетов Купавону. Эта фигура также далеко не случайна. Не случайно через его земли поступают на юг дары гипербореев. Вергилий изображает Купавона в шлеме с лебедиными перьями. Его отец Кикн не кто иной, как Лебедь, в которого он превращён. Здесь можно вспомнить древнеславянский женский головной убор «кику», глагол «кикать» — кричать по-птичьи и греческое «кикнос» — лебедь. Но Купавон не просто вождь местного племени. Оказывается, на севере Италии долгое время сохранялся культ божества Купавона, сходный со славянским культом Купалы. Наводит на размышления и близкое к славянскому обозначению воды — «вада».
Спутник Аполлона — волк, да и сам он носит эпитет «ликийский», т. е. волчий, он выступает как повелитель волков, а то и оборотень, превращающийся в волка. Мы хорошо знаем, что волк-оборотень — один из основных персонажей славянской мифологии, доживший в сказках до наших дней. А в вышеупомянутых кострищах часто находили кости, напоминающие собачьи или волчьи.
Аполлон — покровитель поэтов и музыкантов. Из сочинений Аристотеля и других авторов известно, что «„варвары“ слагали свои законы в виде песен», чтобы они не забывались, а передавались из поколения в поколение — ведь письменность им была неизвестна. Речь шла не только о «законах», но и об исторических племенных преданиях, обрядовых культовых песнопениях, эпических произведениях. Более поздние из них — былины, читавшиеся нараспев, знакомы и нам. Бог таких «варваров», естественно, казался древним грекам покровителем народных певцов — боянов, а затем трансформировался в покровителей поэтов и музыкантов вообще.
Сходны светоносные функции Аполлона и Купалы, определяемые двойственной природой поклонения Солнцу. Оба они являются божествами Солнца и света и, вместе с тем, не олицетворяют небесного светила — для этого есть соответственно Гелиос и Хорс. Тема солнца полностью пронизывает купальские обряды, вплоть до огненного колеса, которое спускают под откос в реку. Для Купалы характерны темы целебных трав, скота, угадывания и розыска кладов, змей, «близнечного мифа» (брат и сестра близнецы, Иван да Марья и пр.). Аполлон — целитель, пастух, гадатель, змееборец (он убивает чудовищного Пифона), и, наконец, он брат-близнец Артемиды. Причём именно позднее проникновение в Средиземноморье устраняет из аполлоно-артемидовского мифа мотив инцеста. Зато они оба, Аполлон и Артемида, — «стреловержцы» и «луконосцы», что заставляет вспомнить и малоазийские племена — соперников ахейцев, и «варваров» — северян вообще. В сознании греков (да и на самом деле) они, «варвары», с древнейших времён и до поздних скифов искусные лучники.
Заслуживает внимания и обязательное участие, и важная роль девушек как в купальских обрядах, так и в Аполлоновых торжествах — гиперборейки специально прибывают на Делос издалека. На Купалу костёр разжигают девушки и ходят потом по полю с факелами в руках (обряд сохранился вплоть до XX в.). Кстати, в купальских песнях не только жертвенное чучело, но и сам костёр называют «купалом», что говорит о неоднозначности и глубине этого образа. Чучело может называться как угодно, в частности Морена (от «мара» — смерть). И если внимательно рассмотреть всю обрядовую сложность купальского празднества, то, без всякого сомнения, можно сказать, что сравнивать Купалу как такового и соломенную куклу можно только, как целое и частное, как божество и приносимую ему жертву.
Вернёмся ещё раз к Купавону италийских венетов. Культ поклонения Купавону географически лежит между ареалами поклонения Купале и Аполлону, к тому же это середина и связующая область на пути гиперборейских даров. А если прислушаться к звучанию, то можно заметить, что на слух Купавон — нечто среднее между Купалой и Аполлоном, которые сами по себе кажутся не очень-то схожими. Но лишь на первый взгляд между ними нет лингвистического единства. Распространённое Аполлон попало в Россию через Францию, а потому приобрело свойственное французскому языку ударение на последнем слоге. В греческом же языке Аполлон имеет ударение на втором слоге, как и в английском — вспомним стыковку космических кораблей «Союз-Аполло». Сопоставление с английским вариантом звучания подтверждает мысль о нетвёрдости «н» в конце слова, тем более что славянское носовое «он», «ан» при развитии языка постепенно пропадало — отсюда Купала-Купало. Но во время переноса имени на греческую почву оно («он», «ан») было и потому сохранилось в греческом варианте. Зафиксированное лингвистами превращение дифтонгов «оу», «ау» в «у» и другие гласные, постоянный переход «а» в «о», и наоборот, позволяют нам приблизительно реконструировать праславянское звучание имени Купала, как Коуполо(н) — Кауполо(н) с носовым «н» (читается примерно так: Кополо-Каполо-Куполо). Удвоение — это свойство сонанты «л». Утрата первой согласной характерна не только для греческого языка: например, Италия первоначально звучала как Виталия. В греческом же языке такие утраты типичны, и не только для одной согласной, но и для двух. Характерно и начальное «А», особенно для «занесённых» богов и героев, имеющих негреческое происхождение (Афродита, Арес, Артемида, Афина, Адонис и др.).
