Андрей Колганов - 10 мифов об СССР
В своей защите сталинского произвола Резун потерял последнюю видимость приличия, став, нисколько не скрывая этого, прямым идейным пособником палачей и фальсификаторов.
Еще раз о танках, о голоде и еще кое о чем
На любовь Резуна к исторической достоверности натыкаешься на страницах его книги весьма часто.
Еще в «Ледоколе» он стремился поразить несведущих читателей своими познаниями в области бронетанковой техники. Здесь он снова решил щегольнуть этими познаниями. Так, Резун утверждает, что Германия начала Вторую мировую войну, имея всего лишь 2977 танков, из них «ни одного среднего» (275). Правда, в «Ледоколе» им же приводилась другая цифра – 3195. Ну да чего не сделаешь ради того, чтобы показать, какая же была у Германии маленькая да слабенькая армия.
Да, действительно, из 3195 танков, имевшихся у Германии перед нападением на Польшу, 1445 представляли собой вооруженные пулеметами танкетки «Т-I», 1223 – легкие танки «Т-II», еще почти две сотни – различные специальные танки. Однако имелось и 309 средних танков «Т-III» и «Т-IV». Немного, конечно, но все-таки побольше, чем «ни одного». Кроме того, Германия имела немало трофейных чешских танков (в чешской армии было 469 танков, которые после Мюнхенского сговора попали в руки Гитлера), нисколько не уступавших немецким «Т-II». Но Резун здесь – в который раз! – проявляет избирательную забывчивость. Он «забывает» сообщить, что эти слабенькие силы предназначались вовсе не против танкового гиганта – СССР, а против Польши. Чем же располагала Польша? У нее было всего 887 легких танков и танкеток. Так что танковые части вермахта имели многократное численное и техническое превосходство.
Чтобы изобразить возможно больший контраст с предложением Тухачевского за один год произвести 50-100 тыс. танков, Резун добавляет, что все эти немецкие танки были «построены не за один год, а за все предвоенные годы» (275). Но что значит «за все предвоенные»? За 1918–1939? Или за сколько? За пять лет до начала войны? За десять?
Согласно данным самого Резуна, в 1935 году у Германии было всего 219 танкеток «Т-I» (324). Значит, почти 3 000 танков были построены за 1936–1939 годы. Затем их количество наращивалось за счет строительства средних танков.
Но ведь СССР имел их гораздо больше? Да.
Вот как изображает ситуацию Резун:
«3410 немецких танков. Все танки легкие. Все устаревшие. Ни одного тяжелого танка. Есть средние, но это просто легкие танки, на которые навешали дополнительной брони» (451). «А у Сталина 23 106 танков (не считая НКВД), включая лучшие в мире образцы» (451).
И опять у Резуна правда перемешана с ложью.
Во-первых, Резун у немцев считает только те танки, которые были выдвинуты перед войной к границам СССР и только в составе танковых групп вермахта, игнорируя отдельные части и подразделения. В Красной Армии же он считает все танки. Во-вторых, против СССР, были выдвинуты не только немецкие танки, но и танки их союзников. А сколько же всего было танков у Германии и ее союзников по войне против СССР? Ведь именно эту цифру следует сравнивать с цифрой общей численности танков в РККА, приводимой Резуном. Давайте считать. В вооруженных силах Германии имелось 5639 танков и штурмовых орудий (которых СССР тогда еще не производил) собственного производства и 4930 трофейных танков и танкеток всех типов (История Второй мировой войны 1939–1945. М.: Воениздат, 1974, т. 3. С. 327). К слову сказать, из немецких танков против СССР было развернуто не 3410, как пишет Резун, а примерно 4,1 тысячи. Из танков немецких союзников учтем только танковые силы Италии, Румынии и Финляндии – участие остальных в войне против СССР было менее значимым. Италия имела примерно 1500 танков, Румыния – 236, Финляндия имела 86 танков. Итого 12 391 танк против 23 106. Почти семикратное превосходство по Резуну на деле превращается в менее чем двукратное. Примерно таким же было соотношение сил непосредственно на нашей западной границе.
Теперь о качественной стороне дела. Резун говорит, что средних танков у немцев не было, а были только устаревшие легкие танки, на которые повесили дополнительную броню, что сделало их тяжелыми и малоподвижными. Ну что же, давайте сравним «устаревший» (выпуска 1940 года) легкий немецкий танк «Т-II» с таким же «устаревшим» (тоже выпуска 1940 года) «легким танком» «Т-IV», который сделали «менее подвижным», навесив дополнительную броню. Резун говорит к тому же, что у немецких танков не было противоснарядной брони и мощных пушек. Поглядим.
