Александр Прасол - Япония Лики времени. Менталитет и традиции в современном интерьере.
Глава 12
ТИХИЕ РАДОСТИ КОЛЛЕКТИВИЗМА
СЕКРЕТЫ ЯПОНСКОГО ЗДОРОВЬЯ
Удлинённый рабочий день, укороченный отпуск и повышенное чувство ответственности перед компанией делают работу главным смыслом жизни современного японца. Есть ли какие-то отдушины в бесконечных трудовых буднях? На самом деле всё не так мрачно, как может показаться, и возможности для отдыха есть.
Начнём с того, что сегодня в годовом календаре японцев 15 официальных праздников. Из них состоит так называемая «золотая неделя» в конце апреля — начале мая, образованная наложением нескольких выходных дней. В середине августа в Японии отмечают второй по значению праздник поминовения предков (обон), который в календаре красными числами вообще не отмечен. Это ещё 8 дней отдыха вместе с отпускными и отгулами.[6] То же на Новый год: официальный праздничный день только один, первого января, но в действительности отдыхают дольше. Меньше всего — на транспорте, в торговле и сервисе (3 дня), остальные — от недели до 10 дней. Итого получается: отдых три раза в год примерно по неделе, плюс ещё десять праздничных дней вразнобой. Ну и, конечно, пятидневная рабочая неделя. Всё это частично компенсирует краткосрочность оплачиваемых отпусков.
Хороший это график или плохой? Кому как. Семь из каждых десяти японцев считают, что в течение года у них много выходных и праздничных дней, и это хорошо (Такахаси, 2003: 147). В Европе, в том числе и в России, привыкли брать отпуск раз в год и отдыхать более основательно. Одни говорят, что это здоровью на пользу, другие утверждают обратное. Длительный отпуск они сравнивают со своего рода стрессом, после которого организму нужно возвращаться в привычный ритм. По мнению некоторых врачей, отдыхать лучше чаще, но меньше. Наверное, это дело вкуса и привычки. Россиянам деваться некуда: климатически пригодных для отдыха зон маловато, расстояния огромные, часто не поездишь. Японцам по этой части грех жаловаться: в пределах двух часов езды на машине — широкий выбор видов отдыха и развлечений на любой вкус. Так что возможностей для отдыха и восстановления сил в Японии вполне достаточно.
В последние годы японцы стали отдыхать больше, чем раньше, но всё равно остаются среди лидеров по объёму выполняемой работы. Сказываются ли интенсивные нагрузки на здоровье нации? Мировая статистика свидетельствует в экономически развитых странах первое место среди причин смертности занимают болезни органов кровообращения, второе — злокачественные опухоли. Причём разрыв между ними солидный. От сердечных заболевании умирает в 3 раза, а от болезней мозгового кровообращения в 2 раза больше людей, чем от рака. В Японии картина совершенно иная. Сердечнососудистые и цереброваскулярные заболевания вместе уносят меньше жизней, чем раковые опухоли (238 и 254 на 100 тысяч населения соответственно). Как уже говорилось, с января 1988 по декабрь 1990 года от рабочих перегрузок в Японии умерли 89 человек, абсолютное большинство (62) — от инсультов и инфарктов. Значит, и в Японии предельные нагрузки приводят к тем же результатам. Но тогда почему меньше инсультов с инфарктами и почему люди живут дольше всех в мире? Что им помогает?
Кроме диетических свойств японской кухни и умеренности в крепких напитках, безусловно играющих свою позитивную роль, психологи называют и культурологический фактор. Они говорят, что японец, до изнеможения работающий в первую очередь на группу, и только потом на себя, получает взамен мощную психологическую компенсацию в виде признания, уважения и поддержки со стороны коллектива. По этой версии, представители индивидуалистической западной культуры, даже добившись личного успеха и обеспечив себе полное материальное благополучие, не могут рассчитывать на что-либо подобное. Благотворное воздействие этого психологического фактора в сочетании с развитой системой здравоохранения будто бы играет не последнюю роль в мировом лидерстве японцев по продолжительности жизни и их выдающемся сердечнососудистом здоровье.
Американский учёный, дипломат и знаток Японии Эдвин Рейшауэр (1910–1990) тоже обратил внимание на эту сторону японских производственных отношений. Он писал: «Складывается впечатление, что для японца работа — это не просто выполнение своих обязанностей по контракту. Это реализация некоего глубокого и сильного чувства, являющегося частью общего мироощущения японца. <…> В Японии к работнику не относятся как к небольшой и легко заменяемой детали большого производственного механизма, что свойственно западной управленческой модели» (Цит. по: Хамагути, 11).
