Юрий Галенович - Россия и Китай в XX веке: граница
Цяо Гуаньхуа, оговорившись, что он высказывается вне протокола, заметил: «Мы от души, искренне действительно хотим достичь с вами соглашения, в первую очередь договориться о сохранении статус-кво».
В. В. Кузнецов ответил, что если исходить из реальной обстановки, то мы придем к соглашению.
Жизнь в Пекине продолжала оставаться до предела милитаризованной. По утрам всех служащих, живущих при своих учреждениях, еще затемно выгоняли на улицу для пробежки, на бегу они хором кричали: «Готовиться к войне!», «Да здравствует председатель Мао Цзэдун!», «Советский ревизионизм и американский империализм, действуя в преступном сговоре, натворили так много гнусных и подлых дел, что революционные народы всего мира не пощадят их».
С 10 июня школьников лет с 12–13 начали выводить и вывозить работать на все лето в деревню. Они длинными колоннами шли в пять часов утра по пекинским улицам: пели и кричали лозунги под дождем.
19 июня 1970 г. состоялась встреча глав делегаций.
В. В. Кузнецов остановился на вопросе о неиспользовании силы и оружия на границе и о ненападении. При этом он, в частности, отметил, что между Бирмой и КНР был подписан договор о дружбе и ненападении отдельно от соглашения по границе, но в один и тот же день.
Цяо Гуаньхуа: «Сначала надо бы обсуждать вопрос о статус-кво, а потом другие вопросы.
…В 1969 г. возникла вероятность войны между нами. …11 сентября 1969 г. премьер Чжоу Эньлай говорил: «Вы можете быть уверены, что мы не будем осуществлять агрессию против СССР, что мы не будем осуществлять провокации, что мы создаем ядерное оружие для того, чтобы покончить с ядерной монополией». И далее: «Вы говорите, что намерены нанести превентивный удар для того, чтобы уничтожить наши ядерные базы. Если вы это сделаете, то мы объявим, что это — война, что это — агрессия. Мы будем решительно сопротивляться, давать отпор до конца. Мы бы не хотели такого поворота событий».
Косыгин в ответ сказал: «Я согласен с вашими словами о том, что Китаю не нужна война». И далее: «Вы хорошо знаете, что СССР не ищет войны с Китаем».
Премьер Чжоу Эньлай предложил, чтобы вооруженные силы обеих сторон не открывали огня и не нападали на другую сторону.
Косыгин согласился с этим».
Далее Цяо Гуаньхуа заявил:
«Отношения между Китаем и Бирмой отличаются от отношений между Китаем и СССР. Когда мы решали с Бирмой вопрос о границе, то между нашими двумя странами не было других договорных актов, других договоров. Поэтому в то время дело происходило так: до проведения переговоров о границе была достигнута договоренность о временных мерах, затем были проведены переговоры о границе, а потом было заключено соглашение о границе и подписан договор о дружбе и ненападении.
Что касается китайско-советских отношений, то я просил бы наших коллег не забывать, что между двумя странами есть Договор о дружбе, союзе и взаимной помощи…
Вы ставите вопрос о координации действий в общей борьбе против империализма… Если советская сторона собирается бороться против империализма, то давайте поступать таким образом: вы будете бороться по-своему, а мы — по-своему. Давайте бороться параллельно. Я говорил так потому, что наши позиции расходятся.
Сегодня вы применили другую формулировку: координировать действия, согласовывать их. Как это мы будем делать? Кто с кем будет согласовывать? Мы с вами будем согласовывать? Или вы с нами должны согласовывать? Например, сейчас вопрос об агрессии американских империалистов в Индокитае является острейшим вопросом. Так кто же с кем должен согласовывать свои действия в этом вопросе? Вы с нами или мы с вами? Не получится ли, что мы должны поступать так же, как вы, т. е. принять у себя трех представителей так называемой конференции азиатских стран?
Или взять, например, вопрос о том, как быть с правительством национального единства принца Нородома Сианука? Мы с вами должны здесь координировать свои действия или вы с нами? Может быть, мы должны денонсировать признание этого правительства и возобновить отношения с предательской кликой в Пномпене? Вы видите, что отвлеченно говорить об этом легко; когда же речь заходит о конкретных вопросах, то дело усложняется.
Давайте пока делать так (и тут я остаюсь при своем мнении): вы боритесь по-своему, а мы будем бороться по-своему.
…Я хотел бы еще раз заявить, что, исходя из договоренности глав правительств и конкретной обстановки на границе, делегация КНР настаивает на том, что обе стороны должны взять на себя обязательства о ненападении на другую сторону с использованием всех родов войск, включая ракетные войска, и всех видов оружия, включая ядерное оружие».
