Дмитрий Калюжный - Армагеддон завтра (учебник для желающих выжить)
В 1998 году, взяв кредит в банке, Вавилов приобрёл пакет акций компании „Северная нефть“, а потом установил полный контроль над компанией. В 2000 году Минприроды объявило конкурс на разработку богатого месторождения „Вал Гамбурцева“. Заявки подали все нефтяные гранды, предлагавшие за право на разработку месторождения до 100 млн. долл. Однако лакомый кусок достался „Северной нефти“, заплатившей 7 млн. долл.
Новый глава Минприроды потребовал от „Северной нефти“ вернуть лицензию. Одновременно в отношении руководства „Северной нефти“ было возбуждено уголовное дело. Но после избрания Вавилова в Совет Федерации дело было прекращено. Месторождение так и осталось за бывшим замминистра. В 2003 году Вавилов продал компанию „Роснефти“ за круглую сумму – 600 млн. долл».
Как видим, никакой народ г-ну Вавилову не нужен. Достаточно было иметь надёжных друзей в инстанциях, которые распределяют месторождения нефти. И порядок: ЗАРАБОТАЛ триста миллионов долларов за пять лет. Видать, вкалывал от души, раз уж заработок превышал миллион в неделю. Наверное, сильно вспотел товарищ…
Из основ термодинамики известно, что всю полученную системой тепловую энергию нельзя превратить в механическую работу; часть тепла застревает внутри системы. То же получается и с полученными элитой доходами: вывести за границу пока удаётся только часть. Остальное застревает в России: это то, что население принимает за основной доход нашей страны, который добрые власти пытаются для него спасти. Большинство действительно всерьёз уверено, что государство печётся об их доходах, правда, считают они за «доход» те крохи, которые идут в оплату за труд и на некоторые дополнительные выплаты. Возможно, такая ошибка происходит оттого, что сумма реального дохода России, ежегодно остающегося за границей, не поддаётся осмыслению умом.
Представители «двух Россий» не понимают друг друга, а из этого следует, что для выхода из нынешней ситуации нет общего решения, которое удовлетворило бы и народ, и элиту. Чем-то придётся жертвовать. Поскольку наша элита – часть мировой элиты, она – сильнее отдельно взятого народа, и пожертвует народом.
И так в каждой стране мира. В каждой.
«Тысячелетний рейх» ТНК
Здесь предрассудок мысль хоронит,
Богач пинает бедняка,
Ликует гнёт, свобода стонет,
Терзает ворон голубка.
Ростовщики – враги Христовы —
Скупить отечество готовы
И в роскоши проводят дни.
Своекорыстные злодеи —
По сути те же иудеи,
Хоть не обрезаны они![58]
«Корпоративное человечество»
Не прошло и семи лет с тех пор, как Бернар Лиетар, рассматривая возможность наступления «тысячелетия ТНК», писал в книге «Будущее денег»: «Этот сценарий показывает, как власть, используя право создавать деньги, в течение следующих десятилетий могла бы перейти к поддержке наиболее крупных транснациональных корпораций». И вот, власть уже повсеместно перешла к такой поддержке.
Капиталистические государства и так-то всегда были склонны поддерживать бизнес, а не общество, из тех соображений, что бизнес сам заинтересован в благоденствии общества, и баланс интересов сам собою образуется. Но лет тридцать-сорок назад – одновременно с отказом США от золотого паритета доллара, – в развитых странах перешли к прямой поддержке бизнеса за счёт общества. «Невидимая рука рынка» потянулась, так сказать, в общественный карман. Граждане США платят налоги сполна, а американские корпорации из этих средств получают субсидии (например, на «создание рабочих мест»), а также и льготы. В 1994 году налоговые льготы, предоставленные американским ТНК, составили 167 млрд. долларов; в том же году на социальные нужды правительство потратило всего 50 млрд. долларов.
В начале 1950-х (1950—1954) во всех видах налогов (местных, налогов штатов и федеральных) на каждый доллар, выплаченный простыми гражданами, корпорации, как правило, платили 76 центов. В 1980—1992 годах, когда корпорации явно повысили своё финансовое могущество, налоги с их доходов упали до 21 цента на один доллар индивидуальных налогоплательщиков. В Канаде даже в 1996 году, рекордном для корпоративных прибылей, налоги на доходы корпораций составили не больше 14,5 цента на каждый доллар индивидуальных налогов[59]. Тенденция усиления структуры ТНК, её сращивания с властью, определяющей налоговую политику, очевидна.
