Дмитрий Табачник - Украина: политика упущенных возможностей
Чтобы отсрочить свое политическое небытие, Ющенко последовательно пытается вызвать в подданных психологическое состояние «стокгольмского синдрома», т. е. отождествление заложниками своих интересов с интересами террористов. Термин был введен в 1973 году шведским психиатром-криминологом профессором Нильсом Бейеротом, в одноименной монографии проанализировавшим изменения психики заложников, захваченных в одном из стокгольмских банков. Название, конечно, условно. На мой взгляд, лучше четкое определение выдающегося психоаналитика Анны Фрейд (дочери Зигмунда Фрейда) — «идентификация с агрессором». Но дело не в терминологии — задолго до семидесятых годов явление было хорошо известно и применялось тоталитарными режимами. Наиболее активно психопатическое изменение сознания, видение своих интересов общими с режимом пытались вызвать нацисты, внушавшие населению, что союзники ведут борьбу не с гитлеризмом, а с народом Германии. Недаром командованием Вермахта особо опасной для личного состава считалась советская листовка со словами Сталина: «Было бы смешно отождествлять клику Гитлера с германским народом, с германским государством. Опыт истории говорит, что гитлеры приходят и уходят, а народ германский, а государство германское — остается». Эти простые слова имели больший эффект, чем вся остальная агитация союзников — они объясняли, что не в интересах немцев умирать за бред маньяков. Объясняли, что «Вечная Германия», о которой успел прокричать перед расстрелом руководитель антифашистского заговора 20 июля 1944 года граф Клаус Шенк фон Штауффенберг, останется после гитлеров, так же, как и Украина останется после ющенков.
Наиболее цинично «идентификация с агрессором» проводилась в концлагерях. Союзная авиация в последние месяцы войны точечно бомбила на их территории помещения комендатур и казармы охраны СС, что должно было облегчить возможное восстание. По указанию из Берлина заключенным пытались внушить, что союзники их хотят уничтожить, а эсэсовцы, наоборот, обеспечивают безопасность и порядок. Само собой, ни на одного узника эта психологическая обработка не подействовала, каждая падавшая на эсэсманов бомба вызывала ликование.
Правящий в Украине режим действует по тому же алгоритму — майданный агитпроп призывает, «забыв разногласия, консолидироваться в условиях кризиса».
Навязываемый сверху миф о решающем влиянии мирового кризиса на углубляющуюся украинскую катастрофу заслуживает отдельного разговора. Учитывая практически полное отсутствие в Украине фондового рынка, уверения, что Украина стала жертвой глобальных процессов, не выдерживают критики. Именно «оранжевые» своей всеобъемлющей некомпетентностью, коррупцией, непрекращающейся антироссийской истерией довели экономику до состоянии коллапса. После того, как Россия на своих предприятиях закончит создание замкнутых циклов, промышленность Украины окончательно прекратит полноценное существование, и миллионы безработных приведут к социальному взрыву невероятной разрушающей силы.
Ничего, кроме омерзения, «оранжевые» мантры о национальном единении вызвать не могут. Похожее чувство вызывал некогда скандально известный фильм итальянского режиссера Лилианы Кавани «Ночной портье». Недаром, в большинстве европейских стран этот шедевр извращенного садомазохистского сознания не допустили к широкому показу.
Сюжет произведения ученицы Лукино Висконти основывается на любви бывшей заключенной к офицеру СС из охраны концлагеря, ставшему после войны ночным портье. Ющенко, в силу особенностей психики (для которой тема реабилитации лагерных охранников и эсэсовцев имеет резонансно-личное звучание), похоже, видит себя украинским «ночным портье» и возмущен лютой ненавистью к себе. Точно так же он не может понять отсутствие любви в народе к таким палачам, как Петлюра, Шухевич и Бандера. Несмотря на многолетний сеанс зомбирования, подавляющее большинство украинцев не уподобились героине «Ночного портье» — несчастной Лючии, необратимо психологически сломавшейся в страшных условиях концлагеря. Они сумели сохранить нормальную систему нравственных координат, неотъемлемой чертой которой является ненависть к убийцам и садистам. Ющенко может сделать Шухевича хоть четырежды Героем Украины (правда, после награждения гауптштурмфюрера СС моральная ценность звания стала равнозначной жестянке с собачьей выставки), но народ никогда не забудет о жертвах фашизма и будет относиться к «герою» «Нахтигаля» и 201-го шуцманшафтбатальона соответствующим образом.
