Сергей Вальцев - Советский Союз, который мы потеряли
Даже западные психологи всерьез озабочены тем, что кукла Барби развивает у девочек стереотипы поведения, которые наносят вред как обществу в целом, так и отдельной личности. Меняется психология девочек — «у них проявляется не свойственная детям манерность, холодность и ранняя сексуальность».[227] Наряжая Барби, девочка почти формирует свое жизненное кредо — быть строптивой куклой в чьих-то руках.
Раньше девочки играли с куклой в «дочки-матери». Кукла воспроизводила пропорции детского тела, она была близка и понятна малышке. Эта кукла учила девочку самому главному — быть матерью. Теперь эта игра совсем не в почете, а кукла Барби готовит девчушек совсем не к роли матери. Самое важное для родителей здесь — понять, что Барби нельзя нянчить, ее можно только украшать. С детства девочкам внушается некий усредненный идеал красоты, и неудивительно, что, став чуть постарше, они стремятся быть похожими на свою красавицу. Очень худая, подтянутая, с гипертрофированными волосами, ногами и половыми признаками, кукла Барби — словно пародия на современных манекенщиц.
Особая ставка делается на развращение молодежи. Отсутствие жизненного опыта, желание протеста и борьбы делают ее легкой добычей для тех, кто стремится вывести новый вид постлюдей. Именно с этой целью созданы движение хиппи, различного рода фан-клубы, спортивные команды и т. д. Энергию молодежи, ее внутренний протест направляют в нужное русло, подальше от социального протеста. Неслучайно все упомянутые движения махровым цветом расцвели после студенческих волнений, прокатившихся по Европе в конце 1960-х годов, когда Франция стояла на грани революции. Поэтому было решено, что уж лучше пусть молодежь «бесится» на рок-концертах, чем протестует против сегодняшнего общества потребления.
За подростков берутся с утроенной силой. В этом отношении показателен пример одного из самых популярных журналов для подростков — Cool. Возьмем рядовой номер за 14 июля 2003 года. Всего 40 страниц, включая обложку:
1–2 страницы — сплетни о голливудских звездах, кто что купил, кто с кем спит;
3–4 — о западной группе;
5–6 — о двух известных западных дебилах;
7–8 — о западном фильме, подзаголовок «Больше бабок — круче тачки».
Далее все опять по кругу: группа, сплетни, секс, покупки, западный фильм… плюс две «концептуальные» статьи про армию под названием «Армейский ад» и о лидерстве как способе завоевания сексуального партнера. Заканчивается все тем, чем и начинается: сплетнями, величиной в один абзац каждая. Все крайне плоско, одномерно, примитивно, пошло, извращенно.
Если почитать этот журнал, выходящий громадным тиражом в 280 000 экз., то создается впечатление, что подростки занимаются сексом, слушают западную музыку, смотрят западные фильмы — и все. Однако это не так, жизнь не только значительной части, но большинства подростков совсем другая. И, несмотря на это, все остальные журналы муссируют те же темы, что и Cool, только нередко делают это еще более примитивно и пошло. Нет ни одного молодежного журнала, поднимающего иные темы. То же самое можно сказать и о фильмах для подростков, о молодежных каналах и обо всей молодежной культуре.
Поскольку очень наглядно виден разрыв между тематикой молодежной культуры и интересами молодежи, нельзя не прийти к выводу, что основной целью сил, которые формируют молодежную культуру, является не удовлетворение интересов, а именно целенаправленное формирование мировоззрения, ориентированного, во-первых, на ценности западного образа жизни, во-вторых, на духовную деградацию во всех ее проявлениях. Существует жесточайшая цензура: ничего возвышенного, умного, да и просто нормального в молодежную культуру просто не допускается.
Затем начинается процесс разложения уже подготовленных соответствующим образом душ взрослых людей.
И вот результат: против войны во Вьетнаме на митинги выходили миллионы, против войны в Ираке — тысячи, против войны в Ливии не выходит никто. Общество не интересуют вопросы справедливости, все поглощены своими мелкими заботами.
Общество потребленияВместо общества созидания, построенного в СССР, Запада построил и всячески пропагандирует общество потребления.