В. В. Кузнецов в связи с этим сказал: «Вы упомянули о Договоре о дружбе, союзе и взаимной помощи между СССР и КНР. В какой связи? Как надо понимать это? Должно ли это облегчить решение вопроса о статус-кво, облегчить переговоры или же… усложнять нашу работу?»
Цяо Гуаньхуа: «Я уже ответил на этот вопрос. Нельзя ставить на одну доску наши отношения с Бирмой и с СССР».
Следующая встреча глав делегаций состоялась 23 июня 1970 г.
В ходе беседы один из членов китайской делегации по фамилии Ли по поручению Цяо Гуаньхуа заявил: «Глава китайской делегации 17 июня 1970 г. не говорил: «Для КНР не существует проблемы угрозы». В то же время глава китайской делегации сказал: «Не существует четкой непрерывной (сплошной) границы на всем протяжении».
Сам Цяо Гуаньхуа остановился на вопросе о хозяйственной деятельности. При этом он, в частности, сказал: «До 1960 г. проблемы не было. Начиная с 1960 г. советская сторона пытается навязать китайской стороне свое понимание прохождения линии границы…
Позиция китайской стороны — вопрос о хозяйственной деятельности приграничного населения следует отделять от вопроса о принадлежности той или иной территории».
Цяо Гуаньхуа сослался на следующий обмен мнениями между Чжоу Эньлаем и А. Н. Косыгиным 11 сентября 1969 г.:
«Косыгин: «Спорные районы — это такие районы, которые вы считаете вашими, а мы — нашими. А как быть с теми районами, где никого нет?»
Чжоу Эньлай: «Обе стороны не будут входить в эти районы».
Косыгин: «Значит, вы не будете туда входить и мы не будем туда входить?»
Косыгин: «До каких пор должен сохраняться статус-кво на границе? До завершения переговоров?»
Чжоу Эньлай: «Вплоть до решения вопроса о границе».
Чжоу Эньлай: «На ряде островов на реках Хэйлунцзян (Амур. — Ю.Г.) и Усулицзян (Уссури. — Ю.Г.), в некоторых участках Синьцзяна на западной части границы, приграничное население весной выходит для хозяйственной деятельности, а зимой возвращается. Так было испокон века. Так было в течение двадцати лет. В эти районы наше население будет выходить, но таких районов немного».
Косыгин: «Если так, то, может, представители пограничных застав соберутся и проинформируют, на какие острова будут выходить, чтобы косить траву, ловить рыбу и так далее. Рассмотрим и решим. Мы должны знать, на какие острова собираются выходить».
Чжоу Эньлай: «Сохранение статус-кво на границе означает, что население нашей страны будет выходить туда, куда раньше выходило, а куда не выходило, туда выходить не будет. Что же касается тех районов, куда не выходило (но будет выходить), будем сообщать. А куда не будем выходить, и сообщать не будем».
Косыгин: «Я как раз имею это в виду. Мы должны восстановить дружественные отношения до возобновления конфликтов. В прошлом вы нас информировали».
Чжоу Эньлай: «В такие районы наше население выходит каждый год, но это не значит, что информируем ежегодно».
Катушев: «В прошлом дело было так: когда ваше население намеревалось выходить в некоторые районы для ведения хозяйственной деятельности, то вы заблаговременно запрашивали, и конфликтов не было».
Се Фучжи: «Принадлежность спорных районов не решена, а выходит, что вопрос о суверенитете уже решен и что эти районы уже принадлежат вам».
Косыгин: «Относительно спорных районов. (Тут Цяо Гуаньхуа подчеркнул: «Я обращаю внимание главы советской делегации, что Косыгин употребил выражение «спорные районы».) Если согласны, то до выхода в эти районы следует сообщать и получать разрешение».
Се Фучжи: «Сообщать можно, но не требуется вашего разрешения. А то получается, что надо получить разрешение, будто бы эти районы ваши».
Чжоу Эньлай: «Спорных районов много, но таких, где ведется хозяйственная деятельность, т. е. где заготавливают дрова, косят траву, ловят рыбу, пасут скот, немного. Что касается этих районов, то можно достичь договоренности между погранорганами. Но это не означает, что вопрос о суверенитете полностью решен».
Косыгин: «Я полностью согласен с вами. Могу ли я доложить об этом так: наши пограничники должны искренне и корректно рассматривать запросы. Но это не значит, что вопрос о принадлежности этих районов уже решен. Этот вопрос должен решаться на переговорах. Согласны?»
