KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Документальные книги » Публицистика » Глеб Павловский - Михаил Гефтер в разговорах с Глебом Павловским. Третьего тысячелетия не будет

Глеб Павловский - Михаил Гефтер в разговорах с Глебом Павловским. Третьего тысячелетия не будет

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Глеб Павловский, "Михаил Гефтер в разговорах с Глебом Павловским. Третьего тысячелетия не будет" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Г.П.: Этот иероглиф твой был для меня всегда особенно труден.

М.Г.: Будущее прошлого находится в принципиальном несовпадении с двумя банальностями: «все, что было» и «все, что предстоит». Банальности эти не только не прошлое и не будущее — они им перпендикулярны и просто лживы. Здесь не календарные — здесь другие скорости, другая природа самого времени. Тут иное время самого человека. И тут же размещено то самое, что сопротивляется истории, — человеческая повседневность. Она сопротивляется своей регулярностью. И тут же обитает культура в ее вечном споре с историей. Споре, который пытается вынести повседневность на сцену разыгранных трагедий, а трагедию — в избывание горя без крови и жертв.

Детерминизм и публичные девки случайности. Происхождение мужицкого царя. Ленин и Ганди

Г.П.: Ты уже несколько раз обращался к теме случайного — как незаданного, однако задающего ход истории.

М.Г.: В одном романе есть точный афоризм о случайности: что она такое? Случайности — это публичные девки, но и они гуляют по всем известным местам. Отменно! Злачные места предопределенности и роль случаев, которые заводят махину истории, распаляя в ней детерминационную похоть. Отсюда родом все суперперсоны политиков ХХ века.

Г.П.: Я в восторге от афоризма. А можешь привести пример, как в ХХ веке находят гулящую девку?

М.Г.: Изволь, известный пример. Едет Ленин в Россию, апрель, 1917 год. Едет безумный утопист с установкой делать в России мировую революцию. Он все рассчитал, уже написаны пять «Писем издалека». Он едет в Россию, зная, что его партия не готова, не говоря про остальных. На подъезде к Петрограду спрашивает: время ночное, мы найдем извозчика? Встречающие говорят: Владимир Ильич, что вы — какие извозчики! Увидите, сколько народа вас ждут! Биографы не сталкивают между собой эти два факта: Ленин уже знал нечто, ради чего должен переломить всех, начиная с близких товарищей, — но не понимал еще, чем стала жизнь массы людей в России. Он вообразить не может себя через час — на броневике, говорящим речь перед стотысячной толпой!

Вот другой случай. Накануне октябрьских событий Ленин сидит взаперти, скрывается от Временного правительства. Те его настойчиво ищут, а это изолирует его от ЦК. Добравшись до Смольного, он находит там подлинного властелина событий — Льва Давидовича Троцкого. Ночью, когда формировали правительство и придумывали, как называть его членов: министры, комиссары, народные комиссары — эта бумажка сохранилась, — Ленин сказал Троцкому: главой правительства будете вы.

Г.П.: Тот отказался, и вроде по «пятому пункту»?

М.Г.: У Троцкого вечная отговорка: мне нельзя, я еврей. Таким образом он отказался от Предсовнаркома. Когда назначали председателем Реввоенсовета, он опять было стал возражать, как так — еврей во главе русской армии? Ленин говорит: Лев Давидович, еще раз такое скажете, и я буду настаивать на исключении вас из партии. Чтобы вы больше этот личный вопрос никогда не поднимали! Когда Ленин умер, Троцкий если и мог выиграть бой, то только по национальному вопросу, где покойник оставил ему козыри. И опять его остановило, что он как еврей не смеет давать бой великорусскому национализму, даже красному большевистскому. А не ставши на этот путь, Троцкий далее терял все. Говорят: Троцкий не победил, ему Сталин не дал. Да не мог победить Троцкий: он не хотел побеждать!

Итак, вышел Ленин из блокады, а в ЦК готовятся к заседанию II съезда Советов. Гениальна политическая идея Троцкого — соединить съезд с восстанием в Петрограде. По вопросу о земле — это, кстати, еще мы раскопали в нашем секторе — доклад сперва поручают делать Ларину и Милютину. Грех покойников обижать, но я легко представляю этих догматиков, особенно сумасшедшего Ларина. Что они от имени РСДРП(б) предложат мужицкой России? Какие-то совхозы! Но в последний момент появился Ленин, и вопрос о докладчике отпал: о земле вправе выступить только он, это ясно для всех. Ленин идет к трибуне — он совершенно не готов! Тогда он просто достает из кармана эсеровский наказ о земле, добавив к нему пару вступительных фраз, его зачитывает — и все! Игра сыграна. Программой большевиков стал наказ мужиков-эсеров — а в Советской России появился мужицкий царь.