Высокий уровень потребления стал единственной, абсолютной целью общества. Причем речь идет именно о материальном потреблении — чтобы убедиться в этом, достаточно включить телевизор. Вся реклама продвигает именно материальные ценности: пей пиво, жуй «Орбит», ешь чипсы и т. д. Раньше в общественной жизни преобладало стремление произвести, теперь главная цель — потребить. Потребление становится единственным смыслом всей деятельности человека. Ушли в прошлое такие ругательные термины, как «вещизм», теперь гордо заявляется: наша цель — «общество потребления». С сожалением приходится констатировать:
«Наше общество заражено жадностью. И это худшая из инфекций»[228].
«Обществом потребления является то, где не только есть предметы и товары, которые желают купить, но где само потребление потреблено в форме мифа. Трудно отрицать, что речь здесь идет об опасном превращении социального метаболизма, несколько похожем на то, чем является рак для живых организмов: о чудовищном разрастании бесполезных тканей»[229].
Удельный вес производственного сектора в экономике западных стран становится с каждым годом все меньше, постепенно сдавая свои позиции сфере услуг. К сожалению, в России происходит то же самое. В этом отношении показателен пример трансформации ВДНХ. Раньше здесь были представлены лучшие образцы того, что производила наша экономика. Теперь все павильоны превращены в сплошной базар бытовой техники, одежды, еды и т. п. Торговля вымещает производство, учебные заведения, церкви.
«В 1986 году Америка еще насчитывала больше высших учебных заведений, чем торговых центров. Не прошло и пятнадцати лет, как число торговых центров стало более чем вдвое превышать число высших учебных заведений. В век синдрома потреблятства торговые центры заменили собой церкви как символ культурных ценностей. Действительно, 70 % граждан США еженедельно посещает торговые центры, и это больше, чем число людей, регулярно бывающих в церкви».[230]
Вещизм уверенно вытесняет из жизни интерес к внутреннему содержанию человека, заменяет честь, достоинство, мораль. Но человека от животных и машин отличает наличие души — категории нематериальной. Следствием распространения вещизма стало то, что люди стали превращаться в живых роботов, с упрощенным духовным миром, зато с хорошей производительностью труда. Духовные ценности исчезают или извращаются. Поэтому вполне закономерно, что страны Запада, несмотря на высокий материальный уровень жизни, занимают первые места в мире по количеству самоубийств, число которых постоянно растет.
Уничтожение стремления к самоактуализацииТоталитарный капитализм не заинтересован в том, чтобы человек был развитым существом: для поддержания товарно-денежного оборота выгоднее всего иметь в качестве потребителя серую усредненную массу, готовую купить то, что внушат. Примитивная личность — основа прибыльности и устойчивости капитализма. Чем примитивнее человек, тем он выгоднее нынешней системе. То есть человек примитивизируется по одной простой причине — это прибыльно. А прибыль при тоталитарном капитализме — это самое главное. И в рамках данного общественного строя из этого порочного круга нет никакого выхода.
Жизнь в естественных для человека ритмах становится непозволительной роскошью, совершенно невыгодным делом. Капитализм заинтересован в ускорении ритмов жизни, ибо тогда быстрее происходит товарно-денежный оборот, в чем единственно и заинтересовано общество потребления.
В результате идеалом цивилизации оказывается абсолютно несамостоятельный, во всем зависящий от нее потребитель, существующий лишь для поддержания товарно-денежного оборота. Кажется, никогда за всю историю цивилизации не осуществлялась столь масштабная, можно сказать, сатанинская программа выжигания из человека всего человеческого.
Поэтому вполне логично, что в 1970 г. Церковь сатаны была принята в Национальный совет церквей США. При Пентагоне, наряду с другими конфессиями, был представлен главный капеллан Церкви сатаны, под руководством которого состояло около сотни капелланов-сатанистов, обслуживающих нужды вооруженных сил США. Американские президенты почти всегда оказывали сатанизму негласную поддержку. Однако, начиная с президента Рейгана, эта поддержка приобрела открытый характер. В 1987 г. Рейган публично признал «важную роль сатанизма в современной американской жизни».[231]
