Итоги Итоги - Итоги № 25 (2013)
Скажем, недавний опрос в той же Британии показал, что больше половины подданных Ее Величества против снабжения сирийских повстанцев оружием и лишь 17 процентов — за. Кэмерон, надо полагать, еще столкнется с проблемами, когда попытается провести решение о вооружении сирийской оппозиции, не говоря уже об интервенции, через парламент. Но британский премьер заявляет, что не желает видеть свою страну в низшей лиге. Даже несмотря на то, что удержание нынешнего места стоит ужасно дорого. Глобальная конкуренция — это в меньшей степени экономика. Иначе в «восьмерке» давно бы находились Китай, Индия или даже Саудовская Аравия. Но их там нет. Ибо глобальная конкуренция — это еще и политическая воля держав, способных вмешаться в ход планетарных процессов и кроить мировую архитектуру под себя любимых. И это «бремя белого человека» лидерам «восьмерки» придется нести еще довольно долго.
Путин это тоже осознает. Именно по этой причине российский президент пошел на определенный компромисс, подписав совместное заявление по Сирии. Естественно, с учетом российской позиции. Итоговый текст можно признать успехом отечественной дипломатии. Никаких принципиальных позиций Москва не сдала. В документе, состоящем из семи пунктов, нет упоминания имени Асада. Там сказано, что любое будущее переходное правительство Сирии должно быть сформировано по взаимному согласию. Чьему именно — согласию между нынешней властью и оппозицией или согласию между членами «восьмерки», — в заявлении не расшифровывается. Хотя меж строк читается второе. Также говорится, что лидеры G8 едины в желании достичь мирного разрешения конфликта путем переговоров. Правда, сроки начала этих переговоров не обозначены. В общем, все остались при своих. Хозяин саммита Дэвид Кэмерон на радостях заявил, что те, кто ожидал «войны G7 против G1», то есть «семерки» против России, будут разочарованы.
Иного и быть не могло. Россия давным-давно сделала выбор в пользу интеграции в глобальные институты и зашла по этому пути достаточно далеко. Тому есть объективные причины. По словам директора Центра исследований постиндустриального общества Владислава Иноземцева, «Россия сегодня не обладает и десятой частью того идеологического и военного потенциала, который требовался от СССР для ведения полномасштабной холодной войны». Риторика типа недавних слушаний в СФ по поводу информации об электронной слежке американских спецслужб за россиянами, включая президента, — это одно. Реальная политика — совсем другое.
Официальная Москва вовсе не готова насмерть биться за Башара Асада, который, по мнению того же Иноземцева, «никакой идеи, кроме наследственной власти, не защищает и потому наверняка проиграет». Как считает глава Совета по внешней и оборонной политике Федор Лукьянов, «кризис в Сирии не может привести к глобальному конфликту, потому что никто из внешних сил не имеет там интересов такого масштаба, который требовал бы глубокого и серьезного вмешательства. Говоря цинично, никому нет особого дела до Сирии. Все пытаются что-то выгадать либо отстоять свои подходы».
А мы пойдем на Север
Несомненно, что нынешний градус в отношениях России с США значительно понизился. Однако бесспорно и то, что не «Акт Магнитского» и не «закон Димы Яковлева» определяют контуры глобального партнерства. Демонстративно ругаться по мелким поводам еще допустимо, а вот идти на разрыв отношений — нет. При этом стоит понимать, что Россия куда больше заинтересована в тесном партнерстве с другими членами «восьмерки», чем они в ней. Этого требуют в первую очередь интересы отечественной экономики. Так, по мнению ряда экспертов, и Америка, и Россия сейчас поворачиваются лицом к новым для себя пространствам. Точнее, к одному пространству — азиатско-тихоокеанскому. По словам Владислава Иноземцева, «обеим странам надо переосмыслить тихоокеанскую политику: Америке — отказаться от пренебрежительного отношения к России, России — уйти от зацикленности на Китае. Сотрудничество США, России, Японии, Южной Кореи и Австралии — вот то поле, на котором могли бы вызреть новые основы наших взаимных отношений».
