Внутренний СССР - Интеллектуальная позиция-1
Это — конкретный смысл Библии, которым заразилась Русь в общении с Византией, уже умиравшей от того же самого Библейского яда. И пусть православная патриотическая общественность честно ответит себе на вопросы:
· Где русский или общероссийский патриотизм в доктрине “Второзакония-Исаии” и кононически-новозаветном соглашательстве с нею?
· Что конкретно в реальной жизни знаменует, что ростовщическая мерзость доктрины “Второзакния-Исаии” — неисповедимый благой Божий промысел, якобы провозглашенный Христом до скончания века, если смерть митрополита Иоанна знаменует обратное?
Дело в том, что все, в кратце высказанное здесь об исторически реальном христианстве и Православии на Руси и в России, написано не после смерти иерарха Иоанна, а обстоятельно изложено в “Вопросах митрополиту Санкт-Петербургскому и Ладожскому Иоанну и иерархии Русской Православной Церкви”, переданных в его окружение, а в его лице — Церкви в марте 1994 г. и после нескольких месяцев церковного молчания изданных типографски. С марта 1994 г. в окружение покойного митрополита “Вопросы митрополиту Иоанну и иерархии Русской православной церкви” передавались несколько раз, но на “Вопросы…” не было дано ответа: ни прямо через тех лиц, кто передавал работу в окружение митрополита; ни опосредованно — в публикациях, с которыми митрополит Иоанн выступил после этого в печати.
Каждый руководитель обязан нести ответственность за работу своего окружения и канцелярии в частности. Потому нет особой нравственно-этической разницы: лицемерные клерки из его окружения не передали “Вопросы…” митрополиту, либо же клерки перадали названную работу адресату, но митрополит не ответил потому, что не посчитал нужным или не нашелся, что ответить. Так или иначе митрополит Иоанн и иерархия Церкви отмолчались.
Смерть иерарха Иоанна хронологически последовала после того, как иерархии в его лице были заданы неприятные для православной традиции и самомнения православных вопросы; а также и предложены ответы на них, не совпадающие с церковными воззрениями на свою роль в истории России. Всё было сделано искренне, без задней мысли, но иерархия в лице Иоанна (или клерков и духовных чад митрополита) сочла за благо отмолчаться и отмолчалась.
И соответственно этому факту, смерть иерарха знаменательна и по отошению к иерархии. Она знаменательно подтверждает правоту сказанного здесь о мерзостной библейской доктрине “Второзакония-Исаии” и церковно-христианского соглашательства с нею: иерарх церкви скончался, пытаясьблагословить, на презентации в отеле (место для заезжих чужестранцев) “Северная Корона” (символ монархии, социальной иерархии сословно-кланового строя, отрицающего равенство человеческого достоинства людей), устроенной банком “Санкт-Петербург” (одной из множества ростовщических контор, порожденных в России в соответствии с библейской доктриной угнетения всех людей и биосферы планеты расово-”элитарным” ростовщическим паразитизмом и лицемерием).
Если благословение всего этого, воплощающего в России доктрину “Второзания-Исаии” и Православного соглашетельства с нею, не состоялось по причине смерти иерарха, взявшегося за это дело, то в нашем понимании это — знак Свыше, что БИБЛЕЙСКАЯ МЕРЗОСТЬ противна Богу.
Верующему Богу человеку после такого освпадения попытки благословить и смерти Иоанна, естественно задуматься о том, что же несет в себе и что олицетворяет собой Л.Нарусова, если попытка благословить её пресекается Свыше смертью митрополита? Но если отстраниться от верноподданности православной иерархии, этому совпадению сопутствует и другой вопрос: Не умер ли митрополит Иоанн потому, что исчерпал Божеское попущение в отношении своей земной и церковной деятельности в момент, когда пришел на совет нечестивых и поднял руку для благословения сатанизма, вопреки тому, что ему были заданы определенные вопросы по этому поводу?
Как известно один из библейских пророков, не выполнил социальный заказ, и вместо того, чтобы проклясть — благословил и остался жив. Здесь же иерарх скончался при попытке благословить, хотя и без прямого социального заказа, но из ритуальной вежливости, что на наш взгляд еще хуже.
Все люди смертны, но в нашем понимании бытия, христианину по истине,по истине не подабает умирать, благославляя явления “элитарного” самопревозношения и ростовщиеского паразитизма. Это же относится и к гибели лидера российских христианских демократов В.Савицкого, погибшего не в борьбе за счастье народное, а в “Мерседесе” в результате автокатастрофы. “Христианской демократии” В.Савицкого в духе доктрины “Второзакония-Исаии” было неприемлемо отказаться от ростовщического кредитования, но в итоге он перестал пятнать пречистое библейской мерзостью.
