Луи Броуэр - Фармацевтическая и продовольственная мафия
Опрашиваемые подбирались по половому признаку, возрасту, профессии, месту в семье (Глава семьи), региону, категории семьи. Показательный пример — санитарная ситуация в Швейцарии, стране значительного потребления лекарственных препаратов.
За 10 лет, с 1982 по 1992 г., стоимость здоровья в Швейцарии возросла до 80 %. В течение этого же периода цены на медикаменты увеличились до 25 %.Чтобы точнее оценить приведенные ниже данные, необходимо учитывать значительный рост населения страны. В 1910 г. в Швейцарии насчитывалось 3 753 292 жителя, в 1930 г. — 4 066 400 жителей, в 1990 г. — 6 837 687 жителей. Следовательно, если в 1930 г. умирали 10 человек от болезни X, то сейчас от нее должны были бы умереть 15 человек в том случае, если бы ситуация оставалась неизменной, и меньше 15 человек, если бы ситуация значительно улучшилась.
В 1910 г. 4349 человек умерли в Швейцарии от рака. В 1990 г. эта цифра составила 16 946 человек.
Это означает, что по отношению к росту населения смертные случаи по причине раковых заболеваний должны были бы достигнуть в 1990 г. примерно 8600, если бы ситуация оставалась на уровне 1910 г., и менее 8600 человек, если бы ситуация значительно улучшилась. Таким образом, за более чем 80 лет смертность по причине рака увеличилась в 4 раза, а число населения — удвоилось. И это несмотря на победные песни официальных онкологов! Таким образом, читатель может сделать вывод, что число большинства заболеваний, в том числе и рака, значительно возросло. Отсюда следует вывод: употребление лекарственных препаратов (за 10 лет достигло 64,7 %) не способствовало сокращению заболеваний и смертных случаев, а наоборот, способствовало их росту.
Невозможно не возразить утверждению о том, что с 1930 г. условия жизни и климат в Швейцарии претерпели какие-либо изменения. Это государство не пострадало от Чернобыльской катастрофы, его жители, как правило, ведут традиционно здоровый образ жизни. В противоположность этому вполне возможно, что питание могло претерпеть значительные изменения и что швейцарцы употребляют продукты, производителями которых является агропромышленный комплекс.
Эти продукты загрязнены большим количеством химических субстанций. В этом случае ничто не может помешать прогрессирующему росту числа различных заболеваний и смертных случаев. И в этом случае вина ложится на химическую и фармакологическую индустрию. Данное исследование было проведено в Швейцарии, но его можно было бы организовать в других странах Западной Европы, если бы располагать данными, позволяющими это сделать. Можно только предположить, что результаты были бы примерно одинаковыми.
Поэтому-то большинство руководителей западных государств и не допускают появления подобных статистических сравнительных данных. Следовательно, подобное исследование, к сожалению, просто невозможно.
Глава 7
Медицина и сельское хозяйство — две отрасли, загубленные диктатурой химической индустрии
Фармакологическое производство представляет собой одну из важнейших отраслей химической индустрии. Среди других направлений химической промышленности особенно выделяются те, которые обеспечивают продукцию для металлургии и топливной индустрии.
А также для выработки синтетических материалов, искусственных текстильных волокон, пластиковых материалов, взрывчатых веществ, фотопродукции, парфюмерии, удобрений, пестицидов, фунгицидов, уничтожителей сорняков, всех пищевых добавок к продуктам питания.
В том числе всевозможные желатиновые средства, эмульгаторы, консерванты, красители, вкусовые эксгаустеры, сгустители и т. д.
Если этот перечень рассматривать под углом определенной критики, то следует сделать вывод о том, что предприятия металлургического комплекса, производства фотопродукции и парфюмерии — это те отрасли, которые непосредственно загрязняют атмосферу, почву и воду и непрямым способом — животные и человеческие организмы. Все остальные отрасли химической индустрии, включая фармакологическое производство, вводят в живые организмы токсические элементы прямым и непрямым способом. Со дня зарождения всем своим последующим развитием в условиях цивилизации эти отрасли промышленного производства неизбежно создадут в ближайшем будущем предпосылки для своего вырождения и исчезновения. Если отдельные из этих отраслей индустрии вызывают не прямое загрязнение живых организмов через находящиеся в продуктах питания, воде, почве и атмосфере остатки микроэлементов, то фармакологическая промышленность вводит непосредственно в живые организмы большое количество токсических элементов в виде лекарственных препаратов, преимущественно синтетического происхождения. Я не перестаю повторять во всех трудах на биологическую тему, что живой организм представляет собой закрытый мир, который на протяжении своего существования как нечто само собой разумеющееся должен быть недоступным для проникновения в него любой посторонней субстанции. Все, что необходимо этому организму для обеспечения своего развития и гомеостаза, встречается в чистых продуктах питания: витаминах, минеральных солях, гормонах и т. д.
