Брэдли Фиске - Искусство ведения войны. Эволюция тактики и стратегии
Человек, который прилагал больше всего усилий к тому, чтобы убедить Англию в грозящей ей опасности, был лорд Робертс. Его доводы и обращения толпа принимала с насмешками и оскорблениями, и даже люди более высокого происхождения – с плохо скрытым раздражением. В его адрес было сделано немало резких замечаний, самое обычное из которых было «он старый дурак». И тем не менее лорд Робертс был прав, а остальные ошибались! То, как английский народ, которому лорд Робертс так верно служил, отнесся к нему, – один из самых прискорбных фактов в истории страны. То, что Великобритания искупила это, – также один из самых очевидных фактов истории. Она искупила это смертью самых лучших своих сыновей, обеднением королевства, невысказанными страданиями – физическими, психическими и душевными – каждого мужчины, женщины и ребенка, всем, что вызывает скорбь в жизни страны, за исключением самой ее гибели.
То, что Великобритания продолжала жить, как жила, даже до самого дня, когда она объявила войну Германии, – факт, который невозможно объяснить. Мы знаем, что Ассирия пала перед варваром-персом (автор перепутал, перед Киром II Великим пала Вавилония. – Ред.), что Персия пала под натиском варвара-грека и что Рим рухнул под ударами варвара Алариха, – но все эти страны находились в упадке, и мы принимаем факт их упадничества как объяснение их краха. Но была ли Великобритания в упадке! Германия считала, что это так; а тот факт, что Великобритания была так близка к краху и оказалась спасена лишь благодаря неожиданному вмешательству Соединенных Штатов, придает значимость этому вопросу.
Тем не менее Великобритания не находилась в упадке в том смысле, в котором мы говорим об Ассирии (Вавилонии. – Ред.), Персии и Египте, так как Великобритания пребывала в расцвете цивилизации, которая считалась самой прекрасной из известных когда-либо в мире.
Ответ на вопрос зависит, конечно, от определения слова «упадок». Ввиду отсутствия договоренности относительно точного определения этого понятия мы не можем решить, была ли Великобритания в упадке или нет, но мы с легкостью можем решить, действовал ли народ Великобритании в течение первых четырнадцати лет XX в. как достойный потомок Альфреда, Гарольда, Черного принца, Мальборо, Нельсона и Уильяма Питта.
Из всех департаментов правительства Великобритании единственным готовым к войне был военно-морской флот. Армия была не готова, и никто в Англии, кто обращал хоть какое-то внимание на государственные вопросы, не ожидал, что она будет готова, если вновь случится то, что случилось. О том, что армия хорошо зарекомендовала себя после того, как возникло критическое положение, свидетельствует признание всего мира. Но слава, которой она добилась, досталась ей ценой жертв, которых могло бы и не быть и которые заставили Англию испытывать невыразимые угрызения совести.
Военно-морской флот был удивительно хорошо подготовлен, хотя и не настолько, насколько был готов флот Германии. Офицеры и матросы флота покрыли себя, флот и страну в целом величайшей славой, на которую страна имеет право, ведь перед войной страна продемонстрировала предусмотрительность и патриотический дух, необходимые для строительства и поддержания флота, достаточного для ее защиты. Что касается своего флота, то Великобританию не нужно было загонять в угол, прежде чем она будет готова защищать свое существование и жизнь своих женщин и детей.
Тем не менее сам флот был не таким, каким должен был быть, – не по своей вине, а по вине тех, кто нес ответственность за состояние неготовности Великобритании в других департаментах.
Неготовность военно-морского флота Великобритании в сравнении с флотом Германии, по-видимому, не имеет никакого другого объяснения, кроме того факта, что чуть менее чем за сто лет до этой войны политики в Великобритании стали настолько сильны и настолько способны внушить народу идею, что «военные должны подчиняться гражданским властям», что была принята практика ставить не имеющих специальной подготовки штатских лиц во главе армии и военно-морского флота. Они заставили людей (а возможно, и себя) поверить в то, что нет необходимости иметь во главе армии и флота людей, которые досконально знакомы с армией и флотом. Их идея состояла в том, что не имеющие специальной квалификации министры могут управлять армией и флотом успешно при условии, что это люди высокого интеллекта и, какие бы профессиональные знания у них ни отсутствовали, они легко смогут получить их у профессионалов-советников.
