Итоги Итоги - Итоги № 8 (2014)
— Самая блестящая спасательная операция — это работа, которую не надо выполнять, потому что предупредили, не допустили, сработали на профилактике. Радует, что с каждым днем происходит меньше пожаров, чрезвычайных ситуаций, снижаются потери. Это главный результат нашей работы.
Царьизбирком / Политика и экономика / Наше все
Царьизбирком
/ Политика и экономика / Наше все
400 лет назад в России умели неплохо фальсифицировать выборы
В конце этой недели исполнится ровно 400 лет со дня избрания на престол первого представителя династии Романовых Михаила Федоровича. С разбора запутанных обстоятельств выборов этого царя «Итоги» начинают серию публикаций о романовском периоде отечественной истории.
От пресветлого корени
В русском языке слово «государство» происходит от «государь». Не наоборот. Отсюда постоянные попытки доказать, что наши вожди, которые, как правило, власть попросту захватывали, были государями по праву. Скажем, начиная с Ивана Грозного царям было мало вести своей род от какого-то там варяжского разбойника Рюрика, подавай им кесаря-императора. Вот мы и читаем у тогдашнего провластного публициста: «корень изыде от превысочайшего цесарского престола и прекрасноцветущего и пресветлого корени Августа кесаря, обладающего всей вселенною».
Однако легенды легендами, но властям требовалась какая-никакая, а легитимность. А оная бывает лишь одного сорта — свободное волеизъявление народа. Рюрика со товарищи, как сказано в каноническом летописании, добровольно призвали наши пращуры: «поидите княжить и володеть нами». С Романовыми, согласно аналогичной официальной версии, приключилось нечто подобное. Об этом в наши дни не устает напоминать Мария Владимировна Романова, известная как глава Российского императорского дома. В своем недавнем обращении к соотечественникам о праздновании 400-летия преодоления Смуты и восстановления российской государственности она отмечает: «21 февраля (6 марта н. ст.) («царица» немного ошиблась: на самом деле не 6-го, а 3 марта по новому стилю. — «Итоги») 1613 года Великий собор окончательно утвердился в убеждении, что главным и необходимым основанием для возглавления Российской Державы является... легитимность».
Попробуем разобраться в том, откуда «легитимность» взялась у 16-летнего представителя далеко не самого знатного боярского рода Михаила Романова. Итак, династия Рюриковичей со смертью Федора Иоанновича, сына Грозного, прерывается в 1598 году. Другой законный наследник Ивана IV Дмитрий Иванович погиб семью годами раньше (по версии Пушкина — убит по приказу шурина царя Федора Бориса Годунова). Происходят первые в истории страны выборы самодержца. Наряду с родственником прежнего царя Борисом Годуновым на престол в самом конце XVI века претендуют и Романовы, на том основании, что представительница рода Анастасия вышла замуж за Ивана Грозного, и от этого брака родился хоть и слабоумный, но царевич Федор Иванович. Федор, в свою очередь, взял в жены сестру Бориса Годунова Ирину. Вот такой династический клубок. Понятно, что ни Романовы, ни Годуновы прямого отношения к роду московских князей, а затем царей не имеют. Они просто оказались ближе всех к престолу. Поначалу в борьбе за власть Романовы проигрывают Годуновым. Но вот удача: через несколько лет избранный царь Борис неожиданно умирает. Начинается Смута. Шестнадцатилетний царь Федор Борисович Годунов в 1605 году задушен. К власти приходит Лжедмитрий I и реабилитирует Романовых, само собой разумеется, подвергавшихся опале при Борисе. Филарет (Федор), отец будущего царя Михаила Романова, из ссыльного рядового монаха становится митрополитом Ростовским.
Теперь стоит разобраться в том, как вообще в начале XVII столетия становились русскими царями. Поскольку с происхождением претендентов был полный мрак, источниками легитимности являлись выборы и венчание. Формы и содержание их были разные. Например, Лжедмитрий I, хотя и признанный позднее самозванцем, власть получил в результате законных процедур: «Дмитрий Иванович» был не избран, а сразу венчан на царство по наследству в Успенском соборе 30 июля 1605 года, приняв венец из рук патриарха всея Руси Игнатия. Бояре поднесли самодержцу скипетр и державу. Произошло это после того, как его признало большинство влиятельных лиц, включая мать настоящего царевича Дмитрия. Все, как видно, было по форме легитимно, но терпение «патриотов» быстро лопнуло.
