Николай Баженов - Фюрер как полководец
Второй раз Гитлер возлагал большие надежды на «Тигры» во время операции «Цитадель» уже на Восточном фронте. Он специально несколько раз переносил начало наступления, чтобы на фронт поступило как можно больше новых тяжелых танков. В итоге 5 июля 1943 г. на позиции советских войск двинулись 134 «Тигра» и 196 «Пантер». Первые в основном использовались для прорыва линий обороны и только время от времени – для борьбы с русскими танками. Снаряды советских 76-мм орудий оказались практически бессильны, отскакивая как от лобовой, так и от бортовой брони гитлеровских монстров. Пушек же большего калибра в арсенале советских войск тогда не имелось. В итоге на ряде участков «Тигры» действительно буквально раздавили оборону противника и нанесли ему огромные потери, особенно во встречных танковых сражениях. Однако для общего успеха операции этого опять же оказалось недостаточно.
Гитлер не задумывался над тем, что для максимально эффективного использования нового оружия мало принять его на вооружение. Требуется длительная подготовка, переучивания личного состава, многочисленные испытания в полигонных и боевых условиях.
Из-за гуманитарного склада ума фюрер не смог вовремя осознать ценность и большие перспективы радиолокации, реактивной авиации, ракет и самолетов-снарядов, акустических торпед, ракет «земля-воздух», а также ядерного оружия.
Особенно роковую роль для Германии сыграло непонимание фюрером перспектив зенитных ракет. Под его давлением огромные научные и производственные ресурсы были брошены на баллистические ракеты V-2, в то время как ракеты, способные массово сбивать вражеские бомбардировщики на высотах до 12 км, так и не были доведены до стадии боевого использования. И это при том, что к 1944 г. германские конструкторы разработали целое семейство неуправляемых («Люфтфауст», «Торнадо», «Тайфун») и управляемых ракет класса «земля-воздух» («Вассерфаль», «Хеншель-117» и др.) [62] .
Из всех этих проектов наиболее продвинутой была «Вассерфаль». Ракета создавалась в Пеенемюнде при активном участии Вернера фон Брауна. Основные расчеты были завершены еще в 1941 г., и 2 ноября 1942 г. их одними из первых представили на рассмотрение министерства авиации. В самом конце того же года был спешно подписан контракт, а в начале следующего в Пенемюнде разработали предварительный конструкторский проект.
Концепция этой ракеты с жидкостным двигателем имела много сходства с баллистической ракетой «Фау-2». На корпусе ракеты длиной 8 метров размещались четыре трапециевидных крыла и четыре стабилизатора с рулями высоты, установленные в хвостовой части. Аэродинамические рули высоты, как и графитовые газовые рули, имели привод от электрических сервомоторов.
В головной части находилась боеголовка со 150 кг взрывчатки, приводившаяся в действие радиовзрывателем по команде наземного оператора. Понятно, что при попадании в строй американских бомбардировщиков таким снарядом можно было за раз сбить пять – семь машин. Общая масса снаряженной ракеты достигала 3,5 тонны. После длительных проволочек «Вассерфаль» была подготовлена к испытаниям в сентябре 1944 г., однако до конца войны так и не была доведена.
Рейхсминистр Шпеер после войны сильно сожалел о том, что согласился и поддержал решение Гитлера о скорейшем запуске в производство ракеты А-4 в ущерб зенитным ракетам: «Нам следовало бы бросить все силы и средства на производство ракеты «земля-воздух». Ведь если бы мы сосредоточили усилия талантливых специалистов и технического персонала, руководимого Вернером фон Брауном, на доработке этой получившей название «Вассерфаль» зенитной ракеты, то уже к 1942 г. могли бы приступить к ее крупносерийному производству…» Шпеер был убежден, что с помощью этого оружия с тепловой головкой наведения можно было уверенно сломить воздушное наступление западных союзников и надежно прикрыть военные заводы от ударов с воздуха. Кроме того, «Вассерфаль» могла высвободить зенитки и истребители, которые можно было бы бросить на фронт.
В итоге это некомпетентное решение «отвечать ударом на удар» привело Германию к разбитому корыту – разрушенной военной промышленности, разбомбленным коммуникациям и городам, лежащим в развалинах.
Нередко Гитлер излишне увлекался новыми средствами ведения войны и переоценивал их значение. Так, вскоре после появления кумулятивных снарядов он заявил: «Кумулятивный снаряд – смерть для танка. Танки закончат свою карьеру еще до конца этой войны. Если это оружие появится у других, то нам ничего не останется кроме как упаковать свои танки».
