Джаред Кейд - Агата Кристи. 11 дней отсутствия
Однако вскоре пришло время еще одного напоминания Агате о прошлом, от которого никто не мог ее защитить. Арчи, самая большая любовь в ее жизни, скончался 20 декабря 1962 года. Ему было семьдесят три года, и те самые проблемы, из-за которых ему когда-то пришлось прервать свою карьеру пилота, привели в последние годы к астме и тяжелым бронхиальным осложнениям. Арчи не был религиозным человеком, а потому в своем завещании указал, что похороны должны проходить без цветов, панихиды и заупокойной службы.
Очередной удар Агата получила, когда до нее с запозданием дошло известие о том, что дом в Торке, в котором прошли ее детские годы, предназначен под снос ввиду расширения границ города. Она немедленно предприняла все возможные действия, но было слишком поздно, и спасти Эшфилд не удалось. Юдифь вспоминает, как безутешно рыдала Агата, узнав о том, что дом снесли. Эшфилд значил для нее больше, нежели просто воспоминания о детстве: там она принимала ухаживания Арчи, там родилась Розалинд. Знай Агата о том, что Макс предаст ее, она бы никогда не поддалась на уговоры и не согласилась продать Эшфилд несколько лет назад.
К этому времени Агата была уже самым продаваемым в мире автором, пишущим на английском языке. Потенциальные биографы постоянно докучали ей с просьбами о помощи в исследовании ее жизни и творчества. Ее отказы были категоричными и непреклонными — ее пугала сама мысль о том, что историю ее исчезновения могут снова вытащить на публику после стольких лет кажущегося забвения. Это и побудило ее закончить последние главы автобиографии в октябре 1965 года, она подозревала, что немалое число ее биографий будет написано после ее смерти, а поэтому хотела дать людям возможность прочесть ее собственный посмертный отчет о жизни. Свои мемуары она закончила словами о том, что в свои семьдесят пять лет она хочет поблагодарить Бога за свою хорошую жизнь и за всю любовь, которая была ей суждена.
Весь 1966 год Агата читала и перечитывала свои мемуары. Она отвергала все предложения об их прижизненном опубликовании, реакция публики ее не интересовала, поскольку она была больше чем уверена, что люди захотят узнать, почему она не упомянула историю своего исчезновения. Общий объем книги был более пятисот страниц, однако все послевоенные годы были втиснуты в тридцать с небольшим страниц. Смерть Арчи она обошла многозначительным молчанием. По каким-то причинам в мемуарах не было даже и намека на непорядочное поведение Макса в качестве супруга. Вместо этого основное внимание Агата сконцентрировала на воспоминаниях о приятных минутах, связанных с премьерным показом пьесы «Свидетель обвинения», и археологических открытиях, сделанным ею вместе с Максом. Ее всегда интересовала и привлекала история, и ей было приятно сознавать, что и она внесла свой посильный вклад в ее понимание. Несмотря на указанные опущения, чтение этой автобиографии доставляет большое удовольствие; она как бы свидетельствует об огромных радостях, дарованных Агате жизнью.
Опубликование в 1966 году книги Макса «Нимруд и то, что от него осталось», явившейся результатом работы, которой он посвятил всю жизнь, сделало его одним из ведущих авторитетов в этой области. Гордость Агаты за своего прославившегося супруга омрачалась знанием о его неверности, но она утешала себя тем фактом, что сердечный приступ средней тяжести, случившийся с Максом пять лет назад, все-таки не разлучил их. Она все в большей степени полагалась на него, когда необходимо было защитить ее личную жизнь от чересчур рьяных журналистов и почитателей, а в этих делах он всегда обеспечивал ей крепкую и надежную поддержку. Приятели Макса вспоминают о его явном преувеличении собственных достижений в области археологии, однако большинство относилось к нему с уважением и даже с благоговением.
Наименее назойливыми Агата считала тех своих почитателей, которые в письмах просили автограф; те, кто просил фотографию, получали твердый отказ. Она по-прежнему сожалела о прошедшей юности. В своих мемуарах она описывает несколько случаев, имевших место в последние годы, когда ей представлялась возможность встретиться с неназванным кавалером из ее прошлого. Этим кавалером был Эймиас Бостон. Она знала, что он помнит ее милой юной девушкой на пикнике под лунным светом в Энстиз-Кау, и страшно переживала, не желая показывать, как прошедшие годы изменили ее, — вот потому она и отказывалась встречаться с ним.
