Владимир Романовский - Америка — как есть
Тут же, конечно, и нарекания имеются. Значительная часть погибших были — евреи и мусульмане. А также атеисты всех этнических принадлежностей. Церковь их «обидит».
Так пусть построят рядом с церковью синагогу и мечеть! Неужто кто возмутится?
Да. Возмутятся атеисты. Они самые обидчивые. И идут, идут бесконечные дурные споры — что и как строить.
Недалеко от Черч Авеню (символично — Церковная Улица!), проходящей вдоль кромки комплекса бывшего Всемирного Торгового Центра, на обломках в котловане, достигающих уровня улицы, высится кустарно сооруженный из двух стальных балок крест. Его возвели спасатели и строители, прибывшие на место происшествия — раскапывать, спасать из-под земли, обезвреживать то, что обезвреживанию подлежит, разбирать пепел и золу, тушить тлеющее.
«Впрочем и из начальников многие уверовали в Него; но ради фарисеев не исповедывали, чтобы не быть отлученными от синагоги, ибо возлюбили больше славу человеческую, нежели славу Божию. Иисус же возгласил и сказал: верующий в Меня не только в Меня верует, но в Пославшего Меня. И видящий Меня видит Пославшего Меня. Я — свет, пришел в мир, чтобы всякий верующий в Меня не оставался во тьме».
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ. РЕСТАВРАЦИЯ
Первая Война в Заливе была вынужденным шагом — у Джорджа Буша-старшего, наконец-то занявшего Белый дом после того, как он восемь лет терпел в нем присутствие голливудского актера, почти не было выбора. В стране намечалась явная рецессия, и захват нефтяного Кувейта ненормальным и непредсказуемым Саддамом Хусейном запросто мог дестабилизировать шаткий механизм Призрачного Производства настолько, что до второй великой депрессии — рукой подать. Саддама выставили обратно в Ирак и там слегка потрепали. Подоспела компьютерная революция, «экономика» стала выравниваться — но слишком медленно и, для Буша, слишком поздно. Ему не хватило полгода — и к власти пришел Билл Клинтон, приписавший подъем «экономики» совершенству своей мудрой экономической политики.
Росс Перо, независимый третий кандидат, внес некоторый комизм в унылые выборы. Миллионер из Техаса, разбогатевший на супермодных информационно-компьютерных разработках, маленький тощий человек с огромными ушами вложил многие миллионы в свою предвыборную кампанию. На митингах и в телевизионных выступлениях он смешил всю страну показом каких-то совершенно безумных разноцветных графиков. Синие, красные и зеленые кривые на этих графиках символизировали рост экономики, сдвиги в демографии, ошибки, просчеты, удачи и еще многое разное, с помощью чего Перо, как ему казалось, неопровержимо доказывал, что именно его нужно выбрать президентом страны. Популярность графиков среди индустриальной и призрачнопроизводственной бюрократии прочно держится не первое десятилетие. Графики эти, естественно, абсолютно бессмысленны и никому ничего не объясняют, но выглядят «научно».
Джордж Буш, судя по его поведению во время теледебатов с Клинтоном и Перо (скучал и поглядывал на часы) понял, что второй срок ему не светит.
А в это время в Нью-Йорке первый черный мэр в истории города, Дейвид Динкинз, не делал ничего.
Динкинза выбрали мэром в надежде (не высказываемой вслух), что, сам будучи негром, он не станет церемониться с негритянскими преступниками. Надежды эти не оправдались. После особенно кровавых перестрелок и убийств, мэр выходил к журналистам и начинал свою речь всегда одной и той же формулой — «Сегодня очень, очень грустный для нашего города день». Еще он любил теннис и использовал служебный вертолет для полетов в Квинс, на Открытый Чемпионат США. Как представителю меньшинства, ему многое сходило с рук.
Следующим мэром города стал бывший полицейский и прокурор Рудольф Джулиани, известный своей борьбой с этнически близкой ему итальянской мафией.
Джулиани приписывают много хорошего. Например — снижение преступности и достойное поведение после террористического удара по Близнецам. Последнее — правда. Первое — глупость.
В девяностых годах, когда Джулиани избрали, преступность стала падать по всей стране. Помимо Джулиани этот феномен записал себе в актив Президент Клинтон. Это тоже глупость.
На самом деле волну преступности притормозила компьютерная индустрия во главе с Биллом Гейтсом, основателем и бессменным главой компании Майкрософт.
