Ольга Видова - Путин. Наш среди чужих
Поездка Путина была удачной, так как была достигнута договоренность и подписаны контракты по всем интересовавшим Россию направлениям, в том числе и о поставках газа в Китай.
Путин заявил: «Наши совместные инициативы приносят ощутимую пользу. Мы реализуем масштабные проекты по добыче и транспортировке углеводородов. Мы планируем создание новых энергомаршрутов. Российские и китайские компании обговорили и уже практически приступили к совместной работе по разведке и разработке месторождений, в том числе и на континентальном шельфе». Совместными проектами с Китаем Кремль дал понять Западу, что ему не нравится поведение ЕС по отношению к России, и если он не перестроит свою политику, то Россия от этого ничего не потеряет, но и Запад в этом случае ничего не выиграет.
Говоря в целом о понимании внутренней и внешней политики на предстоящий период, Владимир Путин ясно изложил свою позицию: «Мы не собираемся стоять на месте, но мы будем исходить из того, чтобы и граждане страны, и наши партнеры, прежде всего в экономике, да и в политике, чувствовали преемственность курса, понимали, что имеют дело со стабильной солидарной страной, в которую можно вкладывать деньги, с которой можно и нужно сотрудничать».
И пояснял свою мысль: «Перемены нужны, и они обязательно будут происходить. Но это будет эволюционный путь. Нам не нужны великие потрясения, нам нужна великая Россия».
Но вот что интересно в отношении россиян к Путину в последние годы: чем больше Путин делал для укрепления государства, повышения жизненного уровня россиян, безопасности страны, тем больше ждали от него еще более весомых результатов и негодовали, если эти желания он не реализовывал. Такова участь людей, которые много работают и делают больше, чем говорят.
Болотная площадь и общероссийский народный фронт
Строго скоординированные слаженные действия тандема в важнейших сферах жизни России, геополитических вопросах порождали у противников желание внести разлад в единство лидеров страны.
В западных СМИ перед президентским марафоном появился даже особый жанр — «антипутинские статьи».
Вот один из типичных образцов этого жанра, проанализированный Алексеем Пушковым: «Макфол и его соавтор доказывали, что созданная Путиным модель развития России, вопреки распространенному мнению, не дала ее гражданам ни процветания, ни стабильности. Причем самым поразительным в статье было даже не отрицание прогресса, достигнутого при Путине, а всемерное превозношение правления Ельцина. Создавалось ощущение, что все то, за что ненавидели Ельцина его сограждане, вызывало у авторов статьи живейшее сочувствие. Напротив, очевидное улучшение экономической ситуации и появление стабильности при Путине — то есть то, что обеспечило ему высокую популярность в России, вызывало у авторов статьи резкое неприятие». Иначе говоря, администрация США рассчитывала столкнуть Медведева и Путина и, делая ставку на президента, «изменить характер российской внутренней и внешней политики».
В интервью Ларри Кингу 2 декабря 2010 года Владимир Путин заявил в ответ на такие выпады: «Мы прекрасно отдавали себе отчет в том, что очень многие попытаются внести раскол в наши общие подходы в строительстве российского государства и в развитии экономики. Потому что это наше взаимодействие является существенным фактором внутренней политики страны, но мы, откровенно говоря, даже не подозревали, что это будет делаться с такой наглостью, нахрапом и так беспардонно.
Заявления такого рода, конечно, нацелены на то, чтобы оскорбить одного из нас, задеть чувство собственного достоинства, побудить к каким-то шагам, которые бы разрушили продуктивное взаимодействие по управлению страной. Должен вам сказать, что мы к этому привыкли. И прошу всех, кто предпринимает такие попытки, успокоиться».
Заметим, что в 2011 году одновременно с американцами, не желающими нового прихода во власть Путина, активизировались с этой целью и «наследники» Ельцина. Одна за другой на полках российских книжных магазинов появлялись книги, в которых роль Ельцина в истории России представлялась исключительной, почти великой.
Больше того, приводилось много мифических «фактов», компрометирующих Владимира Путина. Оживились и старые недруги председателя правительства: Борис Немцов, Михаил Касьянов, Гарри Каспаров. Они развернули кампанию по дискредитации Путина, строя свои суждения по принципу «полуправда-полуложь».
В обществе вдруг бурно заговорили о существенном расхождении точек зрения президента и премьера. Основания тому на первый взгляд были.
