Станислав Говорухин - Страна воров на дороге в светлое будущее
Стоило какому-нибудь депутату зевнуть, как с телевизионного пульта в наушник оператору неслась команда: «Возьми крупно этого, во втором ряду, с краю!». И на экране вырастало лицо депутата с раскрытым «шире Мексиканского залива» ртом. А какие перлы сыпались с трибуны. (О, великий и могучий русский язык!) Эти немыслимые словопостроения два года подряд кормили наших сатириков — Хазанова, Задорнова, Жванецкого… Повторив и усилив «литературную находку» депутата с Чукотки, они засмешили публику до слез. Мы с вами корчились от смеха, валились со стульев и думали: Господи, да за что же на нас такая напасть, Парламент этот, чтоб он сгорел!
А теперь, дорогой читатель, представьте обратный вариант: прямые трансляции велись эти два года не из Парламента, а с заседаний правительства, с разных совещаний Президента с главами администраций краев и областей. Отвечаю: точно так же ухохотались бы. Разве они не из того же теста, не из того же коммунистического общества, в конце концов, разве не из этого Парламента вышли? Разве у Ельцина образование более академическое, чем образование профессора Хасбулатова? Разве официальный и разговорный язык генерала Грачева более интеллигентный, чем язык генерала Руцкого? Наконец, разве мы с вами, в целом, умнее и лучше тех, кто нами руководит?
Значит, дело не в персонажах, а в нравственном состоянии общества. Мы с вами очень хотели, чтобы наши законодатели выглядели идиотами, и вместе с прессой и телевидением очень много успели в этом.
Автор не такой ханжа, каким может показаться — почему бы и не посмеяться иной раз: и над правительством, и над Парламентом. Но существует нравственный порог, который переходить нельзя.
Мы породили в людях недобрые чувства к этому демократическому институту, выпустили по нему такой заряд ненависти, что его с лихвой хватит и на новый Парламент. А там уж недалеко до логического вывода: а зачем вообще нужен этот институт власти?
Если по рядовым членам Парламента стреляли из «дробовиков», то по Руцкому и Хасбулатову, безусловным лидерам демократической оппозиции, били из «пушек». Цель та же — дискредитация.
Опорочить, представить злыднями, строящими козни против истинных демократов, вызвать к ним ненависть в среде интеллигенции и подозрительное отношение в простом народе — такая была поставлена задача перед лицами, ответственными за средства информации.
«Хасбулатов — чеченец. Вот наш козырь, с него и пойдем! Схема такая. В стране — засилье чеченских группировок и вообще кавказцев. А как с ними бороться, если глава законодательной власти сам чеченец? Поняли диспозицию? В бой!»
Чеченская карта была разыграна грубо. Но сработала. Как срабатывает с нашим простодушным народом любой самый примитивный ход. Между прочим, именно Хасбулатов начал борьбу с кавказскими группировками, за что и был объявлен у себя на родине смертельным врагом чеченского народа. Хасбулатова остановил сам Президент России (и правильно сделал, ибо хватать человека на улице и бросать в кутузку только за то, что он — «лицо кавказской национальности», это не метод). Но в день, когда Хасбулатов оказался в Лефортове, победители, президентская власть, именно так и поступили: стали хватать на улицах «лиц кавказской национальности», всех подряд — беженцев, строительных и сезонных рабочих — и выдворять из Москвы. Зачем? Чтобы показать гражданам: «Видите, Хасбулатова нет и сразу началась действенная борьба с кавказским засильем!». Две недели демонстрировали активность, потом, слава Богу, устали…
Боже, за каких же нас дураков держат! И правильно держат. С нами проходит все. Чтобы обмануть нас, напрягаться не надо…
Хасбулатов с Руцким просидели в тюрьме 4 месяца. Никакого серьезного дела «пришить» им не смогли (сменили несколько следователей). Теперь они на свободе. По амнистии. Суда, следовательно, не будет.
А судить их надо!
Хасбулатова — за то, что он чеченец.
Руцкого — за то, что не захотел поступиться офицерской честью.
Быть чеченцем в нашей безнравственной стране — грех, а уж делать заявления типа: «Я — офицер, мне дорога моя честь, я не могу смотреть, как грабится и превращается в колонию моя родина, а потому вынужден предать гласности ваши деяния…» — это такое преступление… Прав был Владимир Молчанов, звезда телеэкрана, заявивший 4 октября:
— Таких надо показывать в зоопарке!
