Юрий Емельянов - США - Империя Зла
К тому времени немецкие войска остановили продвижение союзников и в северной части Италии. За полтора года боевых действий на Апеннинском полуострове союзные войска так и не сумели занять Италию.
Правда, на Тихом океане во второй половине 1944 года американцы добились известного успеха в освобождении центральных островов Филиппинского архипелага. 17 октября американские войска начали сражения за остров Лейте. Несмотря на огромную помощь американцам со стороны партизанского движения Хукбалахап, упорные бои за остров продолжались до конца декабря. К концу боев из 50 тысяч японских офицеров и солдат в плен было захвачено только 400 человек. Удалось американцам овладеть и островом Миндоро. Однако к высадке на главный остров страны — Лусон, американцы не приступили.
Одновременно американские подводные лодки продолжали топить японские торговые суда. Адмирал Мар-шалль отмечал: «В течение 1944 года тоннаж японского торгового флота сократился еще на 3,7 миллиона тонн; в то же время все японские верфи сумели за этот период построить только 1,7 миллиона тонн! Эти потери отразились на перевозках войск и снабжении страны. На островах самой Японии население было посажено на голодный паек, подвоз горючего для флота и авиации был почти приостановлен, а ввоз стратегического сырья для промышленности весьма затруднен. Стало ясно, что недалеко то время, когда Япония, как менее сильная на море держава, будет окончательно задушена!»
Осенью военные действия на западноевропейском фронте продолжались. После долгих и упорных боев союзники взяли Аахен 23 октября. С середины ноября союзники предприняли наступление, которое ставило задачей лишь ослабить немецкую оборону.
Типпельскирх констатировал: «Даже при таких ограниченных целях ожидания союзных командующих не оправдались. Не подлежало сомнению, что полностью разгромленная в августе немецкая оборона была вновь восстановлена… На отдельных участках бои принимали позиционный характер. Американская пехота непрерывно несла значительные потери, к тому же многие выбывали из строя по болезни».
К этому времени немцы уже имели ясное представление о том, каковы американские солдаты в бою. Характеризуя боевые сражения летом и осенью 1944 года, Макс Хастингс писал: «Очень немногие немецкие солдаты, даже из посредственных частей, испытывали уважение к боевым качествам своих противников. Сержант Гейнц Хикман из парашютной дивизии люфтваффе говорил: «Мы не видим в американском солдате достойного противника»… Ефрейтор Хоенштейн докладывал, что его солдаты все время удивлялись нежеланию американцев использовать наметившийся успех до конца: «Мы не могли понять, почему они не идут на прорыв нашей жидкой обороны. Солдат союзников, видимо, никогда не был обучен так, как учили нас, — всегда пытаться сделать больше, чем требовалось от нас». Полковник Кауфман из учебной танковой дивизии мрачно заметил: «Американцы начинали утром не слишком рано, им слишком нравился комфорт».
К началу зимы силы союзников на Западном фронте существенно превышали немецкие: по личному составу соотношение равнялось 2: 1, по бронесилам — 4: 1, по авиации — 6:1. И все же в этих условиях германская армия начала 16 декабря 1944 года наступление на бельгийском плато Арденны. Объясняя мотивы немецких действий, английский историк Честер Уилмонт утверждал: «Германское наступление в Арденнах было военным по своей природе и являлось ответом Гитлера на провал попыток союзников использовать свои возможности осенью. Но оно имело и политическую цель, так как Гитлер стремился расколоть Великий Союз, заставить союзников подписать компромиссный мир и не пустить русских в Германию».
Наступление немцев на Западном фронте было неожиданным. Ч. Уилмонт называет его «Пёрл-Харбором войны в Европе». Оборона союзников была прорвана, а американские части в Бастони были окружены. Большое число американских самолетов было уничтожено на земле. Было захвачено немало пленных, среди которых оказался и будущий американский писатель Курт Воннегут. 1 января 1945 года немцы перешли в наступление в Эльзасе.
