Тамара Гузенкова - Антропология власти. Юлия Тимошенко
— разрушении Верховной Рады и Конституционного суда;
— давлении на суды, что создает все предпосылки для распада Третьей украинской державы;
— возведении лжи в ранг государственной политики;
— бездарности и опасности всех их политических инициатив;
— запретах на инакомыслие, на обсуждение острых проблем («думаешь не по-нашему — значит «манкурт», «украинофоб», «пятая колонна»[325]);
— неумении и неспособности управлять страной.
По мнению Табачника, «они» живут по своей любимой бандитской присказке — не по закону, а по понятиям. Он говорит: «Правительство Тимошенко вопиет о том, что работать ему мешают президент и секретариат, незаконно вмешиваясь в деятельность кабмина. Ведь это та самая Тимошенко, которая провоцировала и поощряла аналогичное вмешательство президентской канцелярии в работу правительства Януковича. Та самая Тимошенко, которая активно поддержала незаконный роспуск парламента в 2007 году, резко усиливший позиции президентской канцелярии. Она сама создала прецеденты неконституционного «решения» политических проблем по принципу «если нельзя, но очень хочется, то можно»[326].
Табачник клеймит своих оппонентов как узурпаторов, бандитствующих политиканов, неспособных вести Украину в Европу. У них нет другой идеологии кроме стремления безнаказанно воровать, а любое государство воровать мешает. Поэтому бандиты заинтересованы в максимальном ослаблении государства, а в идеале — в полной его дезинтеграции.
Табачник утверждает, что НУНС и БЮТ объединяют компрадоров, сколотивших капитал в смутные времена начала 90-х, вывезших его за границу и теперь зависимых от политического руководства тех стран, в которых расположены банки с их «трудовыми сбережениями». По его мнению, они готовы уничтожить национальную экономику в интересах иностранных заказчиков[327].
Никогда еще Украина не была так поляризована политически, этнически и конфессионально, никогда государство не было столь близко к гражданскому конфликту и последующему распаду.
«Оранжевые», за редким исключением, сконцентрировали в своих рядах бизнесменов-воришек, способных «зарабатывать», только растаскивая бюджетные деньги, и компрадоров, которые еще опаснее, поскольку продают всю страну оптом и дешево[328].
«Оранжевые» не дают избирателям читать книги, смотреть фильмы и получать образование на русском языке. Они прикладывают огромные усилия, чтобы провести насильственную украинизацию. Они наступают на народную память, на ценности, которые столетиями создавал украинский народ.
Табачник утверждает: «Оранжизм — это не антидонецкое и не антикоммунистическое, и даже не националистическое движение. Это движение является по сути своей антиукраинским. Оно постоянно ставит Украину на грань раскола и катастрофы, делая её заложницей амбиций «оранжевых наполеонов» и их идеологических мифов»[329].
«Свои» же — т.е. «бело-голубые» — являются антиподом «оранжевых». Отношение Табачника к деятельности регионалов характеризуют следующие высказывания:
— «Мы поставили заслон оранжевому шабашу»;
— «Мы не даем разразиться в стране гражданской войне»;
— «Наша партия проявляет разумность, взвешенность и государственный подход; народ, депутаты юго-востока, Партия регионов и лично Виктор Янукович пошли па непростой компромисс с «оранжевыми» силами и согласились на провозглашение Ющенко президентом в обмен на политреформу, ограничивающую его власть»[330];
— «ПР постепенно становится партией всей страны, она уверенно интегрирует умеренные силы, в том числе и тех политиков, которые еще недавно делали ставку на Ющенко и НУНС»;
— «ПР — это партия национального производителя, заинтересованного в росте отечественного производства»;
— «Мы готовы вести борьбу в цивилизованных рамках, но не имеем права позволить каждый раз, как только «оранжевым» не нравится результат волеизъявления граждан, проводить государственный переворот, переписывать Конституцию, разгонять парламент»;
— «В Партии регионов представлены не «олигархи», а сосредоточен промышленный капитал; это те бизнесмены, которые заинтересованы в развитии отечественной экономики, которые создают рабочие места для украинцев, платят налоги в государственную казну Украины; это становой хребет Украины»;
— «Интересы бизнес-крыла Партии регионов объективно совпадают с гуманитарными интересами избирателей»;
— «Партия регионов в условиях жесткого прессинга проводит работу по защите гражданского общества, свободы, поликультурности; крупнейшая политическая сила защищает конституционные права граждан».
