Б Чехонин - Журналистика и разведка
Мой сосед по креслу возвращается к теме коррупции:
- Сейчас много пишут и говорят о взяточничестве, сращивании чиновного аппарата с преступным миром. Это не новое явление. Коррупцией были пропитаны все ветви власти при Брежневе и Горбачеве. Возьмите мой собственный пример. Отбыв в лагере два с половиной года наказания из пяти, я теоретически получал право на условное освобождение. Но только теоретически. Потребовалась новая крупная взятка, чуть не пустившая по миру семью. Взятка сработала. Меня посадили в тюремный вагон и отправили на север, в Череповец, работать на металлургическом комбинате без права выезда за пределы города. Так продолжалось два с половиной года, пока не отбыл срок целиком. Чиновники воровали, злоупотребляли властью всегда. Воруют и сейчас, воруют повсюду - и в Москве, и в Ташкенте.
С УГОНЩИКОМ САМОЛЕТА В КГБ ЛЕНИНГРАДА
Но вернусь в восьмидесятые годы и к ниве контрпропаганды. Что еще запомнилось из числа командировок, связанных с генералом Кеворковым?
Как-то он вызвал меня к себе в кабинет и задал всего лишь один вопрос:
- Сможешь срочно собраться и вылететь в Ленинград через пару часов?
- Смогу, но как достать билет?
- Об этом не беспокойся, обратись во "Внукове" к дежурному аэропорта, и тебя посадят в первый же самолет без всякого билета. В Ленинграде тебя встретят сотрудники местного управления КГБ - они и расскажут о целях поездки.
Все произошло, как говорил мой куратор. Через пару часов я был уже в воздухе, а еще через сорок минут самолет уже подруливал к зданию ленинградского аэропорта. Диктор попросил меня по радио подойти к справочному окну, и вскоре на черной "Волге" с антенной я был в ленинградском управлении КГБ на Литейном проспекте. Задача оказалась несложной - просили срочно подготовить очерк для прессы о сорвавшейся неделю назад попытке угона нашего пассажирского самолета на Запад. Заместитель начальника управления контр-адмирал Вадим Иванович Соколов заверил, что гарантирует встречи с любыми людьми, связанными с трагическим инцидентом. Я не преминул поговорить со всеми, кого удалось застать в Ленинграде. Вот как запомнилось им случившееся.
Пятое июля 1983 года ничем не отличалось от обычных будней московского аэропорта "Шереметьево". Стояло погожее летнее утро. Мощные серебристые лайнеры взмывали в воздух один за другим и ложились на положенный курс. Большинство из них, как и самолет Ту-134а, следовавший по маршруту Москва -Таллин, летели в западном направлении. На его борту было 80 пассажиров. Стюардессы Татьяна Тильба и Лариса Баранова делали все, чтобы поднять в полете настроение людей: предлагали соки, лимонад, другие прохладительные напитки. Но вот в отсек, где работала Лариса, вошел молодой человек. Черные волосы до плеч, бегающий взгляд, в белой рубашке и заплатанных джинсах.
- Вам чем-нибудь помочь? - обратилась к нему стюардесса.
И вдруг - как удар грома:
- Самолет захвачен. У моего товарища мина. Если вы не примете наши требования, мы взорвем его. Свяжите меня с капитаном корабля!
Девушка побледнела. Это было первое столкновение с преступником в ее жизни - столкновение лицом к лицу. Но Лариса быстро взяла себя в руки. По внутренней связи на глазах преступника она передала командиру условный сигнал, а затем протянула телефонную трубку длинноволосому. Командиру уже было известно главное: самолет захвачен, надо срочно предпринимать меры к спасению людей и обезвреживанию бандитов. Он не знал другого - сколько их на борту, чем вооружены, какие предъявят требования.
- Держите курс на Лондон! - закричал длинноволосый.- И без ваших аэрофлотских фокусов! Мы их знаем как свои пять пальцев! В случае обмана взрываем! Нам терять нечего.
- Успокойтесь,- раздалось в трубке.- Берем курс на Лондон. Одна просьба: не терроризируйте пассажиров. Пусть все будет так, как в обычном рейсе. Займите свое место, связь буду поддерживать через стюардесс.
В "Шереметьеве" заработала рация. Командир корабля передал в главную диспетчерскую сообщение о попытке угона самолета. Через пять минут оно легло на стол министра гражданской авиации СССР. Предстояло принять решение, от которого зависела жизнь десятков людей. Министру доложили: командиром корабля является Александр Сергеевич Гусев, мужественный опытный пилот. Вскоре Гусеву сообщают: действуйте по обстановке, при гарантии безопасности пассажиров совершите посадку на советской территории. Ответ был кратким: задание понял, будем садиться в окрестностях Ленинграда.
