Журнал Наш Современник - Журнал Наш Современник №2 (2003)
“В 1999 году, будучи главой правительства, Владимир Путин заявил, что локомотивом экономики станет военно-промышленный комплекс. Воевать мы ни с кем не собираемся, а продавать оружие можем. Но едва ли оборонно-промышленный комплекс (ОПК) станет локомотивом.
Гигант окончательно обветшал и стал не в силах не только что-то тянуть, но едва-едва стоит на ногах. Сказалась череда бессмысленных преобразований, в течение которых талантливые инженеры и рабочие вымирали от нищеты, уходили с предприятий. НИИ закрывались, заводы превращались в склады и рынки. Сейчас мы уже не можем воспроизвести многие из тех чудес, что заставляли уважать страну. Еще живы конструкторские бюро и головные предприятия. Но этого мало — нужны сотни предприятий-смежников, которые делают узлы и агрегаты, специальные материалы и электронику. А вот эта сеть безжалостно разорена и разорвана. Приватизация по Чубайсу пробила в ОПК огромные бреши.
Итак, могущество оборонного комплекса страны — это первый миф...
Для восстановления хотя бы основных контуров ОПК нужны вложения в десятки миллиардов долларов, которых у страны просто нет. Если так и дальше пойдет, то в ближайшее время Россия вообще потеряет независимость в производстве важнейших видов оружия и будет вынуждена покупать его за рубежом... Впрочем, если будет на что покупать. Есть у нас РАВ — Российское агентство по обычным вооружениям, которое занимается бронетанковым, стрелковым, артиллерийским оружием и оптико-электронными системами. По свидетельству одного из изданий, в 2000 году, когда цены на нефть подступали к 30 долларам за баррель, РАВ сдало Российской армии одну боевую машину пехоты, два комплекса инженерного обеспечения войск, два боевых тренажера и аж три комплекта боевой экипировки военнослужащих!
Способность экономики страны обеспечить нашу армию всем необходимым — второй миф ...
Что касается политики вооружений, то даже специалисты о ней имеют весьма и весьма смутное представление.
В этом году стараниями ведомства И. Клебанова и Минобороны появился многотомный, совершенно секретный труд под названием ГПВ — Государственная программа вооружения до 2010 года. Для кого она создана, неизвестно, поскольку даже руководители оборонных предприятий не знают приоритетов ГПВ. Не нужно быть глубоким аналитиком, чтобы прийти к выводу, что ГПВ — это очередной документ о намерениях... Сегодня перспективные истребители стоят минимум 50—80 млн долларов — это с учетом дешевизны российских рабочих и инженеров. Стало быть, 200 новых самолетов обойдутся стране в 10—16 млрд долларов. Покупка 1000 новых танков (5—7 млн долларов каждый) — от 5 до 7 млрд долларов. А каких денег будут стоить новые системы ПВО, разведывательно-ударные комплексы высокоточного оружия, военно-космическая группировка? Еще не менее 10 млрд долларов. Примерно 3—4 млрд, как минимум, потребуется для создания боевого самолета пятого поколения. Около 4 млрд нужно и на то, чтобы произвести до 2010 года хотя бы 200 межконтинентальных ракет типа “Тополь-М”, заменив выходящий из строя парк советских ракет... Неплохо было бы иметь средства для уничтожения вражеских спутников, систем разведки и наведения... Иными словами, на девять оставшихся лет только на оружие необходимо более 45 млрд долларов. При том, что весь наш оборонный заказ на 2002 год — менее 2,5 млрд, включая затраты на горючее, тушенку, картошку и обмундирование для военнослужащих...
Без современных систем вооружения провести реформу армии невозможно. Вот и получается, что мобильная, технически оснащенная армия будущего, о которой так много говорят, — миф третий ...” (в подтверждение этого вывода В. Зубкова приведем некоторые факты из статьи журналиста Павла Фельгенгауэра “Общий план национальной безопасности”: “...У нас нет авианосцев (“Адмирал Кузнецов” в ремонте и встанет в строй не раньше 2004-го, но многие в ВМФ полагают, что если он и поплывет, то только в порт разделки на металлолом). Процентов 90 наших пилотов бомбардировочной авиации имеют годовой налет... 4—5 часов. Крылатые ракеты большой дальности с неядерной боевой частью недавно успешно испытали, но для одного эффективного точечного удара их нужно минимум 50, а сейчас в наличии — всего несколько штук. Нет современных беспилотных всепогодных средств сбора и передачи развединформации о противнике и многого другого...” (“Московский комсомолец”, 11 ноября 2002 г.).