6 января 1945 г. У. Черчилль обратился с посланием к И.В. Сталину, в котором сообщал о том, что «на Западе идут очень тяжелые бои, и в любое время от Верховного командования могут потребоваться большие решения. Вы сами знаете по Вашему собственному опыту, насколько тревожным является положение, когда приходится защищать очень широкий фронт после временной потери инициативы». Черчилль спрашивал Сталина, «можем ли мы рассчитывать на крупное русское наступление на фронте Вислы или где-нибудь в другом месте в течение января и в любые другие моменты, о которых Вы, возможно, пожелаете упомянуть».
' На следующий день И.В. Сталин ответил: «Мы готовимся к наступлению, но погода сейчас не благоприятствует нашему наступлению. Однако, учитывая положение наших союзников на Западном фронте, Ставка Верховного Главнокомандования решила усиленным темпом закончить подготовку и, не считаясь с погодой, открыть широкие наступательные действия против немцев по всему Центральному фронту не позже второй половины января. Можете не сомневаться, что мы сделаем все, что только возможно сделать, для того, чтобы оказать содействие нашим славным союзным войскам».
Генерал армии С.М. Штеменко подчеркивал, что «верные своим союзническим обязательствам, советские войска перешли в решительное наступление 12 января — на 8 дней раньше запланированного срока». Немецкий генерал Хассо фон Мантейфель вспоминал, что последствия советского наступления сразу же почувствовались на Западном фронте. «Тут же стала осуществляться переброска войск на восток… Убыла 6-я танковая дивизия СС, вместе с ее пехотными частями и четырьмя танковыми дивизиями, а также артиллерией и саперными частями. В условиях хронической нехватки сил массовый уход с фронта этих частей и их снаряжения нанес такой урон, который даже трудно себе представить». Наступление немцев на Западном фронте прекратилось.
В результате успешного наступления Красной Армии к началу Ялтинской конференции глав трех великих держав (4–11 февраля 1945 г.) советские части оказались в 70 километрах от Берлина. С доклада начальника советского Генерального штаба А.И. Антонова началась деловая часть первого заседания второй встречи Большой тройки. Из доклада начальника Генерального штаба американской армии Д.К. Маршалла следовало, что, хотя последствия немецкого наступления в Арденнах ликвидированы, войска союзников лишь начинают концентрацию своих сил для будущего наступления. К этому дню войска союзников еще стояли у «линии Зигфрида» и лишь кое-где перешли границу Германии.
И все же, по-прежнему стремясь опередить Красную Армию в ее движении в глубь Европы, Черчилль предложил перебросить войска союзников на Любляну навстречу советским войскам. Таким образом, англо-американские войска получили бы возможность первыми войти в Австрию и Чехию. Однако это предложение осталось без ответа. В то же время Сталин поставил вопрос о необходимости лучше координировать действия вооруженных сил трех держав и счел целесообразным, чтобы военные СССР, США и Англии обсудили планы летних операций.
Главы трех держав уверенно исходили из того, что в ходе этих операций Германия будет разбита, и они приступили к обсуждению общей политики в отношении побежденной страны. Сталин как глава советской делегации явно удерживал инициативу в своих руках на Ялтинской конференции. Созданная в эти дни Ялтинская система позволила нашей стране впервые за ее тысячелетнюю историю обрести безопасную западную границу в Европе почти на всем ее протяжении. За исключением небольшой советско-норвежской границы, СССР в течение 45 лет имел в качестве западных соседей либо союзников, либо дружественно нейтральную Финляндию. Даже быстро летящие самолеты и ракеты были отдалены от западных рубежей нашей страны поясом из дружественных государств. Войскам потенциального агрессора на Западе противостояли мощные военные группировки советских войск в Центральной Европе. Советский военно-морской флот получил возможность базироваться в портах стран Юго-Восточной Европы. В Ялте Сталин добился также признания за Советским Союзом права на создание безопасных границ нашей страны на Дальнем Востоке, которые с начала XX века постоянно подвергались нападениям со стороны соседей. Так интересы безопасности СССР оказались надежно и надолго обеспечены.
Хотя позже позиция западных лидеров, и особенно Рузвельта, подвергалась критике за недопустимую уступчивость Сталину, те, кто знал ситуацию того времени, понимали, что единственным реалистичным решением для США и Великобритании было признание тех изменений в мире, которые произошли в результате победоносного наступления Красной Армии к началу 1945 года.