В Европе столь же остро стоит вопрос о степени интеграции России в общее пространство. И это отнюдь не исчерпывается набившим оскомину вопросом об отмене шенгенских виз для россиян. На самом деле Россия достаточно плотно вовлечена и в политические, и даже в военные структуры Запада. Стоит напомнить, что работает Совет Россия — НАТО и регулярно (дважды в год) проводятся саммиты Россия — ЕС. И то и другое — по сути постоянно действующие интеграционные структуры, прообразы будущей «большой Европы». Россия, наконец, участвует в операциях стран Запада в Ираке и Афганистане — обеспечивая союзников транспортной инфраструктурой и техникой, и вооружает армии новых режимов в этих странах. И на этих планетарных весах фигура Асада — лишь малая гирька.
Москва, конечно, пытается устаканить свое положение в мире, участвуя в альтернативных интеграционных структурах. Однако говорить о том, что из этого вышло что-то толковое, пока рано. Членство же в «восьмерке» дает России право называться великой державой, принадлежать к той самой высшей лиге, которая способна менять ситуацию в разных регионах планеты по мановению руки. А что нам дает, к примеру, членство в ШОС? Какая польза от саммитов БРИКС? На стратегический баланс сил эти структуры влияют мало. Как бы мы ни дружили с Китаем или Индией, не они сегодня формируют повестку мировой политики. Тот же Китай для нас важный торговый партнер, но геополитические интересы двух стран во многом противоположны. С Индией или Бразилией нас вообще мало что связывает. По большому счету эти страны — прямые конкуренты России. В отличие, например, от Японии, которая крайне заинтересована в совместных с Россией проектах, особенно если удастся избавиться от исторических обид. Недаром же в Лох-Эрне Владимир Путин провел весьма насыщенные переговоры и с японским премьером.
То же касается и отношений с США. Нас гораздо больше связывает, чем разъединяет. Центральным решением саммита «восьмерки» были даже не декларация по Сирии или заявление о борьбе с офшорами. Настоящая сенсация — это объявленное намерение ЕС и США подписать самое крупное торговое соглашение в истории. Речь идет о создании общего трансатлантического рынка. Иными словами, Америка и Европа отменят пошлины во взаимной торговле. Да, их ставки (в процентах) и сегодня невелики. Однако ликвидация таможенных барьеров между двумя крупнейшими рынками мира даст колоссальный синергетический эффект. По словам британского премьера, соглашение может сразу же принести странам ЕС до 160 миллиардов долларов, США — 125 миллиардов и 135 миллиардов долларов другим странам мира, включая и Россию. Общий американо-европейский рынок создаст два миллиона новых рабочих мест и подстегнет буксующую экономику. Барак Обама выразил надежду, что торговый трансатлантический альянс (завершить переговоры стороны намерены уже к концу 2014 года) окажется столь же прочен, как и политический.
Москве, очевидно, стоит задуматься об открывающихся в связи с этим возможностях. В любом случае такая тема, как создание единого рынка для всего Северного полушария, украсила бы повестку дня следующего, сорокового саммита, который пройдет под председательством России. И это как раз тот случай, когда Дамаск не стоит мессы.
Лондон — Лох-Эрн — Москва
Станционный смотритель / Политика и экономика / Профиль
Станционный смотритель
/ Политика и экономика / Профиль
Владимир Якунин: от бойца невидимого фронта до капитана отечественной экономики
Гурманы предпочитают глухаря по-походному — в брусничном соусе, но можно и в кукурузном или коктейль из этой дивной дичи, для приготовления которого берутся только ножки в сочетании с кислыми яблоками, бананом, ананасом и черным виноградом... Появившись в кулуарах Петербургского экономического форума, глава ОАО «РЖД» Владимир Якунин, к сожалению, не уточнил, каким именно глухарем они с президентом услаждали вкусовые рецепторы, когда поступило сообщение о его отставке — как установлено, до последней запятой фальшивое. Однако государственный муж счел нужным заметить, что аппетит ему эта кибердиверсия не испортила, и пообещал узнать, кто были эти хакеры, вторгшиеся в правительственные каналы связи и запустившие в них дезу, и кто за ними стоял. ФСО и ФСБ уже пошли по следу. Потому как не абы на кого кибертеррористы замахнулись. Владимир Иванович — не просто топ-менеджер. Он — несущая балка властной вертикали, изъятие которой чревато тектоническими сдвигами в российской элите.