“Чисто оборонных предприятий, пожалуй, и не осталось, — продолжает В. Зубков, — все в той или иной степени заняты выпуском гражданской продукции. Поэтому появился термин “оборонно-промышленный комплекс”. ОПК состоит, в свою очередь, из предприятий ВПК, а это свыше 1 тысячи 700 головных предприятий и учреждений. Общее же количество предприятий, участвующих в реализации гособоронзаказа, оценивается на уровне 8 тысяч. Но в стране нет органа, который бы мог назвать их точное число... Хороши же мы хозяева!
На сегодняшний день объемы загрузки головных предприятий ОПК военными заказами оцениваются до 55 процентов. Однако доля по гособоронзаказу составляет не более 20, а для многих предприятий и менее 10 процентов. Остальное — это заказы иностранных заказчиков — 40 процентов, которые не могут определить развитие ОПК на долгосрочную перспективу.
Если доля иностранных заказчиков уменьшится в объеме наших заказов и нам ее не удастся скомпенсировать, то мы можем потерять “оборонку” в ближайшие пять—семь лет. — Этот вывод принадлежит первому заместителю начальника вооружения Вооруженных сил РФ Николаю Баранову.
Все чаще раздаются голоса, что нынешнее число оборонных предприятий содержать стране не по силам. Но на парламентских слушаниях в Туле Баранов привел поразительные данные. “Иногда говорят о том, что “оборонка” тратит одну четвертую часть бюджета, а вот если взять такой пример, что у нас около 4 миллиардов долларов составляет экспорт и из него не менее 1 миллиарда — это различные виды налогов плюс налоги от непосредственного гособоронзаказа, то объем гособоронзаказа на закупки вооружения и военной техники составляет меньше, чем “оборонка” платит налогов от таких видов деятельности!”.
Выходит, убыточность ОПК — это четвертый миф ...
Ориентация исключительно на экспорт, при полном отсутствии внутреннего рынка вооружения, таит много подводных камней. Возможности арсеналов в плане поставок техники исчерпаны... При поставках современных боевых кораблей, самолетов, вертолетов, ракетного оружия покупающие страны требуют тренажеры, преподавателей, инструкторов. А у нас нет даже офицеров, которые сами эксплуатировали бы такое вооружение и могли бы обучить индийцев или китайцев. В результате заниматься обучением приходится предприятиям ОПК, у которых нет учебной базы для иностранцев.
Для производства перспективного вооружения нужны НИИ и предприятия в разных отраслях, способные предложить новые металлы и пластмассы, измерительную технику и электронику, двигатели и системы управления... Никакие экспортные поставки обеспечить оборонный потенциал неспособны. А значит, способность массово производить современное оружие — пятый миф ...
Заметную лепту в дело разоружения страны внесли и законодатели. Хорошо, завтра будут у нас самые современные боевые системы. Но есть мелочь, без которой вся чудо-техника — груда металла. Эта мелочь называется — боеприпасы... Намеренно или по недомыслию именно по боеприпасной отрасли был нанесен самый мощный удар. И приходится признать, парламент этому способствовал... Раньше и в голову никому не приходило брать плату за землю с казенных заводов. Имели они и другие льготы. Согласно же нынешнему законодательству, за землю надо платить на общих основаниях. А это явно не по силам чахнущим заводам.
Активно культивируется шестой миф , согласно которому стоит принять еще десяток законов — и “оборонка” оживет. Как видим, и нынешние-то ее душат.
Много лет оборонщики борются с НДС (налог на добавленную стоимость. — А. К. ) на аванс. Государство авансирует производство вооружения. Но продукция еще не произведена, еще не включены станки, а уже надо платить. Еще нелепей то, что НДС на аванс берется внутри производственных интегрированных структур — промышленных объединений — с каждого передела...
По существующему законодательству, вернее, по трактованию его, при получении аванса каждое предприятие платит НДС. В результате половина денег уходит в бюджет, не приступив к созданию той самой добавочной стоимости...
“Если бы Дума с учетом того, что президент уже к этому руку прикладывал, приняла бы простой закон в одну фразу, что в гособоронзаказе НДС взимать при реализации продукции, а не при ее авансировании, нам стало бы гораздо легче”, — говорят оборонщики.