Времени оставалось немного. Через тридцать минут государственная граница. Гусев связывается со стюардессами.
- Как обстановка?
- В салонах спокойно. Мы сообщили двум военным об угоне самолета. Они вооружены. Попросили их пока не стрелять, чтобы не нарушить герметизацию и не спровоцировать бандитов на взрыв.
- Попытайтесь выяснить, сколько их, чем вооружены, кроме мины, как настроены?
Командир просит к телефону террориста.
- Как вас зовут?
- Антон.
- Отчество?
- Васильевич.
- Антон Васильевич, понимаете ли вы, чем грозит вам похищение самолета? Правительство потребует вашей выдачи, и тогда наказание будет суровым.
- Не пытайтесь нас уговаривать. Мой товарищ просил еще раз предупредить: малейший обман - и мы все взорвемся!
Ясно - преступники намерены идти до конца. Остается одно - попытаться создать иллюзию, что экипаж подчинился их воле.
- Хорошо, наше дело предупредить. Где будем садиться? До Лондона не дотянем, не хватит топлива. Необходима дозаправка в Таллине или Ленинграде.
- Никаких дозаправок на советской территории!
- Буду просить разрешения у финнов на посадку в Хельсинки.
Несколько напряженных минут, и снова разговор с угонщиками.
- По погодным условиям в Хельсинки посадка не разрешена. Можно сесть в Котке.
- Ладно, садитесь в Котке.
Контр-адмирал сдержал слово. Я сижу в номере своей гостиницы с командиром корабля Гусевым, и он рассказывает, как развивались события дальше. Экипаж понимал: обмануть бандитов будет нелегко. Предстояло выбрать подходящий аэродром. Ленинградский и таллинский отпадали. Не подходил и эстонский в городе Пярну. Нужен был настоящий финский пейзаж - гладь Финского залива, озера, леса, ощущение перелета государственной границы. Штурман выбрал военный аэродром на Карельском перешейке.
- Делаю круг над аэродромом, стараюсь вести самолет в облаках, чтобы угонщики не сумели разобраться в действительной обстановке на земле. Снижаюсь до семисот метров и тут ясно вижу наши военные самолеты. Резко разворачиваюсь и снова делаю круг, иду на посадку, используя низкую облачность. Самолет веду так, чтобы военные самолеты были не видны под его брюхом. Привычный легкий толчок о бетон полосы - и голос стюардессы: "По техническим причинам самолет совершил посадку в финском городе Котка. Пассажиров просим оставаться на местах до полной остановки двигателей".
Я сижу в кабинете Соколова, и он рассказывает о своих действиях после получения информации о предполагаемом месте посадки самолета.
- До приземления оставалось десять минут, а группе захвата предстояло проехать сто сорок километров по узкому загруженному шоссе. Я дал пограничникам команду блокировать самолет на земле, и мы помчались, рискуя жизнью, со скоростью сто восемьдесят километров. Когда группа прибыла на аэродром, там все было кончено.
За полчаса до приезда группы в самолете развернулись драматические события. Бандиты думали: все, поединок закончился в их пользу. Пока Котка, но стоит дозаправиться - и дальше Лондон. Но что это? Самолет окружили солдаты, вроде в советской форме, а вон на взлетную полосу выруливает автозаправщик с русской надписью "Огнеопасно".
- Сволочи, вы нас обманули! Немедленно взлетайте! Взрываю! - крикнул тот, что держал в руках провода взрывного устройства, и оба угонщика бросились в хвост самолета.
Тогда один из пассажиров-военных понял, пора действовать.
- Всем лечь! - крикнул он и открыл стрельбу из пистолета.
Один из бандитов был убит прямым попаданием в голову, второй получил ранение в грудь. Его схватили, обезоружили. Труп убитого выбросили из самолета и специально оставили лежать на асфальте, чтобы пассажиры могли рассказать потом, что бывает с угонщиками. Раненого на вертолете отправили в Ленинград.
Контр-адмирал Соколов предоставил мне возможность встретиться и с раненым преступником Максимом Ивановым и его матерью Татьяной Васильевной, приехавшей из Москвы. За столом в кабинете следователя сидела убитая горем женщина. Сквозь слезы она рассказывала о себе. Москвичка, живет на престижном Кутузовском проспекте, работает в одном из научно-исследовательских институтов. Вместе с родной сестрой отдали все силы воспитанию сына. Мальчик рос без отца, поэтому обе женщины старались окружить его особенной заботой. Он был скромным, тихим, никогда не участвовал ни в одной школьной драке, любил музыку, был талантлив. Окончив среднюю школу, хотел поступить в музыкальное училище. Татьяна Васильевна не верит, что сын мог сам надумать угнать самолет. Его подбил убитый товарищ. Они вместе учились в школе. Тот был психически больным, неоднократно лечился в стационаре.
