Б Чехонин - Журналистика и разведка
Верить или нет всем этим заявлениям официальных индийских лиц и прессы? Почему бы нет? Нормальная практика деятельности спецслужб. Разве советская разведка не имела свою агентуру в религиозных организациях Индии и не только этой страны? Уезжая в Пуну, я был не столь наивен, чтобы полагать - приеду и разберусь, кто есть кто в ашраме Раджниша. Смешно питать подобные надежды. Это не под силу даже кадровому разведчику, не говоря уж о простом "чистом" журналисте ТАСС.
Раннее утро в Пуне. Позади трудная шестичасовая поездка из Бомбея на старенькой автомашине. Но память еще не рассталась с переживаниями на ночной дороге в горах. Слава богу, жив! Угораздило же без опыта ехать в темноте по такой дороге! На крутых поворотах машина то и дело зависала над пропастью. Одно неверное движение руля - и пиши пропало: короткое сообщение в вечерних газетах о гибели иностранного корреспондента. А очереди машин на особо крутых подъемах, когда не разъехаться двум автомобилям! Надежды на тормоза никакой. Хорошо, что местные жители придумали способ подстраховки автомобилистов. За пару рупий они подкладывают под колеса специально заготовленные для такой цели кирпичи, укрепляя твою надежду на возможность уцелеть, если откажет тормоз.
Но ночные переживания все же начинают постепенно исчезать под натиском более свежих впечатлений. Я стою перед аркой входа в своеобразный монастырь. Рядом живая очередь в кассы. Это приверженцы Раджниша. Чтобы попасть на его утреннюю проповедь, им необходимо приобрести билеты. От меня этого не требуют, я иностранный журналист, тем более "красный". Советский корреспондент, да к тому же правительственного телеграфного агентства, здесь впервые за годы существования ашрама, или "города спасения". Прежде чем попасть в зал, где должна состояться проповедь, прохожу необычную процедуру. Ко мне приближаются две молодые симпатичные женщины и начинают почему-то тщательно обнюхивать мою одежду, волосы, шею. Первая мысль: если хотите соблазнить, можно найти для этого место получше. Вторая, более реальная: неужели от меня разит чем-то непереносимым? Ларчик как всегда открывается проще. Бхаван, учитель, бог - Раджниш не переносит резких запахов, у него опасная форма аллергии.
Наконец я допущен. Вместе с несколькими сотнями других сижу на полу в неудобной позе со сложенными ногами. Вот когда пригодился японский опыт! Ждем появления пастыря. Тишина. Ее нарушает вкрадчивый негромкий женский голос. Он рекомендует не кашлять, не чихать, не сморкаться, а тем, кто нездоров, вообще покинуть помещение. Кресло Бхгавана установлено высоко над нами на специальной мраморной платформе. Видимо, опять-таки из-за той самой аллергии. Но, ведь, известно - запахи-то поднимаются вверх!
8.10 утра. Вот и он сам. Сначала легкий шелест мотора дорогого "мерседеса", и через минуту-другую в дверном проеме вырастает фигура красивого бородатого мужчины лет эдак 45-50. Подтянув длинный хитон, он легко поднимается на эстраду. Молча, оглядев паству, негромко откашливается - это проверка микрофонов. Техника призвана сыграть двоякую роль: усилить голос оратора - но так, чтобы не оглушал,- и обеспечить безукоризненную запись проповеди на магнитофонную ленту. Обитатели и гости "города спасения" простят ему любые технические хрипы. Другое дело коммерция. Тут необходима студийная чистота звука. Ачарья Раджниш не новичок в мире бизнеса и рекламы. Только за первых четыре года существования ашрама он произнес проповеди в 33 миллиона слов и ответил на 10 тысяч вопросов. Тексты проповедей и ответов на вопросы записаны на пленку в 4 тысячи часов звучания. Все это в виде 336 книг и десятков тысяч магнитофонных кассет было продано. Позже мне рассказали, что чистый ежегодный доход ашрама составлял более 6 миллионов долларов США.
Наконец Раджниш прекращает кашлять. В зале звучит хорошо поставленный баритон.
- Братья и сестры, я хочу побеседовать с вами сегодня на житейские темы - о религии, семье, деньгах. Побеседовать о любви, бедности и нашем обществе, которое ее порождает.
Он начинает с денег. Проповедник отлично знает им цену. Здесь, в Индии, житейские весы не всегда склоняются в пользу рупии. Не потому, что рупия во много раз дешевле американского доллара. Издавна в стране люди поклонялись другим вечным ценностям - духовному и религиозному началу, древнейшей национальной культуре, обычаям и традициям, освященным тысячелетиями. Но ведь индийцы - ничтожное меньшинство среди паствы Раджниша. Приверженцы его учения на 80 процентов американцы и европейцы. А у них, как ныне в "демократической" России, понятие о человеческом счастье неразрывно связано с долларом.