Они забывали указать, что рекомендации «советников-профессионалов» можно не принимать в расчет, что министр, не подготовленный в технических вопросах, не сможет выбрать в советники самых лучших профессионалов и что эта система на самом деле поощряет безответственность. Ведь министр всегда мог переложить вину за любой просчет на своих советников-профессионалов, а эти советники будут в полной безопасности, потому что они подотчетны только самому министру! Эти политики также не обращали внимания людей на то, что министры, не имеющие специального военного образования, могут назначать себе помощников, обладающих скорее тактом и обходительностью придворных, нежели силой и суровостью воинов.
Еще не приведено ни одно доказательство, которое могло бы быть принятым в суде, которое установило бы разумную необходимость того, что люди без специальной подготовки могут управлять огромными организациями профессионалов с реальным успехом. Несомненно, управление армией или военно-морским флотом – это работа в том смысле, в каком ею является управление предприятием, или содержание магазина или гостиницы, или руководство железной дорогой. В сущности, всеми этими бизнесами руководят люди, которые досконально их знают. Также несомненно и то, что в этой войне глава адмиралтейства допустил две убийственные ошибки, которые не сделал бы человек, хорошо знающий военно-морское дело.
Безусловно, армейские и морские офицеры знали о том, что им никогда не представится возможность решать важные стратегические вопросы, и это лишало их не только интереса к продвижению вверх по карьерной лестнице в их профессии, который у них должен был быть, но и стратегической подготовки, которую они получили бы в иных обстоятельствах. Верно также и то, что стратегическая подготовка и вытекающая из нее способность принимать стратегические решения были для Великобритании утрачены, потому что никто, кроме армейских и морских офицеров, не мог получить ее; никто и не получал. Поэтому ясно, что в правительстве Великобритании на протяжении почти ста лет не хватало того совета, который в нем должен был быть. Почти нет сомнений в том, что, если бы в правительстве был такой совет, Великобритания не оказалась бы в состоянии неготовности и ей не пришлось бы пройти через страдания, которые выпали на ее долю.
Следует отметить, что это была первая большая война, в которой британский флот не возглавлял морской офицер; что в каждой войне, в которой во главе военно-морского флота стоял морской офицер, флот демонстрировал больше решительности, изобретательности и стратегического таланта, чем любой из его противников; что в этой войне он проявил меньше отваги, изобретательности и стратегического умения, чем флот Германии; и что флот Германии возглавлял морской офицер.
Основополагающим принципом эффективного руководства любой организацией является то, что возглавляющий ее человек должен быть специально подготовлен для выполнения своей задачи.
Даже еще больше, чем Великобритания – пропорционально опасности, исходившей для нее от Германии, – Франция становилась все более не готова к войне по мере ее приближения. В 1889 г. срок обязательной военной службы был сокращен с пяти до трех лет. В 1905 г. он сократился до двух лет. Этот факт, рассматриваемый вместе с ростом социалистической агитации, отсутствием какой бы то ни было значительной личности, способной направить энергию людей в нужное русло в более чем короткие сроки, отсутствием постоянного интереса к общественным делам, сильной фракционностью и лихорадочным стремлением к удовольствиям представителей всех классов, предвещал несчастье, потому что в это время Германия напрягала все силы, чтобы нарастить военную мощь и сокрушить Францию. Однако в конце концов стало ясно, что ввиду угрозы со стороны Германии важно, чтобы Франция и Англия пришли к дружескому взаимопониманию. В 1903 г. правители двух стран обменялись взаимными визитами, затем в 1904 г. был подписан англо-французский договор, согласно которому многие давнишние споры были мирно урегулированы и достигнуты некоторые новые соглашения.
В июне 1905 г. г-н Делькассе ушел в отставку с поста министра иностранных дел, который занимал на протяжении семи лет. За несколько дней до этого была получена пугающая весть о внезапном и полном уничтожении флота союзника Франции – России японским флотом, равным русскому по численности. (При Цусиме была уничтожена вторая часть русского флота, 2-я Тихоокеанская эскадра, сформированная из кораблей Балтийского флота; 1-я Тихоокеанская эскадра погибла раньше, в основном в районе Порт-Артура. – Ред.) Так как отставка Делькассе считалась вызванной влиянием Германии по причине его противодействия ее вмешательству в дела Марокко, эти два события произвели на французов гнетущее действие. Ведь было известно (хотя люди и закрывали глаза на важность этого факта), что Германия оказывает огромное влияние на Францию и в самой Франции; что она использует все средства коварной, дальновидной и безжалостной дипломатии для ослабления государства и что люди слишком заняты мелкими групповыми спорами и личными удовольствиями, чтобы принимать должные меры к тому, чтобы отвратить надвигающуюся на страну опасность, которую видели здравомыслящие люди.
