Федор Раззаков - Бригада возвращается. Триумф бандитской романтики
Согласно другой версии, все выглядело несколько иначе. В конце сентября Гарин и Пугачева приехали в Сочи. Первый должен был участвовать в очередном Всесоюзном конкурсе на лучшее исполнение советской песни «Красная гвоздика» в качестве члена жюри, вторая приехала в роли рядового зрителя. Среди конкурсантов была молодая известная певица Жанна Г. (одно время она вела на ТВ передачу «Артлото»), у которой тогдашний супруг был весьма влиятельным криминальным авторитетом. Он заслал к Гарину гонцов: мол, если моя благоверная не получит первого места, ты об этом пожалеешь. Гарин почему-то отнесся к этой угрозе без подобающего внимания. В результате певица хоть и стала лауреатом, но только с краю – она заняла 3-е место. Спустя пару дней после этого и произошла драка, в которой Гарин погиб. Видимо, все было обставлено так профессионально, что следствие не нашло прямых виновников преступления и списало смерть Гарина на роковую случайность.
Но, повторимся, в советские годы Сочи был спокойным в криминальном отношении городом, поскольку его «крышевателям» из криминальной среды удавалось найти компромисс как друг с другом, так и с властью. Ситуация стала меняться с конца 80-х, когда в стране, а также и в криминальном мире начался форменный беспредел. Он длился почти десятилетие. Потом ситуация в стране несколько устаканилась, и на том же сочинском «Кинотавре» стало гораздо поспокойнее. По словам все того же М. Рудинштейна:
«Бандитских разборок больше не было, «Атас» в ресторане никто не заказывал, проститутки не избивали сутенеров. Братки в красных пиджаках с золотыми цепями на бычьих шеях исчезли...
Я вспоминал, как Янковский, страдальчески морщась, просил меня избавить его от общения со Шпунтом. Как Абдулов после стычки с бандитами из-за песни для «доблестных сотрудников МУРа» возмущался мне в лицо: мол, не кинофестиваль, а разбойничий притон!.. (из-за этого скандала «братва» едва не отправила на тот свет директора Абдулова. – Ф. Р.). А теперь звезды сами не расстаются с людьми, чья законопослушность вызывает у меня большие сомнения. Они могут называть это дружбой или бизнесом, суть не меняется. Криминалитет, который я так долго пытался отсечь от «Кинотавра», все равно здесь, только в другом обличье. И привели его сюда сами же звезды».
«Менты» смутного времени
После развала СССР новые власти, шедшие в одной упряжке с организованной преступностью, были зантересованы в том, чтобы правоохранительная система страны была ослаблена. Для этого Ельцин целенаправленно наносил удары как по КГБ, так и по МВД. Достаточно сказать, что за шесть лет (1991—1997) президент России сменил сразу четырех министров: А. Дунаева (1991), В. Баранникова (1991—1992), В. Ерина (1992—1995), А. Куликова (1995—1997). Отметим, что последнего сняли с поста министра после того, как он выступил именно против мафии: предложил Ельцину признать результаты приватизации недействительными, национализировать коммерческие банки, нефтяные и газовую компании без выкупа. Что, в свою очередь, должно было перекрыть канал перекачки национального богатства русского народа на счета мафиози в иностранных банках. Эти мероприятия значительно бы ослабили позиции мафии и дали бы весьма существенные козыри в руки правоохранительной системе. Однако не для этого оргпреступность помогала Ельцину стать президентом, чтобы он затем ставил ей палки в колеса. В результате с помощью посредников с ним была проведена соответствующая беседа, которая имела свои скорые последствия: был подписан указ об отставке Куликова. А вместе с ним разогнали и всю его команду, которую министр формировал на протяжении нескольких лет. Своего поста лишился и начальник Главного управления по борьбе с экономическими преступлениями генерал-лейтенант И. Г. Сердак, который до этого был начальником российского Интерпола и обладал обширной информационной базой на российских мафиози, связанных с Международным преступным синдикатом. По словам А. Куликова:
«Мой коллектив поверил в меня. Мы начали давать результаты. Вышли на ряд серьезнейших преступлений. Но с моим уходом коллектив выгоняют, перемещают, ставят новых людей. Естественно, что те наработки, которые были, которые касались каких-то влиятельных людей, теперь уже исчезли...»
