Александр Никонов - Духовные скрепы от курочки Рябы
Но затем политика императора по отношению к христианам резко изменилась. Почему же римляне, которые всегда отличались крайней веротерпимостью и не запрещали никаких религий в империи, вдруг начали гонения на христиан? Есть мнение, что этот поворот был вызван поведением самих христиан: как юная и потому фанатичная секта (да ещё с буйными иудаистскими корнями) христианская религия была чересчур агрессивна в своих проявлениях и отличалась крайней нетерпимостью. Никогда в империи поклонники одной религии не смотрели косо на представителей других. Но христиане сумели так всех достать, что нарвались на ответные неприятности. Христиан начали гнобить, имущество конфисковывать, а храмы разрушать. И первым был разрушен храм, который Диоклетиан каждый день видел из своих окон.
Среди пострадавших от репрессий была даже супруга Диоклетиана Александра. Попал под раздачу и епископ Януарий. Его взяли после того, как он возмутился несправедливым арестом одного своего коллеги. Суд вынес Януарию смертный приговор, который и был приведён в исполнение. Несправедливый приговор и сан епископа — единственные заслуги Януария перед христианством. Поэтому, чтобы натянуть его на святого, в дальнейшем были придуманы легенды о его «чудесатости».
Расправились с Януарием местные власти, но по легенде лично император распорядился бросить епископа в огонь, в котором тот горел три дня, после чего вышел из пламени целым и невредимым. Однако императора такой поворот дела ничуть не смутил. Вместо того чтобы, узрев этакое чудо, тут же стать новообращённым христианином, император в лучших сказочных традициях решил повторить попытку, только на сей раз применил иную технологию: Януария бросили на растерзание диким зверям. Однако, вместо того чтобы скушать януарьево мясо, звери стали лизать епископу ноги. Но и это чудо не впечатлило Диоклетиана. Он отдал приказ отрубить Януарию голову.
Третья попытка отчего-то оказалась успешной. Хотя после того, что случилось ранее, мы могли бы ожидать, что меч отскочит от стальной шеи Януария. Однако волшебство кончилось, и голова Януария спокойно отделилась от туловища. Жить без головы Януарию оказалось затруднительно, и он умер. Господь Бог, который дважды зачем-то спасал своего любимца, на третий раз махнул на него рукой. Я же говорю: не ищите логики…
Зато на месте казни тут как тут оказалась проворная женщина с несколькими колбами, в которые она собрала кровь Януария. Почему Диоклетиан позволил ей это сделать, сказка умалчивает. Однако с той поры христиане имеют две колбы с кровью Януария. Одна из них уже не работает, в ней остались только бурые сухие пятна по стенкам, которые, как ни тряси, в жидкость превращаться не хотят. А другая ещё функционирует. Колба эта представляет собой стеклянный сосудик с двумя металлическими крышками, которые герметично приклеены к стеклу окаменевшей замазкой.
Казнили Януария примерно 1700 лет тому назад. А чудо с его кровью начало происходить примерно 600 лет назад. Чем обусловлен более чем тысячелетний перерыв, официальная церковная версия не проясняет.
Учёные всегда подозревали, что в основе «чуда» лежит химическая реакция. Подобного типа тиксотропические реакции учёным известны давно — в них встряска запускает химический процесс.
Ещё в девяностых годах XX века химики сделали пасту, которая от тряски превращалась в жидкость. Правда, для этого пришлось использовать вещества, которых не было в четырнадцатом веке, когда чудо было впервые продемонстрировано церковным зевакам. Изготовленная учёными тиксотропная паста состояла из воды, хлорида натрия, карбоната кальция и одной из разновидностей хлорного железа. С водой проблем нет. Хлорид натрия, как вы знаете, это обычная поваренная соль. Карбонат кальция — школьный мел или толчёные ракушки. А вот необходимый для реакции хлорид железа — редкость. Вот только откуда его взяли средневековые монахи, если в Италии этот минерал в чистом виде не встречается?
А должен встречаться! Ведь чудо-то показывают! Не Господь же его сотворяет! Значит, надо искать природный источник хлорного железа, доступный в четырнадцатом веке.
Помог случай. Химикам попался на глаза геологический отчёт об исследовании горных пород в окрестностях Везувия. Необходимое вещество обнаружилось в лавовых полях вулкана.