Тактико-технические данные немецких танков
Итак, мы видим, что у танка «Т-IVF1» броня все-таки противоснарядная, пушка мощная – 75 мм, мощность двигателя вдвое выше, а скорость не ниже, чем у легкого танка. Резун опять солгал. Но может быть, Резун прав в том, что этот танк все же в подметки не годился нашему «Т-34» того же 1940 года выпуска? Проверим.
Тактико-технические данные советского танка «Т-34»
Да, «Т-34» превосходит немецкий танк по подвижности (мощности двигателя и скорости), его длинноствольная 76-мм пушка эффективнее более короткой немецкой 75-мм и при примерно равной толщине брони «Т-34» устойчивее к попаданию снарядов из-за оптимально подобранных углов наклона броневых листов. Но у немецкого танка больше экипаж, просторнее боевое отделение, лучше приборы наблюдения и прицеливания, надежнее двигатель и радиостанция. В целом наш, пожалуй, лучше. И все-таки не настолько, чтобы немецкий средний танк вообще не мог с ним сравниться. Мог. И подчас довольно успешно вступал в противоборство, хотя – повторю – с чисто технической стороны шансы нашего танка выиграть дуэль были выше (если не принимать во внимание недостатки организации танковых войск, слабую подготовку экипажей и нехватку бронебойных снарядов). Этот достоверный факт Резун раздувает до невероятных размеров, делая довольно удачную психологическую ставку – ну не будет же патриот своей Родины сознательно выискивать достоинства немецких танков и критиковать свои собственные.
Но это еще не все. Резун снова и снова привычно смешивает правду и ложь, зачислив в «лучшие в мире и уникальные по своей конструкции танки», помимо заслуживших этого «Т-34» и «КВ», еще и «Т-28», «Т-35», «Т-37», «Т-38», «Т-40». «…Ничего подобного ни у кого в мире в 1941 году просто не было» – уверяет Резун. И он почти прав. Не было ни у кого плавающих танков «Т-37» и «Т-38». Потому что эти легкие, маломощные, слабо вооруженные и плохо защищенные танки годились разве для разведывательных рейдов. Да и в СССР они были сняты с производства. Не было ни у кого пятибашенных монстров – тяжелых танков «Т-35». Малоподвижные, с ненадежной ходовой частью, с недостаточно сильной броней, со слабыми устаревшими пушками – они также были сняты в СССР с производства. Тоже самое касается и трехбашенного среднего танка «Т-28». Впрочем, у этого танка зарубежные аналоги были, поскольку в начале 30-х годов за рубежом, так же как и в СССР, разрабатывались многобашенные танки, впоследствии отвергнутые военной практикой. Что же касается разработанного перед самой войной легкого танка «Т-40», то было их совсем немного, от других легких танков отличался он не столь уж значительно, да и война показала, что легкие танки имеют ограниченное применение – их производство к концу войны было практически прекращено.
Резун не удержался, чтобы еще раз не пропеть похвалы легкому танку «БТ-7м» выпуска 1939 года. Слов нет, по скорости и по запасу хода он превосходил любые зарубежные средние и легкие танки (за исключением немецкого «Т-III»). Но вот броня и вооружение у него были слабы (броня была даже слабее, чем у «Т-II»), что делало его легкой добычей не то что средних танков или противотанковых пушек, а даже противотанкового ружья. Кроме того, парк легких танков состоял далеко не из одних только «БТ-7м». Были там и «БТ-7» 1935–1939 годов выпуска, и значительно менее мощный, скоростной и защищенный «Т-26». А ведь в танковом парке РККА еще оставались и старенькие «БТ-5» и «БТ-2», и совсем слабенькие танкетки «Т-27».
Столь пестрый состав танковых сил РККА привел к тому, что в танковом парке оказалось очень много типов машин, большинство из которых были устаревшими и просто старыми, выработавшими моторесурс. Соответствующие образцы были сняты с производства, и запасных частей к ним просто не было. В результате к началу войны из огромной массы списочной численности танков (23 106) могли нормально двигаться и воевать примерно 7-11 тысяч. Остальные же в лучшем случае могли проехать десяток-другой километров, прежде чем окончательно выйти из строя, в худшем – могли служить неподвижными огневыми точками (если были исправны пушки и пулеметы и имелся прицел…).
«Очищение» вообще изобилует натяжками, произвольным толкованием фактов, голословными утверждениями, цитатами, вырванными из контекста и прочими приемами такого рода, без которых Резуну никак не удается обойтись в своих попытках доказать недоказуемое.