Из-за министерской чехарды в МВД криминогенная ситуация в стране только усугублялась. Милиция плохо справлялась с возложенными на нее функциями, из-за чего ее престиж у населения находился на достаточно низком уровне, что было в общем-то закономерно – милиция плохо справлялась с уличной преступностью, зато весьма активно разгоняла нищих бабуль, торгующих овощами на улицах. За милиционерами закрепилось презрительное прозвище «менты». Почти в точности повторялась советская ситуация середины 60-х: там, как мы помним, престиж милиции тоже оказался на низком уровне, из-за чего милиционеров презрительно именовали «легавыми». Но потом к руководству МВД пришел Н. Щелоков, который достаточно активно взялся не только за внутренний облик милиции, но и за внешний – переодел милиционеров в новые мундиры. И уже в 70-е годы люди к милиции стали относиться иначе – с уважением.
В 90-е годы такого министра не нашлось (да и не могло найтись при наличии не заинтересованного в этом президента), однако задача перед властями встала та же – необходимо было хотя бы в виртуальном пространстве создать у народа положительное отношение к органам правопорядка. Вот тогда-то в телевизионных кругах и начала бродить идея о том, чтобы снять российский сериал о деятельности современной российской милиции, который бы реабилитировал «ментов» в глазах широкой общественности.
Отметим, что после того как был развален СССР и почила в бозе целая индустрия по выпуску отечественных телефильмов, российское телевидение жило исключительно за счет показа заграничного «мыла» – всевозможных «рабынь Изаур» и «богатых, которые плачут». Весьма символические названия, если учитывать, что ельцинская Россия разделилась на две категории граждан: рабов (в их число входили те, кто перебивался с хлеба на воду, с трудом зарабатывая себе на жизнь; те, что горбатились в Чечне, захваченные в плен тамошними боевиками; а также тысячи секс-рабов, трудившихся на ниве проституции) и прослойки богатых людей, которые, в отличие от героев упомянутого сериала, почти не плакали – больше смеялись.
Казалось, что такая ситуация в сериальном производстве будет продолжаться до бесконечности и из памяти россиян навсегда выветрится само воспоминание о том, что когда-то на нашем телевидении существовала собственная студия телевизионных фильмов «Экран», из недр которой на свет появились фильмы, рядом с которыми «рабыни» и «богатые» даже рядом не лежали. Достаточно назвать такие телесериалы, как «Вызываем огонь на себя» (1965; первый советский сериал), «Адъютант его превосходительства» (1970), «Следствие ведут знатоки» (1971—1988), «Тени исчезают в полдень» (1972), «Семнадцать мгновений весны» (1973), «Вечный зов» (1976—1983), «Рожденная революцией» (1977), «Место встречи изменить нельзя» (1979) и многие другие. Однако уже в середине 90-х, кажется, наметилось постепенное возрождение отечественного телевизионного кино, и первой ласточкой стал сериал «Улицы разбитых фонарей», больше известный как «Менты». Сериал, благодаря которому, как это ни странно, чуть позже появится и его контрапункт – сериал «Бригада».
Несмотря на то что «Менты» будут сняты на скромные деньги и в них не будет головокружительных трюков и чудес пиротехники, подобное кино придется по душе миллионам россиян гораздо сильнее, чем самые крутые заграничные боевики. А все потому, что появление этого сериала являлось социальным заказом, в котором сошлись две линии: желание власти, активно разваливавшей правоохранительную систему, поднять ее престиж у населения хотя бы в виртуальном пространстве, вложив в это дело минимальные средства (производство сериала стоило копейки), а также романтическая мечта миллионов россиян, что даже в этой богом забытой стране все еще остались честные блюстители закона. Начиналась же история этого сериала со следующих событий.
Однажды в начале 90-х начальнику отдела по раскрытию умышленных убийств Кировского РУВД Санкт-Петербурга майору милиции Андрею Пименову попалась на глаза книга Эда Макбейна о работе полицейского участка. Книга ему понравилась, и он, грешным делом, посетовал на то, что умеют буржуазные писатели правдиво описывать жизнь и трудовые будни рядовых полицейских, а у нас с этим вечная напряженка: наши литературные сыщики в большинстве своем были такие правильные, что хоть иконы с них пиши. И поскольку Пименов, кроме табельного пистолета, также хорошо умел обращаться и с ручкой и частенько баловался литературным творчеством, пришла ему в голову крамольная мысль: а не написать ли ему вдогонку Макбейну книжку о работе родного Кировского РУВД? Как подумал, так и сделал: сел за стол и скоренько написал повесть «Кошмар на улице Стачек», главными героями которой стали коллеги Пименова по работе. Да-да, всех главных героев он списывал с натуры, естественно, давая им в книге вымышленные имена. Так, себя он вывел в образе капитана Ларина, бывшего начальника угро Олега Дудинцева – под именем Половцева, нынешнего начальника Кировского РУВД Владимира Малинина – под именем капитана Казанцева, или Казановы, опера Анатолия Дукуса – под именем Дукалис.
