Владимир Филиппов - Русь против европейского ига. От Александра Невского до Ивана Грозного
В 1406 году грянул новый вооруженный конфликт между Псковом и Ливонией, инициатором в нем выступили псковичи, и, судя по всему, действовали они с благословения Москвы. В Новгородской I летописи младшего извода об этих событиях содержится следующая информация: «Тои зимы ходиша пьсковици воевати земле Немечкои съ князя великаго наместьником съ княземъ Даниломъ Олександровицемъ». Сунулся бы наместник в эту авантюру без ведома великого князя Василия I? Вряд ли. А так Василий Дмитриевич дал добро, хотя возможно, что и небескорыстно.
Но как бы там ни было, а поход был очень успешен. Хотя и пришлось русским ратникам для этого немало потрудиться. Первый бой немцы дали псковичам на реке Серице, но потерпели полное поражение и отступили в глубь страны. По сообщению «Пискаревского летописца», немцев гнали и убивали 20 верст, причем многие из беглецов угодили в плен. В летописи четко указано, что после этой победы русские воеводы решили идти по проторенной дорожке и атаковать Дерпт. Псковская рать выступила на город, но тут путь ей преградило новое вражеское войско, которое вел ландмейстер Ливонии – «местер риский», как называет его летописец.
О том, как происходило сражение, мы не знаем, в «Пискаревском летописце» лишь отмечено что «и паки бой бысть им велик». Крестоносцы вновь потерпели поражение, а псковичи сумели снова организовать длительное преследование. Но судя по всему, и им победы дались не даром, поскольку на Дерпт русские так и не пошли. А это могло произойти только в одном случае – если потери были слишком велики. Тем не менее «возвратишася псковичи в домы своя с великою победою и со многою корыстью, многих немец ведуще с собою извязавши» (Пискаревский летописец). Главное, что с корыстью возвратились, собственно говоря, ради нее и ходили.
Это настолько окрылило псковичей, что на следующий год они решили повторить свой вояж. Мало того, желая достичь больших успехов, они стали бить челом князю Василию, выпрашивая у него помощи против ордена. Очевидно, слухи об удачном походе в Ливонию уже дошли до великого князя, и он оперативно откликнулся на просьбу псковичей, послав к ним своего брата Константина. По сообщению В. Н. Татищева, последний провел во Пскове целый год и совершил удачный поход на немцев: «Князь Константин Дмитриевич ходил с псковичами на немцев ратью и много воевал земли немецкие, и людей много посек, а иных пленил, и взял град немецкий именем Явизна». Н. М. Карамзин называет город Порх. Судя по всему, как только Константин собрал богатую добычу, интерес к ратным подвигам у него иссяк и он вернулся в Москву. Оказалось, что зря.
Как аукнулось, так и откликнулось. На следующий год ливонцы в великой силе подвалили к Пскову, надеясь свести счеты за прошлогодний набег. Командовал войском сам ландмейстер Конрад Фитингоф.
16 августа он переправил своих рыцарей через реку Великую и стал разбивать лагерь недалеко от города. Горожане не остались лишь пассивными наблюдателями, псковское воинство повалило на крестоносцев через центральные ворота. Бой жесток и скоротечен, но для русских сложился неудачно. Горожане были разбиты наголову, потеряв при этом 809 человек убитыми и среди них посадника и двух знатных бояр. Немцы этим тут же воспользовались и взяли город в тесную и длительную осаду. Псковичи еле-еле сумели отбиться, «быша во мнозе изнеможении, понеже велика сила немецкая прииде на них» (Пискаревский летописец).
В этот раз пронесло. Но, тем не менее, в Москву с просьбой о помощи снова полетел гонец.
По свидетельству Н. М. Карамзина, ландмейстер еще дважды водил войска в псковские земли, причем заодно громил и новгородские волости. Один из таких набегов состоялся 10 октября. Что примечательно, новгородцы отказались выступить с псковичами одним фронтом против общего врага. Они, по свидетельству Карамзина, «злобствуя на Псковитян, отказались и тогда действовать с ними заодно против общих неприятелей».
Дурь несусветная, впрочем, как и многое из того, что делали господа новгородцы. Впрочем, Николай Михайлович довольно верно подметил смысл всего русско-ливонского противостояния в эти годы: «Сии частые войны с Ливониею обыкновенно не имели никаких важных следствий». Причем как для одной, так и для другой стороны.