Не секрет, что в мирные времена в стране, обеспеченной едой и одеждой, преступниками становятся подростки из низов — от нечего делать. В больших городах Америки негритянские подростки не знали, чем себя занять.
Для чтения запоем необходимы уникальные условия — семья определенного толка, отсутствие нажима и отсутствие отвлекающих факторов. Для восприятия музыки требуется все тоже самое плюс музыкальный слух. У черных подростков есть своя музыка — рэп и хип-хоп, но это — музыка той же степени «псевдо», что и Битлз. Ее нельзя слушать, сидя в кресле и получая непрерывное эстетическое наслаждение. Такую музыку «слушают» либо впроброс, либо принимая участие в исполнении, дергаясь в ритме и подвывая. То есть, это не занятие и даже не хобби.
Неожиданное изобилие компьютерных игр решило проблему. Есть упрямые подростки, готовые применить некоторые усилия для заполучения пистолета или дозы наркотиков, но большинство выбрало линию наименьшего сопротивления — сидело за компьютером и нажимало кнопки. Вариант — телевизионная приставка.
Рудольф Джулиани, похоже, не понял всего этого и самодовольно решил, что преступность в Нью-Йорке снизилась именно благодаря его усилиям. Он увеличил число полицейских и начал с самого простого — с арестом сквиджи — негров, подскакивающих к остановившимся на светофоре драндулетам, вооруженных персональными щетками-мочалками и моющих против воли владельцев ветровое стекло, а затем требующих уплаты. Как преступники эти негры были — ничто, очень немногие из них представляли собой физическую опасность для окружающих.
В добавление к этому Джулиани отдал несколько невнятных приказов по поводу политики ареста нарушителей порядка. Полиция стала действовать чуть агрессивнее. Это ни на что не повлияло, но полицейские комиссионеры вслед за мэром решили, что снижающаяся преступность является результатом их смелости и преданности общему делу. О том, какие у этих комиссионеров были представления об общем деле, говорит весьма показательный случай.
Комиссионера (главного полицейского города) назначает мэр. По заступлении на должность в конце восьмидесятых годов один такой комиссионер попросил подчиненных устроить ему экскурсию в какую-нибудь горячую точку, где идет нарковойна. Капитан участка, в котором комиссионер озвучил просьбу, не без злорадства (предполагаю) передал комиссионера на попечение двух сержантов. Те, недолго думая, пихнули комиссионера в патрульную машину и привезли в Юнион Сквер, в сердце Манхаттана.
А что теперь? — поинтересовался комиссионер.
А вот видите, сэр, идет вон… в прикиде… негр?
Вижу.
Идите к нему и купите у него порцию кокаина.
Комиссионер поначалу решил, что его разыгрывают. Но вылез, пересек улицу, вошел в сквер, приблизился и указанному индивидууму и справился о цене. Все еще недоверчиво вынул бумажник — на виду у публики. Получил кокаин. Расплатился. И вернулся в патрульную машину, возле которой ждали репортеры (очевидно, злорадный капитан подсуетился).
Что скажете, сэр?
Растерянный комиссионер пробормотал:
Я не знал, что это делается так просто…
Смех и грех. Впоследствии этот комиссионер был награжден мэром Джулиани за заслуги в борьбе с преступностью. А дело, конечно же, в арифметике.
Кокаин, героин, ангельская пыль и прочие развлечения стоят наркоману от ста до двухсот долларов в день. Такие деньги невозможно заработать на тех работах, которые доступны негритянскому подростку из трущоб или его родителям. После того, как все ценное в квартире так или иначе будет украдено и продано на улице, у подростка-наркомана одна дорога — в криминал. Три-четыре грабежа в день — и доза есть.
В то же время самая лучшая, самая модная компьютерная игра с бегающими и стреляющими человечками стоит долларов сорок, и ее хватает кому на две недели, кому на месяц. А в компьютерный баскетбол при наличии друга, тоже увлекающегося такими играми, можно резаться годами — за те же сорок зеленоспинных.
На присваивании чужих лавров Джулиани не остановился. Ему хотелось деятельности.
В конторах города запретили курить.
Собственно, запрет существовал давно, но никто не обращал на него внимания. Джулиани начал штрафовать хозяев зданий (корпорации), и запрет приняли всерьез. Работники контор стали выходить на перекур на улицу. Показалось мало. Следующий закон, подписанный Джулиани, касался ресторанов.