В мае 1606 года происходит очередной переворот. Лжедмитрия зверски убивают.
Дальше — новые выборы. 19 мая толпа москвичей во главе с боярами и представителями духовенства «выкрикивает» царем князя Василия Шуйского. Эта весьма странная «процедура» выборов имела место вроде бы на Соборной площади Кремля, и была позднее названа «подобием Земского собора». Пожалуй, это была первая выборная фальсификация в истории страны. Как отмечали современники, «князя-де Василия Шуйского одной Москвой выбрали на царство, а иные города и того не ведают». К тому времени Собор церковных иерархов лишил патриарха Игнатия сана, отправив простым монахом в Чудов монастырь. Посему венчал на царство Шуйского митрополит Новгородский Исидор, что не очень легитимно. Зато с «корнями» у Василия по сравнению с худородными Годуновыми и Романовыми все было в порядке. Он происходил из княжеского рода суздальской ветви Рюриковичей — потомок Александра Невского. Представление с «выборами» всех устроило, ведь Шуйский дал крестоцеловальную запись, сильно ограничивавшую его власть. Царю, в частности, было запрещено самовольно накладывать опалы.
По сути происходит первая либеральная перестройка. Но через четыре года, 17 июля 1610-го — очередной дворцовый переворот. С помощью части боярства, столичного и провинциального дворянства Шуйский был свергнут и 19-го числа насильственно пострижен в монахи. Пришлось думу думать о новом царе.
Били челом
Беда в том, что во вполне себе законных кандидатах на трон недостатка как раз не было. Древняя русская знать многочисленна, а тут еще польско-литовские и шведские претенденты, династически тесно связанные с Рюриковичами. Пока решения проблемы выбора не просматривалось, у руля становится средневековое политбюро — Боярская дума. «Все люди, — сказано в крестоприводной записи, — били челом князю Мстиславскому (главе Думы. — «Итоги») с товарищи, чтобы пожаловали, приняли Московское государство, пока нам бог даст государя». У власти классическое временное правительство. Оно чувствует шаткость своего положения и готовится к созыву «учредительного собрания».
Власть Семибоярщины фактически длилась всего примерно полтора месяца. За это время сама Боярская дума и большая часть элиты, включая патриарха Гермогена, сумели прийти к компромиссу: следующим русским царем будет сын польского короля Сигизмунда Владислав. Поклонников «интервента» было хоть отбавляй. Известный российский историк Евгений Анисимов пишет, что присяга царю Владиславу (в отсутствие оного в Москве) заняла семь недель: «Присяга стала подлинным народным волеизъявлением: по 8—12 тысяч человек москвичей в день входили в Успенский собор, произносили клятву верности царю Владиславу, целовали крест и Евангелие. И так через Кремль прошло 300 тысяч человек». Причем, судя по всему, почти со всей страны. Все население Первопрестольной в тот момент — не более 100 тысяч. Присяга походила на пусть и не тайные, и не альтернативные, но на всеобщие выборы главы государства. Это вам не «выкрикнутый» Шуйский.
Ни о каком национальном предательстве элит речи в этой ситуации быть не могло. Кто был предателем? Патриарх Гермоген, митрополит Филарет, глава Боярской думы Мстиславский? Все первые и не первые лица страны были за Владислава. Ведь какой выбор был у наших пращуров: или они голосуют за Владислава, за, так сказать, стабильность, или за хаос — в Кремль тогда въезжает второй по счету чудесно спасшийся «Дмитрий Иванович» (он же Тушинский вор, он же Лжедмитрий II), прославившийся тем, что со своими казачьими бандами затерроризировал всю страну? Вот и все варианты.
Однако надежды на умиротворение рухнули после убийства Тушинского вора и из-за привередливости отца Владислава, не торопившегося с присылкой сына в Москву. Начинается движение против хоть и отсутствующего в стране, но вполне себе легитимного царя. Идеологический отдел «несогласных» возглавляет тот, кто только что ратовал за польского королевича и целовал ему крест, — патриарх Гермоген. Он рассылает воззвания, освобождающие народ от принятой буквально на днях присяги на верность.