Ну, а если б Ленин еще день пересидел в подполье и эти двое ортодоксов выступили с национализаторской программой РСДРП(б)? На этом для Ленина и большевиков все бы кончилось. Вот что такое история: встреча несовместимых. Историческое начинается там, где вещи, доселе не совместные, оказываются совмещены. Таинственная вещь, но если этого не понять, не занимайтесь историей.

В момент, когда несовместимое станет совмещено, является харизматический лидер. Человек, который извлек из кармана чужой наказ и объявил его всей России как программу советской власти. Совпадающую с политической монополией большевиков.

Г.П.: Да, случай красив. Но согласись, что случай чертовски кровав. Махатма Ганди этого не одобрит.

М.Г.: Но почему? Ленина с Ганди роднит спонтанность главного хода и немыслимость выбранных средств. Плюс интуиция Мира в рамках локальных задач.

Известнейший случай 1930 года. Индийский национальный конгресс в противоборстве с Англией зашел в тупик: лидеры в тюрьме, мирные средства исчерпаны. Радикалы берут верх, ради независимости прибегая к самым свирепым действиям. Тогда Ганди идет к берегу моря и начинает выпаривать соль. Призвав народ Индии делать то же — не покупать соль и не платить налогов британской короне.

Ганди, нашедший непрямой ослепительный выход из плохой ситуации, подобен Ленину осенью 1917 года. Россия уже перестала существовать. Власть и фронт рушились, мужик на селе озверел и никого не слушал. Ленин, который просто взял наказ о Черном переделе и озаглавил его «Декрет о земле», — чем не Ганди, выпаривающий морскую соль?

Теперь погляди на результат. Разве результат Ганди не страшен? Миллионы убитых в резне, разделившийся Индостан и его собственная гибель — разве не доказательства его поражения? Разве финал Ганди не сопоставим с мучительным финалом Ленина, потерявшего власть над ходом вещей, который он начал? Исторический деятель вымеряется не тем, что опередил время — иногда ему лучше отстать. В случайный момент он улавливает единственное, немыслимое средство, чтоб двинуть к цели массу слепо возмущенных людей. Обратив слепоту в сообразное их умам действие. В эти минуты лидер воплощает собой историю. Таков Ленин в октябре, таким был Ганди. Но деятель измеряется не только звездными часами, но и в равной мере поражениями. Опыт поражений — великое наследие людей. И в наследии Ленина для меня наиболее интересен интеллектуальный опыт поражения.

Ленин как обстоятельство русской истории

М.Г.: Введем понятие исторического деятеля как проблему, позволяющую разъяснить, почему Ленин — человек без биографии. С Ленина смыто все личное — это возмездие или законная расплата? Или он сам намеренно загонял личное внутрь, до неузнаваемости и невидимости его? А последующее смыло личность, напрочь и навсегда.

Чтобы восстановить невидимое, надо работать с понятиями «история» и «исторический деятель». Отклоняя то, что исторический деятель производен от истории, а история — просто синоним всего, что с людьми бывало. «Ты впущен на прием к случайности, — писал Пастернак в “Спекторском”. — Ты будущим подавлен…» Главное тут — слово «подавлен», понимаешь?

Г.П.: Полагаю, тебе скажут иначе: Ульянов — просто человек, который случаем и стечением обстоятельств попал в центр событий и своей маниакальной сосредоточенностью на власти сумел повлиять на все.

М.Г.: Дело в том, что Ленин сам обстоятельство. Громадное, сильное и очень стойкое обстоятельство русской истории. Творя обстоятельства, он сам стал обстоятельством, которое надо объяснить. Вот загадка Ленина.

Было нечто, что прошло с ним сквозь всю его жизнь. Назовешь это нечто партией — сегодня прозвучит как ругательство. Назовешь, следуя его выражению, «архимедов рычаг» — прозвучит напыщенно. Человек положил себя, свою мысль и свою жизнь на то, чтобы восполнить нечто, чего, как он верил, недостает русской истории, чтобы ей стать универсальной историей и войти в общий ход дел человеческих. В XIX веке про таких говорили: исступленные имманентщики!

Собственно, Владимир Ленин из ряда, который начинается человеком, писавшим лишь по-французски, — Петром Яковлевичем Чаадаевым. Он в ряду людей, которые искали восполнения органического порока русского исторического процесса. Который делал существование России бытием вне истории, а им надо было сделать Россию исторической.

Сквозная мысль, сквозная идея всего русского XIX века. Ленин мог и не знать, от кого он изначально идет, — я не верю, что он толком знал Чаадаева. Хотя, затвердив и любя Чернышевского, Ленин не мог пройти мимо его статьи «Апология сумасшедшего», где Чаадаев очень подробно изложен.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*