Нередко Гитлер увлекался и совершенно экзотическими видами оружия, которые производили большой психологический эффект. Типичный пример сверхмощные осадные орудия «Дора» и «Густав», разработанные и построенные с одобрения фюрера. С точки зрения инженерной мысли эти монстры, безусловно, являлись шедевром. Снаряд весом семь тонн выстреливался из ствола со скоростью пули, затем выходил в стратосферу и оттуда падал на цель. Естественно, сила удара была колоссальной, и болванка без труда пробивала насквозь 10-метровый слой железобетона. Гитлер присутствовал на учебных стрельбах «Доры», и они произвели на него неизгладимое впечатление. Однако область применения подобных сложных в транспортировке и эксплуатации пушек была весьма узкой. Фактически за всю войну для «Доры» нашлась только одна подходящая цель – укрепления Севастополя.
К концу войны уровень компетентности фюрера в силу ряда причин заметно упал. К примеру, в марте 1945 г., когда военная промышленность Рейха находилась на грани полного краха, всерьез обсуждался вопрос об увеличении выпуска 88-мм противотанковых орудий и 210-мм минометов, а также специальных винтовок для десантных войск.
Вера Гитлера в новое немецкое оружие иногда удивляла. К примеру, Риббентроп свидетельствовал о том, что постоянно слышал о некоем «особом оружии» , имевшемся в его распоряжении, которое, несмотря ни на что, обеспечит победу в войне. При этом, по словам рейхсминистра, фюрер следующим образом оценивал его номенклатуру в порядке значимости:
– подводные лодки;
– ракеты V-1 и V-2;
– реактивные самолеты.
По словам Риббентропа, Гитлер верил в это «даже за шесть недель до горького конца» .Гитлер (второй справа) на демонстрации 800-мм орудия «Дора»
Глава 2. «Оружие возмездия»
«Европа и мир станут слишком малы»
В марте 1939 г. Гитлер впервые познакомился с трудами немецких инженеров по созданию ракеты на жидком топливе. Он прибыл на полигон в Куммерсдорфе в сопровождении генерала Браухича и полковника Беккера. Во время демонстрации работы ракетного двигателя выражение лица фюрера не изменилось, а во время показа он не задал ни одного вопроса. По поводу проводимых в Пенемюнде работ он также не проронил ни слова, хотя и внимательно рассмотрел все макеты ракет. Лишь перед отъездом Гитлер поинтересовался, сколько времени потребуется на окончательную доводку ракеты А-4. Названный достаточно длительный срок нисколько не расстроил вождя…
Такое равнодушие оказалось неожиданным для отцов ракетной техники. Куратор работ Вальтер Дорнбергер не мог понять, как фюрер, который всегда выказывал огромный интерес ко всем новым образцам оружия, без труда разбирался в технических характеристиках танков и орудий, не проявил энтузиазма при виде настоящего оружия будущего. Дорнбергеру показалось, что Гитлер оценил новизну работ как таковую, но их будущий смысл до него просто не дошел.
Впрочем, его можно понять. Трудно было весной 1939 г., когда еще только закончилась эра дирижаблей, а значительную долю авиации еще составляли тихоходные бипланы, поверить в то, что в скором времени ракеты будут реально летать и смогут поражать цели на расстоянии в сотни километров.
Тем не менее генерал фон Браухич, несмотря на свой престарелый возраст, оценил тактические возможности ракетного оружия и включил его разработку в список высших военных приоритетов. Однако продолжалось это недолго. После победы над Польшей ассигнования на создание ракеты А-4 были сокращены наполовину, так как командование Вермахта решило, что, благодаря стратегии блицкрига, войну можно выиграть до создания ракетного оружия. А следующей весной Гитлер вообще вычеркнул ракетные исследования из приоритетного списка.
В дальнейшем отношение Гитлера к ракетам колебалось в зависимости от обстановки. Летом 1940 г. проект А-4 снова не был включен в список приоритетных. А вот в ноябре после отказа от операции «Морской лев», Гитлер приказал увеличить финансирование ракетчиков. А следующей весной, когда стало ясно, что борьба с Англией будет длительной, создание ракетного оружия вновь вернулось в список «высшего приоритета». Но ненадолго. После начала операции «Барбаросса» финансирование ракетного центра в Пенемюнде было снова урезано на 50 %.