Единственную опасность можно ожидать от бактерий и вирусов, но иммунная система всегда на страже, она способна исключить или ограничить их воздействие при условии, что ее не ослабили неуместными вакцинациями. Говоря другими словами, только в случае аварии в организм ничего не подозревающих потребителей могут попасть токсические элементы химической продукции через зараженный воздух, почву, продовольствие и воду. Совсем другое дело, когда нельзя говорить ни о катастрофе, ни о незнании, когда те же самые потребители вполне сознательно поглощают химическую продукцию, содержащуюся в лекарственных препаратах. Говоря еще более емкими словами, производителям медикаментов через посредников (врачей) удается убедить большое количество людей любого общества, что химические элементы, входящие в состав лекарственных препаратов, оказывают благоприятное воздействие на их организм. В этом случае мы сталкивается с проблемой магического воздействия на психику индивидуума. Фармацевтические лаборатории используют в своих интересах древний феномен целебной силы лекарств, дошедший и до наших дней. Они основательно эксплуатируют эту древнюю народную веру, опираясь при этом на заинтересованную в этом аллопатическую медицину. Заболел человек — он не старается вылечиться продукцией природного происхождения, а обращается к врачу, которого он считает единственным средством в борьбе против зла и представляет его себе в виде всемогущего чародея. Он думает, что благородный чародей пропишет ему магическую микстуру, которая немедленно его исцелит. Врач-чародей прописывает больному магическое лекарство, которое он употребляет, не интересуясь даже его химической формулой и его побочными, нежелательными действиями.
Больной уверен, что непременно выздоровеет благодаря этому лекарству, не предпринимая при этом каких-либо других усилий. Это легкое и одновременно глупое решение. Подобное поведение влечет за собой ряд последствий. Вот два наиболее важных из них:
1. Больной отдает себя полностью во власть врачу-аллопату, который, как правило, совсем ничего (или совсем немного) не объясняет своему пациенту о нежелательных последствиях магической микстуры. Организм пациента попытается отторгнуть чуждые ему химические субстанции, но в ходе этого противоборства иногда могут быть повреждены некоторые жизненно важные органы.
2. Врач, который прописывает лекарство, эту магическую микстуру, при условии, что она подействует вполне эффективно, попытается внушить окружающим свою колдовскую силу. Возможно, и колдовскую силу, но очень «дешевую», так как ведь не он приготовил микстуру, а лаборатория.
Но как бы там ни было, убежденный в правильности своего диагноза, он будет испытывать некоторое чувство всемогущества. Это чувство может проявить себя с очень опасной стороны, так как оно может подтолкнуть врача к той мысли, что пациента можно рассматривать в качестве простой материи, постепенно забывая о бескрайних масштабах человеческого организма, состоящего не только из тела, но и из души. Подобная ситуация продлится до тех пор, пока во время своей практики врач грубо не ошибется, назначая очередное лекарство. Он поймет, что лечебная практика, которой он себя посвятил, абсолютно не имеет никакой ценности. Он также поймет, что, прописывая одно и то же лекарство при одном и том же диагнозе разным больным, он, таким образом, не добивается никакой эффективности, а еще более усугубляет состояние своих пациентов. Врач начинает сомневаться в качестве полученного образования, построенного на догматических принципах. Он осознает, что нельзя назначать одно и то же лекарство всем больным, даже если у них проявляется один и тот же симптом, нельзя ни на одно мгновение забывать о том, что существует не болезнь, а больной, и что все пациенты не могут реагировать одинаковым образом на одно и то же лекарство. Поглощенный системой, к которой он принадлежит, и не имея никакой возможности из нее выйти, не повредив своей карьере, он продолжает делать то, что делал и раньше, но в зависимости от обстоятельств иногда заботится о том, чтобы сменить медикаменты. Подобная тактика порой приносит положительные плоды, а порой и нет.