- Хочу, чтобы вам стало ясно,- почти кричит в микрофон оратор.- Я не против денег, я против их обожествления! Обладание деньгами и их обожествление - не одно и то же.
Проповедник замолкает буквально на минуту, чтобы разобраться в реакции зала. И убедившись, что ему удалось заинтриговать слушателей, затронуть ту самую живую струну, он пускается в дальнейшие рассуждения.
- Выступать против денег глупо. Деньги - прекрасное средство. Средство... чего бы вы думали? Общения! Так же, как язык помогает людям обмениваться мыслями, так и деньги служат обмену вещами. Деньги - это связь между людьми. Без денег не может развиваться культура, существовать общество, человеческая цивилизация. Без денег жизнь стала бы серой, как без языка, искусства, литературы, поэзии, музыки.
"Гуру богатых" - так называют Раджниша - переходит к конкретике на примерах индийской жизни.
- Больше половины населения нашей страны живет далеко за официальной чертой бедности. Я бы даже сказал: на грани отчаянной нищеты. Поезжайте в Бомбей или, лучше, Калькутту. Вы увидите десятки тысяч людей, которые никогда не имели крыши над головой. Они, как бродячие псы, родились прямо на тротуарах, тут же едят, спят и умирают. Почему? Секрет не в социальном устройстве общества. Индийцы веками придерживались порочной традиции, считая, что в жизни человека духовное должно превалировать над материальным. Видите ли, им импонировала "простота жизни". Что за глупое заблуждение! - восклицает оратор.- Если вы хотите жить просто, отдайте свои деньги сторонникам богатства. Материальное богатство еще прекраснее, чем внутреннее, духовное! Я пришел в мир как бог не для того, чтобы служить бедным. Я пришел к людям для того, чтобы искоренить бедность. Как? У меня для этого есть рецепты.
Зал настораживается еще больше, тишина такая, как будто в огромном помещении никого нет. Невольно вспоминаются картинки московского прошлого из практики XXV съезда КПСС. Там тоже был один главный оратор - Брежнев, "советский гуру". Но как его слушали делегаты - одни переговаривались, другие кашляли, чихали. Были и такие, что откровенно спали. В Пуне люди вели себя иначе: они обожествляли Раджниша.
- Надо реформировать не общество. Надо реформировать отдельную личность. Современная мораль устарела, именно она порождает бедность!
Реформировать? Но как? Ачарья Раджниш требует установить контроль над рождаемостью. Что еще?
- Лучше, чем открывать дома для сирот, ввезите больше техники из-за рубежа. Распахните двери перед иностранным капиталом! Я не защищаю западное общество. Но я и не против него. Я не выступаю за союз с бедными и передел богатства во имя свержения нынешних устоев. Хотите знать мой общественный идеал? Поживите в созданной мной обители. Это прообраз будущего общественного устройства на нашей планете.
Прообраз... Как он выглядит не с трибуны, а в реальной жизни? Милая белая девушка ведет меня в кабинет члена руководства ашрама, ответственного за связи с прессой. Как раз ему и предстоит ознакомить меня подробнее с моделью будущего общества. Здесь все по-иному, чем за воротами ашрама. Даже климат. Нет сухой пунской жары, кожа ощущает нечто вроде прохлады. Достигается это за счет многочисленных фонтанов и ручейков. Кругом цветы, зелень лужаек. Словно в раю. Такую красоту мне довелось увидеть один лишь раз - во дворце короля Афганистана Дауда в конце шестидесятых годов, куда был приглашен на обед советский премьер Алексей Николаевич Косыгин и лица, сопровождавшие его в ходе официального визита. Там только не было молодых девушек и парней, которые лежали бы на траве под раскидистыми кронами деревьев, танцевали, пели под банджо или гитару. Зато в изобилии столы были уставлены самыми экзотическими блюдами - мясными, сладкими и, конечно, орехами, изюмом, курагой, фруктами. И над всем этим сказочным гастрономическим изобилием летали большие зеленые мухи. Король и Косыгин проследовали в здание дворца, нас пригласили к столам в парке. Мы были голодны, стали есть. В итоге в Москве я очутился в специальном изолированном боксе инфекционной больницы на Соколиной горе с предварительным диагнозом "холера". Неделю пищу подавали в маленькое окошко сестры в масках и резиновых перчатках. К ней прилагались антибиотики - по 36 таблеток в день. В конце концов холеры не оказалось. Ко мне приехала на машине жена, я вылез из окна первого этажа и сбежал из больницы. После этого пришлось лечиться полтора месяца в "кремлевке". На Соколиной горе врачи убили в моем организме всю полезную флору. Спасибо им, что не угробили вместе с бактериями меня.
