Александр Невзоров - Искусство оскорблять
Необходимо уточнение.
Под картезианством, (в данном случае), имеется в виду не философская система и не мерещившаяся Декарту во мгле его века «двойственность мира и человека».
Отнюдь.
Мы говорим лишь о картезианской механике мышления. О способности дерзко состыковывать данные самых различных наук для получения ответов на глобальные вопросы.
Картезианство учит идти против всех догм и научных приличий. Оно основано на бесстрашии, бестрепетности и отсутствии авторитетов.
По сути, это пиратство.
Конечно, применение этого метода обрекает на некоторую поверхностность, а порой и на забавные мелкие ошибки.
По поводу ошибок можно не беспокоиться. Если идея имеет ценность, то в науке достаточно уборщиц, которые охотно приберут неизбежный мусор.
Конечно, картезианство гарантирует конфликт с «узкими специалистами», но этих бедолаг следует понимать и прощать.
Будучи, преимущественно, евнухами, призванными охранять и поддерживать порядок в своём фактологическом «гареме», специалисты и обязаны сопротивляться проникновениям в него всяких наглецов.
Разумеется, обнаружив забравшегося в «гарем» чужака, евнухи-доценты обязательно поднимут разоблачительный ревнивый крик. Притвориться «одним из них» не удастся. Можно даже и не пробовать. Даже если актерских способностей хватит на имитацию их мимики и речи, то все равно, рано или поздно, наступит момент «снимать шаровары». Тут-то все и откроется. Так что лучше сразу действовать дерзко и уверенно, не обращая внимание на возмущение.
Основательно пошалив в «гареме» с самыми красивыми идеями и набив карманы драгоценными фактами, напоследок надо вежливо раскланяться. Затем следует восхититься самоотверженностью евнухов-хранителей, тратящих свою жизнь на охрану и благополучие «гарема». После этого, «сделав ручкой», можно выпрыгивать из окна.
(Это называется академической междисциплинарной этикой и ее следует неукоснительно соблюдать).
Столь же малой проблемой является и т. н. «поверхностность». Разумеется, она весьма условна и «поверхностностью» может быть названа с большой натяжкой.
Но!
Одно дело создавать и развивать научную дисциплину, другое — пользоваться ею и снимать с нее «сливки». Конечно, это совершенно разные уровни. Первое требует абсолютной углубленности и жертвенности, детального постижения всех нюансов. Второе — всего лишь структурированного трезвого знакомства с нею.
№ 19
Приведем самый простой пример поверхностности, допустимой для решения тех задач, что мы себе поставили.
Говоря о происхождении жизни, трудно не задеть вопрос о геологической «развитости» той или иной планеты.
Что является элементарным индикатором такой развитости?
Разумеется, в первую очередь, это многообразие минерального состава ее коры.
Что именно минералы могут поведать о том планетном теле, где они появились?
Очень многое.
Зная примерное количество минералов и тот химизм, который их порождает, можно легко и почти безошибочно набросать «портрет» планеты от момента ее образования до наших дней.
Наличие или отсутствие сульфатов, арсенатов, боратов, хлоридов, фторидов, углеродистых соединений и нитратов дает четкое представление о вулканизме, рельефе, наличии и виде жидкой воды, температурах, возрасте, магнетизме, радиоактивности, массе и даже об угловой скорости осевого вращения планеты в разные периоды.
Как известно, чем больше скорость осевого вращения, тем более пологим становится общий рельеф. (Как выражаются планетологи, он выполаживается). А выполаживание несколько меняет минералогический портрет верхнего слоя планеты.
Разумеется, чтобы говорить о минералах, надо отчетливо представлять себе их эволюцию.
Она, как и все прочее, началась в момент возникновения Вселенной.
Сейчас мы произнесли роковые слова. Мы отворили бездну, кищащую астрофизическими и космологическими теориями. Бездна живописна, безбрежна и соблазнительна.
Отметим, что нам в нее не надо.
Более того, чтобы спокойно обсудить вопрос происхождения минералов, нам необходимо уклониться от участия в бесконечных спекуляциях об общем происхождении материи.
Нам нужно лишь выстроить в нужном порядке те факты, что на сегодняшний день выглядят, как относительно бесспорные.
Для этого следует вспомнить наставление очередного картезианца, профессора А. Д. Сперанского, любимого ученика Ивана Петровича.
