Николай Зенькович - Тайны ушедшего века. Сенсации. Антисенсации. Суперсенсации
Приехав в Свердловск, Шитов обратно идет в монастырь, надеясь там узнать, где „Мария Николаевна“, что и узнает от монашек. „Мария Николаевна“ оказалась лежащей в больнице. Он идет к ней. Они видятся, и она тут же выписывается из больницы и поселяется у монашек в монастыре. Проживают они в монастыре более недели. За это время Шитов узнает, что монашки называют себя почитательницами Иоанна Кронштадтского, всего их там пять человек, в числе коих бывшая игуменья этого же монастыря.
Монашки были отлично осведомлены о том, что Шитов наследник престола, и относились к нему с должным вниманием.
Через некоторое время „Мария Николаевна“ уезжает неизвестно куда, а Шитова посылает за „сестрой Асей“, дав ему адрес ее, чтобы он взял ее с собой в Барнаул. Шитов по данному адресу едет в деревню в верстах в 30-ти от Свердловска, название которой он якобы не помнит, и находит там „Асю“, которая оказалась монашкой лет 25–26-ти. „Ася“, оказывается, тоже была осведомлена о Шитове как о наследнике и искренно верила этому, но сама признать себя „великой княжной“ никак не хотела и Шитову заявила, что ее по ошибке „Мария Николаевна“ считает сестрой. Шитов, веря искренне „Марии Николаевне“, и „Асю“ считал сестрой и заявлениям последней, что она не княжна, не верил. Сам же ей якобы тоже говорил, что его по ошибке признали „наследником“, но она его заявлению тоже не верила.
Через два дня Шитов и „Ася“ едут в Барнаул и поселяются опять у Карленко. У Карленко Шитов „Асю“ выдает за „великую княжну“. Проживает она с ним неделю и уезжает неизвестно куда.
Шитов после знакомства с „Марией Николаевной“ и Карленко, несмотря на то, что состоит в комсомоле, начал ходить в церковь и после отъезда „Аси“, что было поздней осенью 1924 года, изъявил желание исповедаться, о чем сообщил Карленко. Карленко, желая услужить „наследнику“, идет к священнику Топоркову Федору, как боек уважаемому и популярному в народе, и сообщает ему, что у него проживает „великий князь Алексей Николаевич“ и желает исповедаться.
Топорков идет на дом к Карленко и исповедует там Шитова, будучи предупрежден, кого он исповедует. Топорков нашел „наследника“ таким, каким он должен быть, и поверил после этого о пребывании наследника в живых. И нахождение его в Барнауле становится известным не только иоанитам, но и части Тихоновского духовенства.
От Топоркова о Шитове, как о „наследнике“, узнают монархически настроенные его жена, дочь, священник Языков Михаил и его жена, дьякон Малыш Семен и его жена, заведующий магазином Мехтреста Бадьин Александр и его жена. Все эти лица, узнав о „наследнике“, стараются с ним познакомиться, оказать ему должное внимание и материальную поддержку, имея надежду, что он со временем будет возведен на Российский престол.
В это же время и барнаульские иоаниты во главе с Карленко оповещали своих единоверцев о „наследнике“, о котором знали уже во многих селах и деревнях, не только в Барнауле.
Шитов, свыкшись, по его словам, с разговорами о нем, как о наследнике, молчал, посещал многих в качестве гостя и принимал исключительное внимание ото всех как должное. Так длилось до середины 1925 года.
В половине 1925 года Шитов, пользуясь квартирой и содержанием, жил у Бадьиных. В это время к нему неизвестно откуда приезжала „Мария Николаевна“ с каким-то мужчиной, которого назвала „великим князем Владимиром“, и стали звать его в центр России, где, по их словам, можно жить безопаснее и лучше. Шитов не успел еще этого вопроса решить и уехал в Бийск по делам службы, так как в это время служил еще в Нацменпросе, а „Мария Николаевна“ и „Владимир“ остались в Барнауле.
Когда Шитов через неделю вернулся из Бийска, то их не застал. Они уехали неизвестно куда, оставив письмо, в котором они ему писали, что за ним приедут.
После чего до начала 1926 года Шитов получает с разных мест от „Марии Николаевны“ письма. А где именно она находится, он якобы не знал. В это время Шитов по личному желанию выходит из комсомола. По его словам, „по религиозным убеждениям“.
В начале 1926 года к Шитову приехал „Владимир“ и стал звать его в Москву, чтобы ходатайствовать у какого-то консула о выезде „Марии Николаевны“ за границу, на что Шитов согласился, и они поехали.
Шитов и „Владимир“ по пути в Москву заезжали в Свердловск к „Марии Николаевне“, которая в это время была у иоанитов, откуда уже уехали все втроем.
