Антон Первушин - Космонавты Сталина. Межпланетный прорыв Советской Империи
Единственный способ практического подхода к использованию электромагнитной энергии Солнца намечен русским ученым К. Э. Циолковским при помощи реактивных приборов или межпланетных аппаратов, которые вполне уже разработаны для этих целей и являются реальной действительностью завтрашнего дня. Так что организация данных кружков своевременна и целесообразна, а также и развитие конструкций межпланетных аппаратов. А потому всякого рода начинания в этой области я приветствую от души и желаю успеха и плодотворной работы в развитии новой отрасли техники на благо человечества.
Д. А. Граве"Обращение академика вызвало широкий отклик в Киевском Политехническом институте. По предложению все того же Федорова пять дней спустя в помещении Музея революции на улице Короленко открылась Выставка по изучению межпланетного пространства, проработавшая более двух месяцев. А в августе кружок был реорганизован в Киевское Общество по изучению мирового пространства…
В Императорской России не было союзов изобретателей, и поэтому в первые послереволюционные годы, когда творческому самовыражению дали «зеленый свет», изобретатели стихийно объединялись в самые фантастические клубы по интересам: АСНАТ, ЛАКИ, АИИЗ и тому подобные. Сверхэнергичный Александр Яковлевич Федоров примкнул к Ассоциации изобретателей-инвентистов (АИИЗ) – «внеклассовой, аполитичной ассоциации космополитов Вселенной», как они говорили о себе. Федоров сразу же организовал межпланетную секцию при АИИЗ.
Члены АИИЗа верили в светлое будущее человечества, которое вскоре наступит под влиянием их удивительных изобретений. Одним из необходимых условий для этого они считали создание и всемерное распространение особого международного языка АО, ну а космополитизм подразумевал презрение к границам и работу на благо всего человечества; «Через язык АО изобретем все!»; «Мы, космополиты, изобретем пути в миры!» Ничего не напоминает? А по мне, так это типичное воспроизведение идеологии прогрессивной марсианской цивилизации, описанной у Лякидэ, Инфантьева и Богданова-Малиновского.
Вступив в АИИЗ, Федоров познакомился с еще одним авиатором, бредившим космическими полетами, – с Георгием Андреевичем Полевым. Вместе они задумали организовать к десятой годовщине Октябрьской революции новую большую выставку по космической тематике, аналогичную той, что работала в Музее революции. К ним подключились еще четверо: Холощев, Беляев, Суворов и Пятецкий.
30 января 1927 года изобретатели разослали приглашения всем, кто занимался в то время ракетной техникой и интересовался проблемами межпланетных сообщений:
«Выставком Межпланетного отдела Ассоциации Изобретателей Инвентистов доводит до Вашего сведения о том, что 10 февраля 1927 года открывается в помещении „АИИЗа“ Москва, Тверская, 68, первая мировая выставка моделей и механизмов межпланетных аппаратов конструкций изобретателей разных стран. „АИИЗу“ известно, что Вы работаете над проблемой космического полета и, вероятно, не откажетесь принять горячее участие в организуемой нами выставке в виде своих трудов, как-то: копий рукописей или печатных изданий, а так же эскизами, чертежами, моделями, диаграммами и таблицами. От многих изобретателей, в том числе и старого работника К. Э. Циолковского уже получены материалы, а от иностранных изобретателей как-то: Америка – Роберта Годарда, Франция – Эстно-Пельтри, Германия – Макса Валье, Румыния – Германа Оберта, Англия – Уэльша, ожидаются на днях. Желательно Ваши материалы получить к открытию выставки, если же, по каким-либо причинам, выслать не сможете, то просим об этом сообщить выставком, а так же о желании приобрести копии материалов выставки.»
Материалы от основоположников действительно поступили.
Американец Роберт Годдард, считавший ракеты своей «вотчиной», ответил сдержанно: «…Я рад узнать, что в России создано общество по исследованию межпланетных связей, и я буду рад сотрудничать в этой работе в пределах возможного. Однако печатный материал, касающийся проводимой сейчас работы или экспериментальных полетов, отсутствует. Благодарю за ознакомление меня с материалами. Искренне ваш, директор физической лаборатории Р. X. Годдард.»
Немцы, наоборот, довольно оживленно поддержали организаторов:
"Я интересуюсь вашим планом открытия выставки, – писал Вальтер Гоман. – Считаю правильным выявить первых творцов этой идеи[4]."