«Для того, чтобы неподвижная группа разрозненных фактов приобрела жизнь, не требуется непременно добавить в нее некоторое число новых фактов. Нужно лишь соеденить факты в динамическую систему. Если это достигается по отношению к беспорядочной группе неиспользованных фактов, то так же и с тем же успехом можно поступить и со старым материалом, уже входившим в состав тех или иных комбинаций, ибо у фактов нет самостоятельного и изолированного значения.»
Сейчас нам предстоит совершить очень непростой маневр. Чтобы пробраться к нашим минералам, нам надо проскользнуть меж свирепо грызущимися монстрами основных гипотез космологии.
Главная опасность заключается в демоническом обаянии теоретической физики и астрофизики. Они засасывают и пожирают без остатка даже тех, кто просто идет мимо них по своим делам. Не говоря уже о безумцах, которые решились устроить серфинг на пылающих волнах теорий происхождении Вселенной.
Посколько наша задача значительно скромнее, чем критическое осмысление «начала начал», то мы возьмем за основу т. н. «Стандартную Модель», которая является, общепринятой в современной астрономии и астрофизике. Именно Стандартная Модель имеет косвенное, но сильное подтверждение в фундаментальном уравнении Фридмана, трудах по космологии Вайнберга, Хаббла, Сагана и Хокинга.
Итак.
Сперва не было ничего. Ни времени, ни пространства, ни материи.
В этом «ничего» случился некий взрыв. Его обычно называют «Большим» и с этим, в принципе, можно согласиться. Хотя бы потому, что определение «Маленький» к нему явно не подходит.
«Затем в мгновение ока появилось не просто нечто, а все, чему предстояло существовать, и все сразу. В этот момент объем Вселенной был меньше ядра атома». (R. M. Hazen The story of earth 2012)
В самом факте какого-то взрыва сомневаться не приходиться. т. к. реликтовое излучение Хаббла действительно доказывает, что вся материя и энергия Вселенной получили в какой-то момент резкое и существенное ускорение, сила которого не ослабевает и до настоящей минуты.
Пропорциональность скорости удаления сравнительно близких галактик расстоянию до них. Коэффициент пропорцональности называется постоянной Хаббла.
Все действительно разлетелось и продолжает разлетаться. В этом легко убедиться и самостоятельно, сопоставив наблюдаемую и абсолютную светимости звезд или взглянув на известную теорему Биргкофа.
Но!
Космология на сегодняшний день сделала все возможное, чтобы происхождение Большого Взрыва стало полностью необъяснимым. Взрыв появляется, как черт из табакерки. Без всякой причины и без малейшей необходимости.
Разумеется, в качестве довеска к Стандартной Модели прилагается и версия о некой точке сингулярности. Применив ее к гипотезе Большого Взрыва, появляется возможность все окончательно запутать и обессмыслить.
Сформулируем ее, опираясь на известные труды Хокинга, Крауса, Хейзена, Поттера, Хаббла, Хойла, Вайнберга и Сагана.
Итак.
Точка сингулярности была, когда ничего еще не было и быть не могло. Хотя ничего не было, все уже было и это «все» помещалось в сверхплотном объеме неустановимо малого размера. Несмотря на то что все уже было, ничего не было, включая размер и даже саму «точку». Однако, несмотря на то, что этого не было, это было и даже сумело шандарахнуть так, что материя, а также всяческие дыры и клочья времени до сих пор разлетаются из точки, в которой их никогда не было.
Сингулярная версия, конечно, очаровывает абсурдностью, которой позавидовали бы даже отцы церкви. Взрыв был и остается самым слабым местом космологии и астрофизики. Впрочем, от него пахнет не богом, а простой неразвитостью науки, простительной для диковатого XXI века.
Возможно, через пару столетий сингулярность и версия «чертика из табакерки» будет забавлять космологов примерно так же, как нас сегодня забавляет «препуций Христа» в трактовке профессора Лео Аллатиуса.
Жирно подчеркнем: мы сомневаемся не в факте Большого Взрыва, а в его безродности. В том, что ему не предшествовала длинная цепь квантовых и кварковых космологических событий. Да, мы пока их не знаем и не можем даже фантазировать по их поводу. Но они, несомненно, имели место, т. к. Взрыв имеет все характеристики весьма сложного, многокомпонентного и, если можно так выразиться, весьма «развитого» события.
