М. Грашина - Языческий календарь. Миф, обряд, образ
Зерно и молоко обещано было лейнстерцам за устройство празднества, свобода от власти других королевств, герои и славные воины, добрые женщины, славное угощение в каждом доме, плоды, о которых можно было только помыслить, и сети, полные рыбы из рек. А иначе суждена была им немочь, ранняя седина и юные короли.
…Нас и Бои, две дочери Руадри, сына Кайте, короля бриттов, были женами Луга, сына Скал Балб. Нас была матерью Ибека, сына Луга, и когда умерла она, погребли ее в Нас. Вскоре от тоски умерла и Бои, и погребли ее в Кногба, отчего и само название. И собрал Луг ирландцев от Тайльтиу до Фиад ин Брога, дабы каждый год оплакивали они женщин на августовские календы. Это и было собрание Луга, отчего говорится Лугназад, иначе празднование, поминание, память или игры Луга.
Почему так названа Тальтиу?А вот почему. Женой Эоху Гарба, сына Дуаха Теймина, была Тальтиу, дочь Магмора. Этот Эоху построил Крепости Заложников в Таре. И была она приемной матерью Луга, сына Скал Балб. Попросила она своего мужа расчистить для нее Лес Куана, дабы смогли люди собираться вокруг ее могилы. И умерла она в начале августа, а Лугайд собрал у могилы людей, что оплакивали ее как должно. Оттого и говорим мы Лугназад.
Случилось это за пятнадцать сотен лет до рождения Христа, и, пока не явился в Ирландию Патрик, не бывало такого короля, что не собирал бы людей у могилы Махи (!!). От прихода же Патрика до Черных Празднеств Доннхада, сына Фланда, сына Маэлсех- лайна, было там всего пять сотен собраний.
Три гейса лежали на Тальтиу: гейс смотреть на нее через левое плечо, гейс проезжать по ней, не сойдя на землю, и гейс что‑нибудь бросить на ней без нужды после захода солнца.
Оттого и говорится Оэнах Таилтен. [27]
Таким образом, отличительной чертой всех версий описания праздника Лугнаса (Кармун) являются игры в честь жен–воительниц (Кармун, Тайльтиу).
Кельтский Лугнасад — время воинских игр и состязаний, посвященных, в том числе, поминовению великих женщин. С другой стороны, это королевский праздник, праздник Луга в королевский ипостаси.
В православной Руси одним из самых почитаемых праздников года был праздник Успения Богородицы, который праздновался на Руси 15 августа по старому стилю (см. ниже).
Однако вот вам еще один факт. Начиная с князей Долгорукого и Боголюбского, восстановивших на Руси культ Богини, на протяжении веков все русские княжеские и царские рода проходили свою коронацию в Успенских соборах, сначала Владимира, а потом Москвы; то есть в соборах Успения Богоматери…
Итак, праздник Лугнаса — праздник поминовения Богини, и он же — праздник королей, одним из выражений которых является символ громовержца, высшего божества, соответственно — образ громовника–Перуна…
МИСТЕРИЯ, ОБРАЗ, ОБРЯДЫ
У всех народов август так или иначе был посвящен богине жатвы. В Сицилии в праздник этого месяца увенчивают образ Богородицы колосьями; в Англии первый день августа называется словом lammas — составленный из двух древнесаксонских слов термин, переводящийся как «жатва пирогов»; в это день была традиция приносить в храм пироги из нового хлеба. В южной Исландии и Норвегии, в Германии, Испании и Франции, во всех регионах России эти дни было принято отмечать большими пирушками с песнями и плясками, играми и другими потехами.
Славянская обрядностьВ славянской земле начало августа — это двоякий период. С одной стороны, это время жатвы, и, соответственно, обрядов, посвященных празднованию первого урожая. С другой — время почитания бога Громовника, бога воинов и князей, а значит, и более мужественных обрядов. Нетрудно предположить, что последние будут связаны с прославлением побед божества и потреблением мяса его священного животного.
Обряды, ближе всего по времени прилегающие к самой точке Лугнаса, в первую очередь связаны именно со стихией Грома. В этот день заготавливались и освящались сильнейшие обереги — «громовые стрелы», оставшиеся от удара молнии в песок, части дуба, подожженного молнией или камня, расколотого грозой, спилы можжевельника, «куста Перуна», славного ароматом и целительными свойствами.
Как и весной на Юрьев — Ярилин день, Перун, давший начало- живой воде, почитается на родниках. Особенным почтением пользовались источники, которые, по местным преданиям, возникли от удара грома в землю. Вода из них, взятая «на Илью», почиталась за оберег.