Все это время противники вредили друг другу как могли, и даже звание посла уже не служило гарантом безопасности. В замке Нейгаузен был убит псковский посол, а жители Пскова в отместку прикончили посла епископа Дерпта. В тот же год в Новгород прибыл в качестве наместника брат московского князя Константин, и при его непосредственном содействии был заключен с орденом мирный договор сроком на десять лет. До поры до времени страсти успокоились.
Причем, как отмечал Н. М. Карамзин, мир русских с немцами буквально взбесил литовского князя Витовта, который стал всячески провоцировать псковичей на вооруженный конфликт с орденом. Но не получилось, русские соблюдали договор, и авантюрист только скрипел зубами от бессилия.
Между тем, примерно к 1435 году относится попытка католиков Прибалтики объединиться и по мере возможности скоординировать свои дальнейшие действия перед лицом внешних угроз. Костяк этого объединения, известного под названием Ливонской конфедерации, которое существовало под эгидой папского престола, составили рыцари филиала Тевтонского ордена в Прибалтике (Ливонский орден), епископство Дерптское и архиепископство Рижское. Т. е. те, кто на протяжении веков нес свет католической веры закоренелым язычникам и русским схизматикам. Помимо вышеперечисленных организаций, в состав конфедерации вошли епископства Курляндское, чьи владения располагались в западной Латвии, и Эзель-Викское, чьи земли находились в западной Эстонии и на острове Эзель. Соглашение между сторонами было подписано 4 декабря 1435 года. Во главе объединения стоял ландмейстер ордена, в распоряжении которого находились все военные силы конфедерации.
Сигизмунд Герберштейн оставил довольно интересное описание этих земель: «Область Ливония тянется вдоль берега моря. Столица ее – Рига, в которой начальствует магистр Тевтонского ордена. Кроме рижского, в этой области есть епископы ревельский и эзельский. В Ливонии множество городов, особенно замечателен город Рига, на реке Двине, неподалеку от ее устья, а также города Ревель и Дерпт… Государь этой области, орденские братья, главные из которых называются командорами, а также вельможи и граждане городов почти все немцы». Тем не менее новое государственное образование было достаточно рыхлым и плохо организованным – противоречия, которые издавна существовали между его составными частями, никуда не делись.
В 1443 году ливонцы вновь заключают мирный договор с Псковом, а против Новгорода развязывают боевые действия. Немцы бьют своих противников по одному, играя на их противоречиях.
Однако первый удар нанесли новгородцы, которые, перейдя реку Нарову, огнем и мечом прошлись по орденским землям «И возвратились со многим богатством восвояси» (В. Н. Татищев).
Ответ не заставил себя долго ждать, и вскоре в новгородские земли вторглось войско братьев-рыцарей во главе с ландмейстером. Немецкие отряды прошли вдоль рек Нева и Ижора, все сжигая и грабя на своем пути. Что же касается главных сил под командованием магистра, то они неожиданно оказались скованы длительными боями под городом Ямом. Выкатив на прямую наводку всю свою артиллерию, крестоносцы в течение пяти дней лупили по городку из пушек, но нужного результата так и не достигли.
Это объяснялось тем, что в крепости оказался князь Василий Юрьевич, представитель «суздальских князей», как сказано у Татищева. Возможно, что именно его присутствие и сыграло решающую роль в неудаче рыцарей: «А самых Немець много паде под городомъ, а инеи язвени отъидоша въ свою землю».
Как видим, невзирая на то, что добыча была захвачена немалая, стратегический результат похода оказался для ландмейстера равен нулю. Для немцев все могло закончиться еще хуже, поскольку новгородцы вновь преисполнились ратного духа и решили идти снова в поход на ливонцев. Однако мероприятие сорвалось, поскольку не только в городе, но и по всей новгородской земле на коней напал мор. Вечевики как быстро собрались в рейд по Прибалтике, так же быстро от него и отказались. Узнав о том, что их соседи намерены идти против немцев, псковичи отправили в Новгород посольство, чтобы разрешить все разногласия и совместно ударить по врагу. Но когда представительная делегация прибыла на берега Волхова и узнала о том, что по всей новгородской волости происходит конский падеж и поход не состоится, она быстренько отбыла восвояси.
Как указано в Новгородской I летописи младшего извода, «и отъехаша безъ миру». Вот уж воистину демократия во всей красе, когда никто ни за что не отвечает, поскольку послы даже не соизволили попробовать решить с соседями спорные вопросы и установить нормальные отношения!