«К сожалению, я еще не имею ракетного корабля, который позволил бы преодолеть пространство от Москвы до Мюнхена за один час, – писал Макс Валье. – Но я надеюсь, что такое чудо свершится через несколько лет. Я совершенно разделяю ваше мнение, что только совершенствование технических средств и увеличение скорости наших летательных аппаратов приведет к завоеванию мирового пространства и освобождению людей от ограничивающих их понятий, господствующих в настоящее время в обществе, как-то: область, село, город, деревня, страна, государство. Полет в мировое пространство станет слиянием техники и культуры. Я рад, что могу сотрудничать для воплощения Высшего идеала Человечества…»
Инициаторы выставки проявили незаурядную энергию. Увеличивались и печатались фотографии, строились модели космических кораблей и ракетных двигателей, чертились эскизы и диаграммы. Позднее, уже после открытия выставки, Николай Рынин похвалил эту работу из Ленинграда: «…не могу не выразить удивления, как Вам, с ничтожными средствами, удалось организовать такую интересную и богатую материалами выставку, которая, несомненно, во многих посетителях ее должна была возбудить ряд вопросов научно-технического характера и пробудить в них интерес к астрономии, проблеме межпланетных сообщений и к выработке миросозерцания вообще.»
Отдельные стенды выставки знакомили посетителей с творчеством Николая Кибальчича, Константина Циолковского, Германа Гансвиндта, Германа Оберта, Роберта Годдарда, Макса Валье, Робера Эсно-Пельтри и других пионеров космонавтики. Под стеклом лежали документы и чертежи. У потолка на тонких нитях висели модели космических аппаратов.
Изобретатель Сергеевич написал проникновенные (хотя и совершенно бездарные) стихи, ставшие своего рода гимном АИИЗа и выставки:
"Изобретатель, выше, выше
Ты должен Все изобрести,
Среди культурного затишья
Ты – на вернейшем пути…
Ведь пораженьем было б это,
Тебе ль того не сознавать,
Чтоб меж тобою и планетой
Мог кто-то чем-то где-то стать.
Ты должен быть сверхидеальным
Ты должен все пересоздать
С своею Всеизобретальней
Миры ты должен покорять.
(…)
Ты должен, должен быть бесценным,
Тебя должны миры все знать,
Ты – гражданин миров вселенной
И должен Все завоевать…"
Художник Архипов оформил витрину, изобразив лунный пейзаж: на горизонте из-за острых пиков лунных гор выглядывал сине-зеленый диск Земли, ближе у края большого кратера высилась космическая ракета, а неподалеку от нее, взобравшись на скалу, всматривался в лунные дали фанерный человечек в скафандре. На выставке имелась и другая картина этого художника, на которой по оранжевой почве, синим растениям и бегущим вдаль каналам легко угадывались пейзажи Марса.
«Лунная» витрина при входе на выставку в доме 68 по Тверской улице, (художник – И. П. Архипов)Сегодня многое из того, что было показано на выставке, кажется наивным. Изобретатели АИИЗ не представляли себе всех сложностей космических полетов, но искренне верили в его реальность и заражали своей уверенностью других.
Взять хотя бы те проекты, с которыми выступили сами организаторы: Александр Федоров и Георгий Полевой.
Федоров приехал в Москву с проектом атомного «ракетомобиля.» Движитель этого аппарата должен был работать на электрохимической энергии, представляющей собою результат использования внутриатомных процессов (напомню, что к тому моменту была уже разработана теория радиоактивного распада, а Резерфорд наблюдал искусственное превращение ядер). Форма «ракетомобиля» (длина – 60 м, диаметр – 8 м) была выбрана обтекаемой, поскольку ему предстояло стартовать с Земли, разгоняясь до 1000 км/ч в атмосфере, а далее – до 25 км/с.
Федоров рассчитывал свой аппарат на шесть человек, вес с топливом – 80 т. В пределах атмосферы полет осуществлялся тягой пропеллеров и подъемной силой крыльев. В пустоте межпланетного пространства винты и крылья убирались.
Интересно, что изобретатель задумывал «ракетомобиль» не только для установления межпланетных сообщений, но для межзвездных перелетов, полагая, что аппарат на внутриатомной энергии способен преодолеть огромные расстояния, выйдя в Дальний Космос.