В отличие от регионалов умеренного крыла, Дмитрий Табачник не склонен щадить своих политических противников, соблюдать политкорректность и дозировать критику. Он утверждает:
«До тех пор, пока последствия «оранжевого» путча не будут преодолены, пока не будут удалены из власти политики, причастные к государственному перевороту, пока «оранжевая» идея окончательно не маргинализируется, пока значительная часть избирателей будет продолжать наивно считать, что «оранжевые» есть хорошие и плохие (плохие — «предали Майдан» и их надо прогнать, а хорошие заслуживают дальнейшей поддержки), до тех пор Украина будет шаг за шагом приближаться к национальной и государственной катастрофе.
...От нас постепенно отворачивается мир и даже ближайшие союзники, с которыми мы связаны братскими узами и кровным родством. Украина начинает напоминать близкого родственника-алкоголика, которого, конечно, жалеют, но стыдятся, и в приличном обществе о нем не вспоминают»[331].
Следует отметить, что в своем «антиоранжевом» радикализме Д. Табачник вступил в идейный конфликт с наиболее умеренным крылом однопартийцев. Это отразилось и в его мифотворчестве, с помощью которого он попытался вдохнуть боевой дух, бойцовские качества, героический порыв в коллективного, неперсонифицированного Героя Партии регионов. Он убеждал своих внутренних оппонентов в необходимости непримиримой, бескомпромиссной борьбы с абсолютным Злом, воплощенном в «оранжизме» и его идеологах — Ющенко и Тимошенко.
«...Невозможно соглашение с олицетворением абсолютного Зла. Дьявол заведомо выигрывает в любом торге, никогда не выполняет обещанного, и начать торговаться с ним — значит уже проиграть всё... Противостояние наследникам «Нахтигаля»[332] — не политика, это защита нашей Великой Победы. Защита страны от сползания в националистическую трясину, обязательно заканчивающуюся концлагерями, этническими чистками и воцарением атмосферы тотального страха... Невозможно вести переговоры с людьми, нескрываемо желающими публично растоптать наши святыни, заставив нас же этому аплодировать... Лицемерная политкорректность бессмысленна... Договоренность с ними, «минута мировой», неминуемо превратится в «минуту смерти», о чем свидетельствует все происходящее, начиная с 2004 года... Бессмысленно надеяться, что можно не предпринимать никаких реальных действий, а «оранжевые» лишатся власти в результате происходящего между ними «боя без правил»...
Только моральная политика может приносить результат. И это несовместимо с предательством, чем бы оно не оправдывалось... Путь борьбы и чести тяжел, недоступен для слабых духом и волей, но только он ведет к победе, а не к поражению и позору»[333].
Другой яркий мифотворец из лагеря регионалов, Инна Богословская, сосредоточилась на создании контрмифа о «чужих», в который включен и контрмиф «о нечестном бизнесе». Его основные позиции сводятся к следующему:
— результат четырехлетнего правления «оранжевых» — это полное разрушение государства;
— сегодня государства Украина нет; вернее, государство как государство есть, но центральной власти в нем нет;
— ситуация просто катастрофическая: Тимошенко — политический шулер, который пытается все проблемы в стране объяснить финансовым кризисом («Но еще до мирового октябрьского кризиса у нас температура в стране была 39. Просто дополнительная инфекция довела эту температуру до 42»)[334];
— идеологически Ющенко и Тимошенко — это одна и та же политическая сила: если их соединить, получится национал-социализм;
— на Украине никогда не было такого жесткого антироссийского настроя, исходящего из самых верхов; Ющенко претендует на мессианство в сфере зомбирования мозгов (его мечта — перемыть то, что у нас в голове), а Тимошенко — на абсолютную монополию на деньги, и если у Ющенко есть какие-то принципы, которые можно признавать или не признавать, то у Тимошенко их вообще нет;