По приезде в Москву, на второй день с утра, к какому-то консулу ходил „Владимир“. Потом вместе с ним „Мария Николаевна“, а часа в 4 дня пошли все втроем. В кабинете консула были Шитов и „Мария Николаевна“, а „Владимир“ их ждал в приемной.
Что говорилось у консула, Шитов, якобы, точно не помнит, но знает, что их намерения остались без последствий, так как консул дать выезд „Марии Николаевне“ отказался.
От консула Шитов и „Владимир“ пошли прямо на вокзал и поехали поездом в город Сычев, что в верстах в 350-ти от Москвы, в сторону Ленинграда, а „Мария Николаевна“ осталась в Москве у каких-то монашек, тоже почитательниц Иоанна Кронштадтского.
В Сычеве „Владимир“, устроив Шитова на квартире, немедленно выехал обратно в Москву за „Марией Николаевной“ и приехал через двое суток.
В Сычеве Шитов жил у какого-то бывшего купца, „Владимир“ — у священника, „Мария Николаевна“ — у монашек, почитательниц Иоанна Кронштадтского, живших в отдельном доме, где жила в это время и „Ася“. Местом ежедневных свиданий „Марии Николаевны“, „Владимира“, „Аси“ и Шитова была квартира монашек.
В Сычеве Шитов прожил неделю и уехал обратно в Барнаул, куда приехал перед пасхой 1926 года. После пасхи вскоре барнаульские иоаниты нашли пребывание „наследника“ у них небезопасным. Отправили его на станцию Поспелиху, что верстах в 200-х от Барнаула. И жил там он под видом фотографического ученика у иоанита Целищева Дмитрия Ивановича, занимавшегося фотографией, где и был арестован.
После приезда из Сычева до ареста Шитов от „Марии Николаевны“ получал несколько писем, в которых она его звала приехать в город Ржев Тверской губернии и указала, где их найти. Причем на дорогу обещала выслать денег. Шитов собирался ехать в Ржев, но не пришлось, так как помешал арест.
Многие положения, выявленные следствием, говорят за широкий масштаб действий лиц, фигурирующих в данном деле, и обнаруженные факты, которые необходимо проверить, ввиду чего Барнаульским окр[ужным] отделом ГПУ сделано ряд запросов:
Свердловский Окротдел запрошен об установлении фамилий, имен и отчеств и местонахождения монашек, проживающих в 1925 году в церкви бывшего Свердловского монастыря, где имели неоднократное местопребывание Шитов и так называемая „великая княжна Мария Николаевна“, которые там принимались как дети царя Николая 2-го. Упомянутые монашки, среди которых находилась бывшая игуменья Свердловского женского монастыря, согласно показанию Шитова, должны знать многое о деятельности „Марии Николаевны“, а также распространяли слухи о пребывании в живых „наследника Российского престола Алексея Николаевича“ (Шитова) и одну из своих подруг выдавали за „великую княжну Анастасию Николаевну“.
Томский Окротдел запрошен Бар[наульским] Окротделом ГПУ об установлении местопребывания и аресте мужа и жены Бадьиных, которые до апреля 1926 года проживали в городе Барнауле, давали бесплатную квартиру Шитову, укрывая его у себя, как „наследника Российского престола Алексея Николаевича“. Принимали к себе „великую княжну Марию Николаевну“, снабжали их средствами для разъездов и распространяли слухи среди населения о Шитове как о спасшемся от расстрела „наследнике“. Из Барнаула Бадьины уехали с определенной целью — скрыться от ареста, так одна из знакомых, некая Раевская, угрожала донести о их связи с Шитовым властям.
Бийский Окротдел запрошен о проверке показаний Шитова о его происхождении, об аресте первоисточника слухов о Шитове как о „наследнике Российского престола“ иоанитки Кусовой Натальи и мужа и жены Бушуевых, а также о высылке следственного дела на так называемую „великую княжну Марию Николаевну“, привлекавшуюся в 1924 году именно как „великую княжну“, в коем она от принадлежности к дому Романовых отказалась, тогда как, [по] агентурным сведениям, среди крестьян известна была как „Мария Николаевна“.
Два первых запроса Бийским Окротделом выполнены и ожидается высылка следственного дела.
Тверской Губотдел об аресте так называемой „великой княжны Марии Николаевны“ и неизвестного мужчины, разъезжающего с ней и выдающего себя за „великого князя Владимира“, которые проживают в городе Ржеве, и о высыпке их в распоряжение Барокротдела ГПУ.
Тверскому Губотделу Окротделом ГПУ были высланы подлинные письма „Марии Николаевны“ и „Владимира“, в коих указаны их точный адрес, а также фотографические карточки обоих, но на этот запрос последовал ответ, что, „несмотря на тщательную разработку, указанных лиц в Ржеве обнаружить не представилось возможным“.
