Томас Эсбридж - Рыцарь пяти королей. История Уильяма Маршала, прославленного героя Средневековья
Король Иоанн был настроен преследовать семейство Браоза до конца, а заодно и продемонстрировать жителям Ирландии свое королевское могущество. Весь следующий год Иоанн готовился к масштабной военной кампании и в конце весны 1210 года собрал на западе Уэльса армаду из 700 кораблей, готовых перевезти в Ирландию не менее 800 рыцарей, и армию фламандских наемников. Понимая, что эта экспедиция являет собой нешуточную угрозу, Уильям Маршал поспешил в Пембрукшир, чтобы подтвердить свою преданность королю, тем самым давая понять, что он не намерен поддерживать Браоза или его союзников. В этом решении присутствует неприятный намек на предательство. Маршал отвернулся от бывшего товарища и союзника, чтобы защитить собственные интересы. Вероятно пережив довольно длительный период конфликта с королем, он слишком хорошо понял, что именно в этом случае ставится на карту, лучше, чем его ирландские вассалы. Уильям Маршал был не настолько предан Браозу, чтобы ради него совершить династическое самоубийство.
Королевская армада пристала к берегу в районе Уотерфорда 20 июня 1210 года и двинулась по Ленстеру. Уильяму Маршалу пришлось кормить и развлекать Иоанна и его армию, тем самым неся колоссальные расходы. Наконец армия выступила дальше к королевскому городу Дублину. Уолтер де Ласи быстро понял, что с этой мощью ему не совладать, и сдался на милость короля, но был лишен всех своих владений в Мите (и их ему не вернули в течение пяти лет). Его брат Гуго де Ласи, граф Ольстера, совершил ошибку, попытавшись противостоять короне, но силы Иоанна были много больше. В конце концов Гуго вместе с семейством Браоза удалился в крепость Каррикфергус, а оттуда бежал в Шотландию, оставив королю Ольстер.
Уильям де Браоз бежал во Францию и в 1211 году умер в изгнании (но, судя по всему, не раньше, чем поведал историю об убийстве герцога Артура). Его супруге Матильде и старшему сыну повезло меньше. Они оказались пленниками Иоанна, были брошены в подземелье в Виндзорском замке и умерли от голода. Хронисты впоследствии писали, что их тела были найдены в жутких позах: Матильда стояла на коленях перед трупом сына, и невыносимый голод заставил ее грызть плоть его щек.
Безжалостное преследование и жестокое обращение с семьей Браоза, а также связанное с этим разорение де Ласи вызвало недовольство по всей стране. Одно только это деяние мстительного короля настроило против него многих английских баронов, вызвав глубокое недовольство и без того непопулярным монархом. Уильям Маршал избежал худшего, но и ему предстояло заплатить за то, что он укрыл предателей – Браозов – в начале 1209 года. В августе 1210 года он был вызван к Иоанну в Дублин, чтобы ответить за такой неблагоразумный поступок. Как и в 1205 году, когда стоял вопрос о Нормандии, Маршал предложил доказать свою невиновность поединком. Но хотя ему было уже за шестьдесят, не нашлось ни одного придворного, пожелавшего принять вызов. Уильям также повторил то, что ранее говорил юстициарию: он ничего не знал о ссоре, и, когда уезжал из Англии в апреле 1208 года, между Браозом и королем были хорошие отношения.
Позиция оказалась лишь частично успешной. Король Иоанн заставил графа Уильяма отказаться от замка Данамейс и потребовал в заложники самых ценных рыцарей. Джон д’Эрли был послан в замок Ноттингем, где перенес множество лишений, а Джордан де Сокевиль был заключен в Глостере. Они вышли оттуда через год, но Джеффри Фицроберт, отправленный в Херфорд, заболел и умер в конце своего заключения. Таким образом, Уильям Маршал сумел избежать прямой конфронтации с королем и спас свою династию, хотя его старшие сыновья все еще оставались в заложниках. Граф Уильям был уже пожилым человеком – старым, по стандартам того времени. Многие его сверстники уже полностью отошли от дел или и вовсе умерли. После весьма тревожного периода 1207–1210 годов Уильям, вероятнее всего, принял осознанное решение уйти с «передовой». Пора было и на покой. Он все еще стремился устроить освобождение своих детей, но все время проводил в Ленстере, занимался поместьями и обеспечением будущего своей династии. Дни графа Уильяма в роли великого магната королевства подходили к концу.