Уже в летописные времена Ильин день был одним из самых популярных дней общих братчин. Для такой братчины заранее выбирали и всем миром кормили быка, сообща варили пиво. Братчина справлялась обычно под открытым небом, для того чтобы вместить практически все взрослое население деревни. Подобные братчины справлялись не только в это время, но и несколько ранее — на Петров день, и позднее, при окончании жатвы, на Успение и т. п., но обычай собираться на пир в Ильин день встречается наиболее часто. Сам Ильин день на Севере Руси является сроком начала жатвы, после него идет двухнедельная полоса, отведенная под страду и большими общими обрядами не отмеченная.
По легендам, отмеченным как в летописях, так и в этнографических записях, на подобные братчины выбегал из лесу олень. Боги посылали его людям, чтобы те пировали во славу их мясом «звездного» зверя. По некоторым разновидностям легенды, из лесу выбегала пара — олень с важенкой, или лань с олененком. По издавна установленному обычаю полагалось забить для пира олененка, но не трогать мать. Однажды мужики, поддавшись азарту, попытались забить и мать, но та вместе с олененком убежала в лес и с тех пор более не приходила. Тогда‑то и повелось вместо оленя выкармливать для братчины быка.
Женская сторона августовского праздничного цикла связана с обрядами начала жатвы и серией праздников «первых плодов», которые на Руси носят название «Три Спаса»: Медовый, Яблочный и Ореховый.
В различных регионах России в августе праздновались Госпожинки, Оспожинки, Спожинки, или, иначе, Спожиница и Госпожин день (см. далее о сакральной тематике обрядов жатвы). По свидетельству Валсамона, греческого писателя XII века, 6 августа, а в более северных странах — 15–го, приносились плоды на благословение к Патриарху.
Сакральная сторона празднования жатвы — посвящение Богине. Прежде всего, интересно заметить, что в этот день начинается двухнедельный Успенский пост, что наводит на два предположения. Во–первых, есть мнение, что постом этим, по примеру Петровского, «закрыт» некий почитаемый праздник, которому в официальном христианском календаре не нашлось подходящего соответствия. Во–вторых, связь с праздником Успения Богоматери (хоть и не прямая, а разнесенная на 2 недели) снова возвращает нас к кельтским Лугнасад — недельным поминальным играм в честь матери великого бога.
Эти две недели, хоть и закрыты постом, но озарены тремя Спасами, составляющими единую полосу праздников с торжественным потреблением земных плодов и относительно спокойными гуляниями на закате.
Приводим цитату из хорошо известного сборника этнографических данных «Русский народ. Его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия» (Собр. М. Забылиным, 1880):
«В Беларуси, в праздник Успения Божьей Матери, известный под названием «Большая пречистая» и во многих Великорусских губерниях приносят, как говорит проф. Снегирёв, хлеб из нового жита или колосья, а где и соты, а в Малороссии и мясо. Ныне же повсюду медовое разговление считается 1–го числа августа, плодовое 6 августа».
Для нас также интересен связанный с первыми днями августа церковный праздник, перешедший вместе с юлианским календарем на две недели позднее. Под этим числом мы находим малопонятный праздник «Происхождение (изнесение) честных древ животворящего Креста Господня», не относящийся ни к «двунадесятым» ни к «великим», но весьма почитаемый в народном месяцеслове как Первый или Медовый Спас. В месяцеслове праздник посвящен совместно «Спасителю и Богородице». В этот день начинали сбор меда. Первые соты в этом году относили в церковь «на помин родителей», что приближает это действо, хотя и весьма отдаленно, к поминальной тематике Лугнасы.
Первый Спас также — праздник воды. После крестного хода люди шли купаться в реке, а затем загоняли туда скот — на здоровье. Очищали дом от лиха, осыпая его семенами дикого мака, — прежде всего, «от ведьм».
На пять дней отстоит от него Второй Спас, в народе именуемый «Яблочным». С этого дня разрешалось потребление яблок. В ряде мест праздник помимо общих молебнов и освящения яблок на длинных столах завершался гулянием в поле, во время которого пением особых песен провожали закат Солнца и приветствовали приближающуюся Осень.
Наиболее почитаемым из «Спасов» является Третий, или «Ореховый», 28 августа н. ст. О двойственном характере всей полосы славянского Лугнаса еще раз говорит тот факт, что получивший в народе «мужское» имя Спаса праздник официально посвящен не Спасителю, а его матери. Это, как мы уже писали, день Успения — храмовый праздник главного собора Владимира, а затем и Москвы. По данным этнографии, изначально «Третьим Спасом» называлось не Успение, а следующий за ним день Спаса Нерукотворного. Народная традиция сама соединила два праздника в один.