По мере того как Агата становилась старше, ее детективы выражали все больше ее личных вкусов и мнений. Отчасти это объясняется тем, что сюжеты ее произведений стали уже не столь сжатыми и четкими, а надиктовывание на магнитофон делало стиль повествования более многословным и расплывчатым. Ее мнения по таким разнообразным темам, как сантехника в сортире, удобные кресла для пожилых, бельевые ткани и возможность отведать настоящий маффин, можно найти на страницах ее вышедшего в 1965 году романа «Отель "Бертрам"». В то же время ее взгляды на то, как одевается молодежь, более ясно выражены в романе «Третья девушка», изданном в 1966 году. Агата считала, что молодые девушки буквально из кожи вон лезут, чтобы выглядеть грязными и непривлекательными, а вот к мужчинам 1960-х годов она относилась более благосклонно, потому что они привлекали ее сходством с «портретами Ван-Дейка, с которых смотрели мужчины с вьющимися волосами, одетые в бархат и шелка». Ее более поздние произведения намного более информативны для изучения взглядов их много пожившего создателя.
Ее романтические идеалы лишь немного изменились с того времени, когда в своей поэме «Баллада о кремне» она вывела Арчи в образе предводителя викингов. В романе «Бесконечная ночь», изданном в 1967 году, один молодой персонаж наделяет соблазнительницу самыми яркими чертами славной, сексуальной златокудрой валькирии, называя ее самым красивым созданием, из всех когда-либо им виденных: «Она благоухает, пленяет и соблазняет сексом…» Эта книга утверждает, что любовь нельзя разжечь, принеся ей в жертву девственность.
Люди, становясь старше, часто теряют контакт с подрастающим поколением. Но, судя по «Бесконечной ночи», одной из лучших и наиболее необычных последних книг Агаты, с ней ничего подобного не произошло. Мир конечно же изменился, и она очень переживала по поводу роста насилия в британском обществе. «Иногда мне просто страшно жить в этой стране, — говорила она, — потому что здесь я явно ощущаю тенденцию получать удовольствие, совершая жестокость просто из любви к жестокости».
В 1967 году Гордон Рамзи, американский академик, выпустил полный библиографический перечень произведений Агаты, под названием «Агата Кристи: Владычица тайн», сопроводив его исключительно доброжелательными оценками. Литературный консультант Агаты еще раньше советовал ей сотрудничать с американцем, поскольку здесь, на родине, их старания постоянно информировать публику о ее новых многочисленных публикациях наталкивались на значительные затруднения. Поначалу Агата пригласила его побывать у нее в Лондоне, а также обещала принять его в Гринуэе, но ограничила тематику их бесед в основном ее книгами, практически исключив из обсуждения какие-либо частные аспекты своей жизни. Вскоре Агате надоело помогать ему в его изысканиях, и она, сменив благожелательную позицию на глухую оборону, даже запретила ему упоминать о двух еще не изданных книгах, которые она хранила в резерве с 1940-х годов: «Занавес: последнее дело Пуаро» и «Спящее убийство: последнее дело мисс Марпл».
Она весьма необычным образом отреагировала на его попытки обсудить темы этих романов, поскольку еще раньше упоминала об их существовании Френсису Уиндему в одном из своих редких интервью еженедельному обозрению «Санди таймс уикли ревью» 27 февраля предыдущего года. Самым неприятным для Агаты было упоминание той части ее библиографии, которая относилась к периоду ее исчезновения в 1926 году, хотя Гордон Рамзи практически исключил этот скандальный эпизод, уделив ему лишь полстраницы с объяснением, что писательница во время исчезновения страдала от амнезии.
В 1968 году Макс за работы в археологии был возведен в рыцарский сан. Агата восприняла это известие с радостью и чувством удовлетворения, понимая, что, не финансируй она его экспедиции, он не достиг бы столь значительных успехов. К тому же то, что она стала леди Моллоуэн, означало претворение в жизнь ее детских амбициозных мечтаний стать «леди Агатой», а ее титул намного лучше, чем имя «миссис Моллоуэн», помогал ей скрывать свою идентичность от назойливых почитателей. Барбара, пребывая в это время как бы на заднем плане, делала все, чтобы быть для Макса, как всегда, необходимой, а жена стоически взирала невидящим оком на их взаимоотношения.
Агата всегда оставалась чрезвычайно чувствительной к любым упоминаниям о ее исчезновении. Например, когда один американский издатель обратился к ней с просьбой завершить разработку сюжета, начатого еще Франклином Рузвельтом, об одном человеке, успешно разработавшем план своего исчезновения, Агата наотрез отказалась сотрудничать в этом проекте. Стела Керуан, работавшая в то время секретарем Агаты, приложила немалые усилия, внушая продюсеру телевизионного сериала «Это ваша жизнь», что для Агаты ничего не может быть хуже, чем представить свою личную жизнь на суд телевизионной аудитории. Обеспечить неприкосновенность личной жизни было для Агаты делом первостепенной важности, и она испытала почти физические страдания, увидев несогласованные с ней фотографии Гринуэя, снятые с воздуха по заказу какого-то журнала.
