Итоги Итоги - Итоги № 42 (2013)
«Относительно высокая этническая терпимость русских, пожалуй, одна из главных причин, по которой в России до сих пор нет четко сформировавшихся анклавов, — комментирует ведущий научный сотрудник Международной научно-учебной лаборатории социокультурных исследований НИУ ВШЭ Александр Татарко. — Для принимающей страны отсутствие этнических поселений вообще на руку, ведь внедрение в среду позволяет мигрантам быстрее освоить новую культуру и язык и, как результат, лучше интегрироваться в общество».
Современные исследования показывают, что благоприятно влияет на общественный прогресс внедрение в культурную среду страны не более пяти процентов приезжих. Как только этот показатель зашкаливает, сразу возникают центростремительные тенденции, и появление этнического анклава становится практически неминуемым. Так, по данным «Итогов», уже в 2009 году число незаконно находящихся мигрантов в Москве превысило обозначенный показатель в три раза, то есть составило 15 процентов. Сегодня эта цифра продолжает неуклонно расти.
Очевидно, что порог вышеупомянутой терпимости коренного населения медленно, но верно снижается. И это также ведет к ускоренной анклавизации, поскольку в условиях враждебного окружения срабатывает инстинкт «осажденной крепости». По сути, сейчас анклавы возникают стихийно и существуют подпольно, неприметно для большинства населения. Это вам не парижские предместья, где европейцу лучше не появляться, и не лондонский район Илинг, считающийся «маленькой Индией». Тем не менее едва ли не каждый житель столицы расскажет и покажет, где именно в его родном районе обосновались приезжие. Специалисты считают, что именно опасение за собственную безопасность побуждает мигрантов к расселению по национальному признаку. Так легче укрыться от радикальных националистов, полиции, найти работу, квартиру да и в целом адаптироваться к незнакомой среде.
Априори никакой злонамеренности в идее анклава как таковой нет. Он создается, просто чтобы поддержать вновь прибывающих мигрантов, поскольку те служат источником социального капитала. Более того, как считают отдельные эксперты, внедрение анклавов в правовую систему упростило бы контроль над приезжими — в частности, это якобы позволило бы снизить число мигрантов, незаконно находящихся на территории страны. Ни для кого не секрет, что, например, в Москве в пятиэтажках под снос давно обосновались выходцы из южных республик, которые «арендуют» там квартиры. Кроме того, легализация анклавов могла бы существенно снизить уровень коррупции, но только это невыгодно всевозможным столоначальникам и силовикам, призванным регулировать права приезжих.
Но это все красивая теория. Реальность же заключается в том, что анклавы и диаспоры очень часто представляют собой закрытые полукриминальные группировки, внутри которых прекращается действие российских законов. Иными словами, ни полиция, ни тем более местные жители, проживающие по соседству, не знают, что творится на этих территориях. И, соответственно, никак не могут повлиять на ситуацию.
«Например, вьетнамцы давно живут в Москве по своим законам, — делится мнением демограф, старший научный сотрудник центра демографических исследований НИУ ВШЭ Юлия Флоринская. — У них есть нелегальные фабрики, и никому не ведомо, что там творится. Одно дело строить общежития для мигрантов, где они могли бы селиться в человеческих условиях, а не в подвалах и квартирах по пятьдесят человек, и другое дело — взять их и посадить за колючую проволоку, где никто ничего не будет про них знать. Получится то же самое, что и с овощебазой в Бирюлеве».
Хотя власти Москвы официально и отказываются признавать существование этнических анклавов, цифры говорят сами за себя. В Северном Чертанове, Бирюлеве Западном, Нагорном и Донском районах приезжие составляют больше одной пятой населения. Здесь расположились преимущественно армяне, таджики, узбеки и азербайджанцы. Восточный административный округ активно обживают чеченцы, китайцы и выходцы из Средней Азии. И что примечательно, практически большинство из них не имеют образования, профессии и очень плохо знают русский язык.