Тот, кто, входя в нашу большую Политику, не оставил в гардеробе ее здания свою честь, как оставляют галоши, тот проиграет обязательно.
С Руцким расправились особенно подло. По борьбе с Руцким была создана специальная комиссия на правительственном уровне. Она называлась Межведомственной комиссией по борьбе с коррупцией! (Как только Руцкой оказался в Лефортове, комиссию упразднили. Она свою миссию закончила.)
Перед членами комиссии, видимо, была поставлена задача: найти или сфабриковать убойный компромат на Руцкого. Неважно, если его потом можно будет опровергнуть — лишь бы не сразу. Так оно и оказалось. Трастовый договор, согласно которому вице-президент якобы является обладателем счета в швейцарском банке (копию этого «документа» показывали по телевидению миллионам зрителей), оказался липой. Но дело было сделано.
После того, как однажды в конце августа на телеэкране в самый выгодный час, перед программой «Время», когда все зрители включают свои «ящики», появились члены Межведомственной комиссии, чуть ли не в ранге министров, и объявили, не моргнув глазом, что вице-президент великой страны — вор! — после этого Руцкому уже можно было начинать сушить сухари. Как политик, которому можно доверять, он прекратил свое существование. Не осталось в стране обывателя (интеллигентного или неинтеллигентного), который бы сразу, безоговорочно не поверил произнесенному с экрана. Любой сказанной о человеке гадости мы верим охотно и сразу.
К концу августа идеологическая работа по дискредитации Парламента завершилась. Можно было не сомневаться: указ о разгоне законодательной власти народ встретит с пониманием и одобрением. Кроме того, в стране созрели силы (о них мы много говорили в этой книжке), которым Парламент мешал, как камень на дороге. Эти силы ненавидели его еще больше, чем президентская рать.
Только слепой и глухой мог не понимать этого. Или те, кому все «до лампочки». К тому же Президент в открытую пообещал «боевой сентябрь».
По крайней мере мне все было ясно. Я только что вернулся из длительной поездки по российским провинциям — жулики объединяются, им нужно полное понимание наверху. «Кто это там мешает нашей власти? Ату их!»
Вот с этими соображениями я и пришел как-то в середине сентября к Хасбулатову. Хотелось также познакомиться. Много слышал. Разного.
Хасбулатов мне по-человечески понравился. Внимательно слушал, делал пометки в блокнотике. Но предостережения моего не понял.
Усмехнулся:
— Что вы, на это они не решатся.
Путч
Однако, решились.
И 21 сентября брякнули свой знаменитый Указ.
Почему — путч? А что же это такое? Типичный государственный переворот, совершенный группой заговорщиков. Военный переворот — с использованием армии и войск МВД. В августе 1991-го путчисты проиграли. Сейчас выиграли (были решительнее, беспринципнее, не имели никаких нравственных ограничений, абсолютно никаких — как будто и не человеки). А победители могут трактовать события как угодно, хоть наоборот. Так те, кто защищал конституцию и законность, были объявлены путчистами, мятежниками…
Итак — случилось.
И случилось неожиданное. Россия не поддержала путчистов. Москва — да, а Россия — нет. (Но Москва — особый случай, мы уже говорили об этом. Здесь теперь живет другой народ. До сего дня у криминального мира не было своей столицы, теперь есть — Москва.)
Россия восстала против власти, поставившей себя вне закона.
«Восстала… Кабы восстала, все было бы не так…»
А вот потому и били из пушек, чтобы эхо выстрелов разнеслось по всей России.
Западный читатель небось ухмыльнется: «Что это за народ, который эха выстрелов испугался?».
Не дай Бог французам или американцам испытать то, что испытали россияне. Я не про Гитлера говорю. В наш народ стреляли свои вожди. Почти нет семьи, из которой кого-нибудь не поставили бы к стенке. Вот и дожили до того, что выстрелили в Москве, а упали ниц на Камчатке. Ну и пропаганда сделала свое черное дело. Обыватель, парализованный ужасом, хватался за спасительную мысль: «А может, промолчать?.. Раз в них — из пушек, стало быть, такие негодяи…».
И все-таки я осмелюсь утверждать, что Россия восстала. Косвенным доказательством этому являются результаты выборов, на которых президентская партия, сулившая себе чуть ли не 50 процентов голосов, потерпела сокрушительное поражение. Но об этом — позже.