Не менее очевидна «смычка» власти и капитала в ходе приватизации, охватившей весь мир. С некоторых, достаточно недавних пор тенденция перехода активов в частные руки стала мировым поветрием. В одном только 1997 году объём приватизационных сделок достиг почти 157 миллиардов долларов, что в пять раз больше, чем в 1990 году. Эта глобальная тенденция повальной приватизации показывает растущую потерю влияния правительств на экономику своих стран.
Через приватизацию достаточно быстро всё приносящее доход общественное достояние мира перешло в собственность корпораций. Сегодня двести крупнейших мегафирм охватывают весь комплекс человеческой деятельности, а их щитом выступает НАТО. Их общий годовой оборот (7,1 трлн. долларов) больше, чем объединённый ВВП 182-х стран (то есть всех стран, кроме самых крупных). ТНК так или иначе контролируют треть всей мировой экономики, но их собственная потребность в кадрах составляет всего лишь 0,3 % населения Земли; остальные – если они не потребители их продукции – «лишние».
Любая общественная структура ведёт борьбу за ресурс, и если может, подавляет иные структуры, внося хаос в их деятельность. Сегодня мы и в России видим, как подавляется крупным бизнесом бизнес мелкий и средний. Как власть, подкупленная «большими деньгами» работает против общества. Как расцветает система платной медицины в ущерб интересам большинства членов общества; как образование, готовящее кадры для корпораций, рушит систему всеобщего бесплатного среднего и специального образования.
Чему научат детей в средней школе, финансируемой компанией, занимающейся кредитными карточками? Тому, что отдавать 20—30 % дохода на обслуживание кредитной карточки – это хорошая финансовая практика. Для компании она, конечно, хорошая. А для будущего детей? Страны? Человечества?..
«Вот будущее: университеты обречены превратиться в предприятия по подготовке кадров, сотрудничая с корпорациями по учебным планам и прочим вопросам; иначе им не выжить» – к такому мнению пришёл канцлер университета штата Небраска Дэл Вебер после того, как компания First Data Resources построила в его университетском городке техническую школу, «подогнанную» для её нужд.
По пути «корпоратизации» идут и все другие институты общества. Питер Монтэгю (Фонд экологических исследований из Аннаполиса, штат Мэриленд) пишет: «Корпорации в значительной степени определяют все основы современной жизни, как церковь в Средние века… Маленькие корпоративные элиты определяют, что большинству из нас читать; что нам смотреть в театрах и по телевизору; какие предметы могут стать достоянием общественности в качестве тем для публичного обсуждения и дебатов; какие идеи наши дети впитают в школе; как будут выращены, обработаны и проданы наша пища и волокно для нашей одежды; как будут изготовлены потребительские товары, с использованием каких технологий и из какого сырья; будем ли мы иметь доступ к эффективному здравоохранению; как будет организована работа, и сколько за неё будут платить; какие формы энергии будут нам доступны; насколько наши воздух, вода, почва и пища будут загрязнены токсичными отходами; кому хватит денег на избирательную кампанию, а кому не хватит».
Это будущее уже наступило! Практика деятельности ТНК оказывает деструктивное влияние на всё. Чтобы понять, куда ведёт этот сценарий, достаточно мысленно довести до логического конца все направления, по которым они связаны с обществом. Культура?.. Искусство?.. Нравственность?.. Защита живой природы?..
Современные корпорации всё более и более обособляются от человечества и локальных сообществ; они обособляются, как юридическое лицо, даже от людей, которые в них работают. Каждый, независимо от своего положения в корпорации, превратился в расходный материал. Топ-менеджеры обязаны делать то, чего хочет финансовый рынок, или же они будут без сожалений уволены и заменены кем-то, кто будет это делать. Привычка размышлять над перспективой дальнейшего существования отрасли, вместо того чтобы думать о получении прибыли в следующем квартале, жестоко наказывается. Согласно Лиетару, денежная система – это то, что вызывает структурный конфликт, который испытывали столь многие топ-менеджеры, – конфликт между интересами акционеров, собственной личной этикой и озабоченностью будущим внуков.