ПО СПИРАЛИ ВНИЗУ Уильяма Маршала не было причин любить короля Иоанна. Если узы симпатии когда-либо и связывали этих людей, их уничтожили последние события в Ирландии и за ее пределами. И все же, хотя Уильям не доверял монарху, не любил его и даже, пожалуй, боялся, по иронии судьбы он оставался самым надежным другом Иоанна среди английской знати. В начале второго десятилетия правления Иоанна, когда королевство уверенно двигалось по спирали вниз к глубокому кризису, Маршал снова оказался в центре событий.
К 1212 году Иоанн приобрел множество серьезных врагов. Жестокое и непредсказуемое обращение короля с аристократами вызвало стойкую неприязнь большинства английской знати, особенно северян. После падения Нормандии и других анжуйских территорий на континенте Иоанн продвинул некоторых своих «французских» сторонников из этих регионов на выгодные места в Англии. Большинство этих «пришельцев» имели сомнительную репутацию. Питер де Рош из Турени был весьма способным администратором и преданным слугой короны. Но его назначение новым епископом Винчестерским вызвало откровенное изумление, не в последнюю очередь потому, что новоявленный прелат был фанатом сражений. Несмотря на официальный запрет церкви на кровопролитие клириками, Питера часто видели одетым в кольчугу во главе военного отряда, и современники насмешливо прозвали его «винчестерским воином», отмечая, что он был умен в финансах, но слаб в Священном Писании[25].
Один из ведущих военачальников Иоанна, Фокс де Бреоте, тоже стал ненавистной фигурой. Его происхождение неизвестно. Вероятно, он был незаконным сыном нормандского рыцаря, и говорят, что необычное имя он заслужил, поскольку в молодости использовал серп (по-французски – faux) для убийства. Покровительство короля возвысило этого «иностранца» низкого происхождения. Фокс показал себя грозным воином и стал главным головорезом короны. Но его безжалостность в войне и склонность к систематическим грабежам земель противника навесили на него еще и ярлыки «бич земли» и «самый злобный разбойник».
После 1206 года спекулятивный и даже хищнический подход Иоанна к управлению королевством также все чаще вызывал недовольство. Король стремился любой ценой наполнить казну, надеясь финансировать большую военную кампанию на континенте. Победа во Франции наконец заставит замолчать его критиков, и его перестанут называть «мягким мечом». Сосредоточившись на этой цели, Иоанн был готов использовать все доступные средства и «выжать» Англию досуха. Были повышены налоги, деньги изымались у еврейских ростовщиков, что, естественно, ударило по их должникам, а знать была вынуждена платить заоблачные суммы за все: права наследства, женитьбу, должность. Королю удалось собрать немалую сумму – 200 тысяч марок, но за это ему пришлось заплатить остатками своей репутации. Монарх, которого уже и так считали жестоким и недостойным доверия, теперь превратился в тирана. После 1210 года все больше аристократов демонстрировали свое глубочайшее недовольство, отказываясь участвовать в королевских военных кампаниях или платить «щитовой сбор» за освобождение от военной службы.
Король Иоанн также вступил в ожесточенный спор с Римской церковью. Как и все средневековые монархи, он желал влиять, а лучше – напрямую контролировать назначение на ключевые церковные посты в своем королевстве. В конце концов, прелаты – не только духовные лица, они обладают политической и военной властью. Но сложилось так, что папа Иннокентий III был рьяным реформатором, исполненным решимости отстоять права Рима. После смерти в 1205 году Хуберта Уолтера начался длительный спор касательно назначения нового епископа Кентерберийского. Кандидатом Иннокентия был Стефан Лэнгтон, известный богослов и рьяный сторонник папской власти. Но Иоанн относился к Лэнгтону с подозрением, отчасти потому, что тот много лет учился в столице Капетингов – Париже (в заведении, впоследствии ставшем одним из первых европейских университетов). Это вызвало понятные сомнения относительно лояльности Лэнгтона и его потенциальных симпатий делу французской короны.
Отношения короля Иоанна с Римом испортились настолько, что в марте 1208 года, как раз когда Уильям Маршал возвращался в Ирландию после спора из-за Ленстера, на Англию был наложен папский интердикт. Санкция оставалась в силе шесть лет. По всему королевству замолчали церковные колокола, не проводились похороны на освященной земле, не было и воскресных месс. В ноябре 1209 года Иоанн был отлучен от церкви. После изгнания своего короля из церковного сообщества англичане могли, по крайней мере теоретически, избрать нового правителя, поскольку обязательства верности были с них сняты. Но действительное влияние интердикта и отлучения короля не стоит переоценивать. В 1208 году христианство в Англии не прекратило свое существование, да и всеобщего восстания против королевской власти не последовало. Все дело в том, что в течение предшествующих полутора веков Римская церковь слишком часто использовала эти наказания, и потому их эффект изрядно сгладился. Тем не менее остракизм Иоанна дал дополнительное оружие его противникам.