В марте 2011 года они резко разошлись в оценке событий, происходящих в Ливии. Дмитрий Медведев стремился к тому, чтобы поддержать США, желающие нанести по Ливии удары с воздуха, однако Путин был яростно против.
26 февраля 2011 года Медведев поддержал резолюции Совбеза ООН, открывшие Ливию для бомбежек НАТО, а 14 марта 2011 года подписал указ, объявлявший Муаммара Каддафи персоной нон грата.
Владимир Путин, сравнив резолюцию ООН «со средневековым призывом к Крестовому походу», с возмущением отметил легкость, с какой «решения о применении силы принимаются на международном уровне». При этом он подчеркнул постоянную тенденцию политики США, кто бы ни был там президентом, к войне: «При Клинтоне они бомбили Белград, Буш отправил войска в Афганистан, а затем под вымышленным, фальшивым предлогом — в Ирак. Теперь на очереди Ливия, а предлог — защита мирного населения. Но гражданское население погибает преимущественно при ударах с воздуха. Где же логика и совесть?»
Медведев, посчитав такую реакцию Путина неприемлемой, тут же среагировал: «Мы поддержали первую резолюцию Совета Безопасности и не стали поддерживать вторую. Эти решения мы приняли осознанно с целью предотвращения эскалации насилия… Было бы неправильно сейчас поднимать шум и уверять, что мы не понимали, что творим. С нашей стороны это осознанное решение. Такие распоряжения я отдал министерству иностранных дел, и они были выполнены». При этом Дмитрий Медведев акцентировал внимание общественности на том, что именно он занимается международной политикой.
И хотя пресс-секретарь Путина спустя сутки после высказывания премьер-министра пояснил: «Оценка, которая изложена премьером, является не чем иным, как его личной точкой зрения», а «оценка, заявленная главой государства, является единственной официальной позицией РФ, которой все придерживаются», сам Путин не удержался от сарказма в отношении НАТО, заявив: «Мы сейчас должны думать о жертвах. …Но, конечно, об этом должны в первую очередь думать те, кто причастен к этой трагедии. Думать об этом и молиться за спасение души».
Впоследствии Дмитрий Медведев, как и все россияне, увидел воочию результат своей поддержки Запада: Ливия был повержена, разрушена, Каддафи был жестоко растерзан. Весь этот ужас транслировался по всем зарубежным и отечественным телеканалам. Владимир Путин оказался прав.
Вспомнили, что в 2009 году Дмитрий Медведев помешал Госдуме принять законопроект, поддержанный Владимиром Путиным, об определении государственной измены. В отличие от Путина Медведев поддержал и право оппозиции на демонстрации, наложив вето на законопроект, ограничивающий уличные акции протеста.
Больше того, Дмитрий Медведев стал даже председателем попечительского совета Института современного развития (ИНСОР), который был учрежден сразу после его избрания. Постепенно президент стал более склонным к идеям, которые преподносил председатель правления ИНСОРа Игорь Юргенс.
В феврале 2010 года ИНСОР опубликовал доклад «Россия ХХI века: образ желаемого завтра». Многие политические реформы, проводимые Путиным, были подвергнуты ревизии и отрицались. В докладе была предложена и двухпартийная система в американском стиле. СМИ должны быть свободными от государства, силовые ведомства должны быть сокращены.
В своем видеоблоге Медведев выступил против однопартийной системы, то есть против «Единой России»: «Не секрет, что с определенного периода в нашей политической жизни стали появляться симптомы застоя, возникла угроза превращения стабильности в фактор стагнации. А такой застой одинаково губителен и для правящей партии, и для оппозиционных сил. Если у оппозиции нет ни малейшего шанса выиграть в честной борьбе — она деградирует и становится маргинальной. Но если у правящей партии нет шансов нигде и никогда проиграть, она просто «бронзовеет» и в итоге тоже деградирует, как любой живой организм, который остается без движения. Поэтому возникла необходимость поднять уровень политической конкуренции».
Эти слова президента очень серьезно воспринял Сергей Миронов, в то время председатель Совета Федерации Федерального собрания Российской Федерации, лидер партии «Справедливая Россия». Он решил бороться с «Единой Россией», надеясь, что его партия станет второй партией власти в двухпартийной системе. В результате полуторагодичных резких выпадов председателя Совета Федерации и членов его партийной команды против единороссов, наиболее ярким из которых стал демарш «Справедливой России» в мае 2011 года, Сергей Миронов лишился своего поста в Совете Федерации. Однако он вместе с оппозицией расшатал своей критикой жесткую конструкцию партии «Единая Россия».