С тем же успехом, что и Ющенко, о «единстве» мог говорить комендант Освенцима перед колонной, собранной для отправки в крематорий… Интересы национал-радикального режима и народа изначально диаметрально противоположны, совпасть они не могут ни при каких обстоятельствах.
Сколько воплей за последние недели было о том, что Россия начала «газовую войну», и это угрожает интересам всех граждан Украины, что надо «сплотить ряды» и тому подобный маразм… В чем был интерес народа Украины — в том, чтобы поддержать воровские газовые схемы, вынимающие деньги из его же кармана? В том, чтобы и дальше нувориши и кормимая ими «семья» ежемесячно пополняли свои счета десятками и сотнями миллионов долларов? В том, чтобы на шальные газовые деньги реализовывались безумный план «второго срока» и дальнейшее превращение украинцев в толпу бесправных холопов? В том, чтобы на газовые деньги «раскручивать» преемника — более респектабельного и молодого?
Что может быть вообще общего между превращенными в нищих учителями, врачам, инженерами, офицерами, рабочими закрытых предприятий с «ничего не кравшими руками», для которых миллион долларов вообще не деньги? Что может быть общего у их полуголодных детей с чадами, лакающими французское шампанское ценой в несколько тысяч за бутылку и выбрасывающими на девочек при одном заходе в бутик суммы, сравнимые с годовой зарплатой персонала целой больницы?
Что может быть общего у родителей, пытающихся самостоятельно обучить ребенка русскому языку и открыть перед ним величие русской литературы с ЭТИМИ — держащими отпрысков в англоязычных закрытых школах с углубленным изучением фашизма, где ни украинский, ни русский язык не преподаются даже факультативно? И после этого ОНИ будут говорить, что их дети собираются жить в Украине?
Аналогичные вопросы можно задавать не останавливаясь, но они риторичны… «Оранжевая» олигархия удачно воссоздала местную вариацию режима апартеида, когда гражданство было общее, а права только у «расово полноценных». Более того, ющенковская модель апартеида еще более жестокая — южноафриканские расисты хоть не указывали чернокожему населению на каком языке разговаривать, в какую церковь ходить и кого считать национальными героями.
В ЮАР, против которой действовали международные санкции, «синдром заложника» не сработал, как не сработал он ранее в гиммлеровских концлагерях. И в Германии, и в Южной Африке люди знали, что их враги не извне, а внутри страны. Безуспешны потуги и бездарных украинских последователей доктора Геббельса. Несмотря на попытки искусственно создать описанную Бейеротом психическую патологию в общегосударственном масштабе, она так и осталась явлением, присущим отдельным неустойчивым личностям в экстремальной ситуации.
То, что Украину не удалось обмануть лживыми миражами, и неприятие режима двухпроцентного президента находится накануне перехода в фазу конкретных действий, свидетельствует о многом. В народе на переживаемом историческом переломе верх взяло чувство ответственности перед будущим и памятью о великом прошлом. Происходит чудо превращения отдельных людей в единый народ, а не шутовскую мазепинскую «мою нацию». Подобное уже было несколько десятилетий назад. Во время Великой Отечественной войны в Украине (без учета западных областей) большинство, тем или иным образом, участвовало в борьбе с оккупантами или поддерживало эту борьбу, только законченные негодяи соблазнились пайками «украинской вспомогательной полиции». Подобные процессы происходили и в оккупированных странах Европы, где движение Сопротивления постепенно охватывало все более широкие слои населения.
Особо показателен пример Франции, где с предателями-петэновцами к концу войны расправлялись еще более сурово, чем с немцами. Для награждения участников французского движения Сопротивления и бойцов «Сражающейся Франции» было учреждено немало государственных наград — «Орден Освобождения» как высший знак отличия Резистанса, «Медаль Сопротивления» для награждения маки, «Медаль депортации и интернирования за участие в Сопротивлении», «Медаль благодарности освобожденной Франции», «Медаль депортации и интернирования по политическим мотивам», «Крест бойца-добровольца Сопротивления», «Медаль патриотов, сопротивлявшихся оккупации в департаментах Рейн и Мозель».