Но это приводит к вопросу и о судьбе Церкви в целом: Почему Церковь, не отрекшаяся от этой мерзости, и не провозгласившая свое устремление к истине по совести, должна быть угодна Богу?
И почему Православная церковь не является тоталитарной сектой, проповедуя эту мерзостную доктрину? То обстоятельство, что она вторглась ИЗВНЕ в нашу культуру более 1000 лет тому назад, работает на доморощенной кадровой базе, многие поколения сжились с её присутствием и деятельностью, существа дела не меняет: она горделиво от имени Бога проповдедует паразитизм и расовый таталитаризм, не внемля Божьим знаменям в жизни, отрицающим церковную доктрину. Если же говорить о подвижниках, то они были, есть и будут, вне зависимости от того, какая иерархия правит: Сергий Радонежский, Пересвет, Ослябя, Гермоген — прежде всего русские люди, личности, но не церковная иерархия, которая их благодетельностью покрывает несомую ею мерзостную доктрину ростовщического паразитизма расы иудейской господ.
И пусть православные патриоты без лицемерия ответят: Чем митрополит Владимир, принявший кафедру после смерти Иоанна, хуже чем Иоанн, если Владимир, поскольку он не пишет якобы патриотических статей и книг, всего лишь более явно работает на ту же самую доктрину?
Пусть православный патриот в связи с этим подумает, какая экономическая разница благословлено ростовщичество, угнетающее Россию и весь мир ритуально приемлемым ему благообразным православным иерархом, либо это делает непосредственно раввин от синагоги или иерарх регулярного масонства? В русском языке есть поговорка, относящаяся к этому случаю: что в лоб, что по лбу — все равно больно.
Святая Русь — это возможно; но святое ростовщичество и святое соглашательство с ним — это невозможно, а при попытке освятить мерзость именем Божьим — дурно кончается, что и продемонстрировал явственно митрополит Иоанн.
Многим православным и околоправославным — вне зависимости от их объяснений — неприятно по существу лишь то, что после 2 ноября 1995 г. покров патриотической демагогии на библейской доктрине расового паразитизма, с которой они свыклись в Русской православной церкви, исчез, после чего она предстала голенькой без патриотического макияжа в своей истинной сущности.
С 12 января 1996 г. Санкт-Петербургская митрополичья кафедра перешла к митрополиту Владимиру. В прошлом митрополит Владимир проходил службу в Иерусалиме, после чего представлял московскую патриархию в Женеве во Всемирном совете церквей. По прибытии в Санк-Петербург митрополит Владимир многократно был показан по телевидению. При этом трудно было не обратить внимание на тот факт, что в качестве посоха иерарха он использует задрапированный “кадуций” — жезл, вершину которого обвивают две змейки (как на рисунке, только обескрыленный и с крестом на головке). Это — атрибут восходящей к греческому-египетскому Гермесу герметической глобальной традиции тайных посвящений, в том числе и западных масонских. То есть посох митрополита Владимира любой посвященный поймет как выражение принадлежности его (в некотором качестве) к глобальной иерархии “мировой закулисы”, с которой митрополит Иоанн якобы вел непримиримую борьбу. Но на многих фотографиях и митрополит Иоанн остался запечатленным с тем же “кадуцием”, что унаследовал от него митрополит Владимир.
Это внешняя атрибутика, но и, если смотреть по существу, то оба митрополита при всем их внешнем различии в поведении и высказываниях — приверженцы доктрины “Второзакония-Исаии”: то есть во внутриобщественном отношении — духовные марионетки поработителей и угнететелей России; а в мистико-религиозном — ставленники сатанизма, поскольку ничто не знаменует, что ростовщический парарзитизм доктрины “Второзакония-Исаии” и церковно-христианское соглашаетльство с ним — милость Божия.
На наш взгляд, митрополит Владимир гораздо предпочтительнее, чем митрополит Иоанн, поскольку многие патриоты с его приходом лишились возможности пребывать в приятном самообольщении, их ни к чему не обязывающем. Пребывая в ритуально выдержанном приятном самообольщении, они перекладывали свою долю ответственности за судьбы России на митрополита Иоанна, олицетворявшего церковный патриотизм безо всяких к тому реальных оснований в вероучении и в историко-обществоведческой науке Православной Церкви. Теперь же ответственность за судьбы России придется нести самим без иллюзий в отношении патриотизма библейской иерархии, либо же признать свою недееспособность.