Земля раздора
В нынешнем российском законодательстве нет статей, при помощи которых можно было бы регулировать анклавизацию страны. Минэкономразвития озаботилось данным вопросом только сейчас и спешно работает над законопроектом, согласно которому решение о продаже или сдаче в аренду жилья лицу с другим гражданством будет принимать уполномоченный орган. Документ предполагает введение нового термина — «отдельная категория лиц», к которой отнесут всех иностранных граждан и юридических лиц. Сделки с представителями новой категории будут рассматриваться в рамках разрешительного порядка. Также под особый контроль обещают взять людей без гражданства и российские компании, иностранная доля в уставном капитале которых превышает 50 процентов. Как сообщается, поводом для разработки законопроекта послужил тезис из обращения Владимира Путина к Федеральному собранию в декабре прошлого года. Тогда президент сказал: «Мы не допустим появления в России замкнутых этнических анклавов со своей неформальной юрисдикцией, живущих вне единого правового и культурного поля страны, с вызовом игнорирующих общепринятые нормы, законы и правила». Планируется, что в случае принятия новый закон вступит в силу в первом квартале 2015 года.
Высказываются мнения, что, мол, лучше бы обеспечить приезжих возможностью официального оформления на работу, а потом штрафовать тех, кто этой возможностью пренебрег. Нововведение явно не будет лишним, поскольку, по подсчетам ФМС, около двух миллионов мигрантов работают в России по разрешениям и патентам, а 3,5 миллиона — скорее всего, нелегально, потому что превысили 90-дневный срок пребывания в стране. По другим сведениям, число временных мигрантов может доходить и до 6 миллионов.
Согласно докладу ООН Россия приняла 11 миллионов мигрантов. По этому показателю наша страна вышла на второе место, уступив только США, где насчитывается 48,5 миллиона «понаехавших». Подавляющее большинство приезжих обосновываются в Москве. И хотя власти Москвы упорно продолжают утверждать, что у нас не было, нет и не будет этнических анклавов, чем же тогда являются, например, отдельные городки для гастарбайтеров рядом со стройками? Старший научный сотрудник лаборатории анализа и прогнозирования миграции Института народнохозяйственного прогнозирования РАН, кандидат географических наук Никита Мкртчян считает: «Городки рядом со стройплощадками — это временные места размещения рабочих, их еще называют мобильными городками. А этнический квартал — это уже навсегда». По словам специалиста, создание отдельного комплекса общежитий для дворников, водителей, строителей и прочих может стать явным стимулом к возникновению этнических кварталов. Еще одним таким стимулом может послужить обособление районов с ветхим жилфондом и, соответственно, дешевым, низкого качества жильем, откуда постепенно сбегут коренные. Что дальше? На этот счет мнения экспертов практически сходятся. Следующим этапом станет война за территорию, как с местным населением, так и между мигрантами. Недавно ФСБ России заявила, что фиксирует рост числа конфликтов между различными этническими группами на территории Московского региона. В частности, начальник отдела по борьбе с молодежным экстремизмом московского УФСБ Александр Полищук отметил, что конфликты происходят в основном в местах компактного проживания мигрантов — в стихийных анклавах. И если раньше там дрались местные и приезжие, то теперь ФСБ фиксирует стычки между выходцами с Кавказа и Средней Азии. Апофеозом же станет полное вытеснение с территории или тотальное коррумпирование всех органов местной власти — от участкового до главы управы. Какова участь коренного населения в этих войнах? Оно подпадет под власть победителя вместе с отвоеванной территорией, как это и происходило в древности, когда миграционных карточек еще не придумали...
Разбор погромов / Политика и экономика / В России
Разбор погромов
/ Политика и экономика / В России
Почему Бирюлево хуже Пикалева, Болотной и Манежной вместе взятых
Можно по-разному оценивать уровень беспощадности бирюлевского бунта, но бессмысленным его не назовешь. Если бы не разгромленный торговый центр «Бирюза», разве выявил бы Роспотребнадзор проблемы «с заселенностью грызунами» и прочие безобразия на тамошней овощебазе? Разве обнаружила бы ФМС среди толчеи тар и фур сотни нелегальных мигрантов? Разве разыскала бы полиция так быстро убийцу Егора Щербакова? Впрочем, похожую результативность демонстрируют и прочие издания русского бунта — как пролетарский (Пикалево), так и буржуазный (Болотная площадь).