Когда-то оно было в изобилии извергнуто из его недр вместе с другими породами. Последняя точка оказалась поставленной. Исследователи смешали воду, поваренную соль, порошок из толченых ракушек, вулканический минерал, содержащий хлорид железа, и получили кровь святого Януария — красно-бурый порошок, который от тряски на некоторое время становился жидкостью.
Кстати говоря, в Средние века, помимо неапольского собора, ещё несколько итальянских церквей имели подобные сосуды с «кровью», которыми попы развлекали публику. Однако впоследствии все они оказались утраченными (видимо, реагент высох из-за недостаточной герметичности). Так вот, все эти церкви были сосредоточены в районе Везувия, где только и можно было добыть нужный материал!
Оставалось только сравнить состав, полученный учёными, с тем веществом, которое содержалось в церковном сосуде. Но попросить у католиков вещество на анализ — всё равно, что попроситься с кинокамерой в кувуклию иерусалимского Храма Гроба Господня… Когда отчёт исследователей был опубликован, Ватикан на некоторое время затаился. После чего церковники заявили, что ни в коем случае не дадут учёным ни грамма «крови Януария» на анализ. А что им ещё оставалось делать? Один раз они уже дали кусочек святыни на анализ…
§ 5. Кусочки на анализ, или Последний бастион веры
Про Туринскую плащаницу слышали, наверное, все. Хотя бы мельком. Это одна из самых знаменитых христианских реликвий. Штука эта действительно любопытная…
Как ясно из названия, Туринская плащаница хранится в одном из соборов города Турина. Это льняное полотнище длиной немногим более четырёх метров и шириной чуть более метра. Если это полотно развернуть, на нём можно обнаружить смутное желтоватое изображение человеческого тела — с лица и со спины. Человек напоминает Христа, как его обычно рисуют на иконах — удлинённое лицо, длинные волосы, усики и бородка. Руки целомудренно прикрывают гениталии. При большом старании можно заметить следы от ран на запястьях.
По легенде, именно в это полотно члены Синедриона Никодим и Иосиф Аримофейский завернули тело казнённого Иисуса и снесли в пещерку. Потом Иисус чудесным образом испарился (воскрес), а саван остался. А на саване — блеклый рисунок иисусова тела. Он образовался, когда Иисус испарялся (возносился, возгонялся) сквозь ткань. Процесс этот, видимо, сопровождался большим выбросом энергии и некоего таинственного излучения, которое так воздействовало на ткань, что оставило на волокнах полотна желтоватые следы в виде тела…
Такова одна из версий чудоверцев. К ним мы ещё вернёмся, а пока в двух абзацах пробежимся по истории Туринской плащаницы.
Первые упоминания о плащанице относятся к XIV веку — эпохе массовой фабрикации христианских реликвий монахами и прочими мошенниками. Первым хозяином её был французский граф Жофруа де Шарни. Откуда она взялась у графа — тайна, покрытая мраком. Зато дальнейшая судьба экспоната известна довольно точно. После смерти хозяина плащаница попала в одну из церквей во владениях покойного графа, где была выставлена для всеобщего обозрения. Через три десятка лет слухи об этой реликвии достигли Ватикана. Католические эмиссары прибыли, осмотрели полотно и без труда опознали в нём обычный рисунок красками на полотне, то есть подделку. Иными словами, уже с конца четырнадцатого века всерьёз к плащанице никто не относился, кроме разве что простоватых паломников. Почему же попы в четырнадцатом веке так быстро и категорично определили подделку, а нынешние апологеты не могут? Об этом ниже…
Затем наследники графа подарили плащаницу герцогам Савойским. Через восемьдесят лет после этого ткань частично подверглась воздействию огня — в церкви, где она хранилась, приключился пожар. К счастью полотно не очень сильно пострадало, а несколько прогоревших дырочек были заштопаны монашками. В XVI веке владельцы переехали из Франции в Турин, и реликвия стала храниться у главного алтаря в королевской часовне Туринского собора.
Настоящая слава к плащанице пришла в конце XIX века, после изобретения фотографии. Новая игрушка (фотоаппарат) ужасно понравилась человечеству, и оно кинулось фотографировать всё, что можно было запечатлеть. Одни, получив в руки чудесный прибор, стали снимать порнографию, другие промышляли, делая семейные фото граждан, а итальянец Секондо Пиа сфотографировал плащаницу.
Вечером, работая с фотонегативами, он неожиданно обнаружил, что держит в руках… позитив! То есть сама плащаница представляла собой негативное изображение. И гораздо удобнее смотреть на него именно в «фотонегативном» виде.