Садзо Идэмицу известен в Японии как один из героев послевоенного «экономического чуда». Он единственный, кому в жесточайшей конкуренции с западными концернами удалось создать японскую нефтяную компанию, носящую его имя. Вот как он объясняет преданность японцев одной фирме, лежащей в основе пожизненного найма: «В Японии сформировалось монокультурное общество семейного типа во главе с императором. <…> Здесь не принято было заключать письменных контрактов, тебя просто похлопывали по плечу и говорили: "займись-ка этим". Ты отвечал: «хорошо», и брался за дело. И готов был отдать жизнь, чтобы выполнить порученное. Поэтому японца непросто переманить на другую работу, даже если там ему заплатят больше. Для нас очень важны духовно-эмоциональные отношения с вышестоящими…» (March, 96).
На Западе любая фирма фигурирует на рынке как товар, который может приносить прибыль или убыток. Купить по сходной цене отставшую в конкурентной борьбе компанию, уволить часть сотрудников, нанять новых, модернизировать и поднять производительность труда, а затем продать предприятие с хорошей прибылью — всё это трудовые будни современного западного капитализма. Японцы думают по-другому. «В Японии компании рассматриваются не как машины по производству денег, а как самодостаточные организации, в первую очередь призванные "служить интересам общества", и только во вторую — приносить прибыль. Многие компании существует веками, и владельцы меняются здесь крайне редко. Ацуси Сайто, президент Токийской фондовой биржи говорит, что японцам трудно представить, что фирма может продаваться, как товар» (The Economist, 19.12.2007).
Система пожизненного найма и преданность одной фирме уходят своими корнями в кодекс самурайской чести. Западная система найма исходит из рыночной концепции, в соответствии с которой работник ищет самые выгодные условия для продажи своих профессиональных знаний и навыков. Если условия контракта перестают его удовлетворять или появляется более выгодное предложение, он меняет место работы, и это ни у кого не вызывает осуждения, мотивы всем понятны. «Я поступаю так, как лучше для меня и моей семьи» — священная формула современного западного общества. В Японии же с незапамятных времен господствовал принцип «у настоящего самурая может быть только один господин». Переходить от одного сюзерена к другому в поисках более выгодных условий службы — вещь немыслимая для воинского сословия. Требуя соблюдения тех или иных правил, авторы средневековых моральных наставлений пугали ослушников не карой небесной, а тем, что от них откажется господин, которому они служат (Сато, 276). Отказ сюзерена от услуг вассала считался для последнего позором, хуже которого ничего не бывает. Современный японский менеджмент воспринял и сохранил этот принцип в форме преданности одной фирме, которая гарантирует служащему пожизненное содержание, как это делал в своё время феодальный князь.
Как известно, японцы не только поздно уходят с работы, но и частенько по дороге домой заглядывают с коллегами в питейные заведения. Ну и, конечно, ведут между собой всякие разговоры и по работе, и «за жизнь». После выхода на пенсию они покидают родной коллектив и начинают заниматься кто чем. Многие настолько привыкают к посиделкам с коллегами, что начинают пользоваться недавно появившимся сервисом: идут на приём к специалисту и платят деньги за то, чтобы он их выслушал (Мори, 2000: 185). Не то чтобы им была нужна какая-то особая консультация или совет, требуется просто нормальный собеседник, с которым можно было бы чем-то поделиться. Трудно сказать, что здесь первично — то ли в семье и с друзьями у них проблемы, не позволяющие говорить откровенно, то ли коллеги очень уж хороши, но факт остается фактом: есть в этих неформальных связях с сослуживцами что-то такое, чего не хватает японским отставникам.
Врачи доказали, что длительный психологический дискомфорт и связанные с ним стрессы вызывают многие соматические заболевания. А отсутствие этих патогенных факторов способствует не только душевному, но и физическому здоровью. Известно также, что выздоровление больных после тяжёлых поражений сердца и головного мозга проходит заметно быстрее в условиях внимания и заботы со стороны окружающих. Поданным Р. Уильямса из Университета Дьюка, после тяжёлых поражений сердечнососудистой системы 50 % пациентов, ведущих замкнутый образ жизни, живут 5 и более лет. Среди тех, кто поправляется в условиях семейной заботы и внимания, таких в полтора раза больше (82 %). Как показывают опросы, 66 % японцев относятся к своей компании так же, как к семье (Левин, 227). Не этот ли фактор, который пока невозможно измерить медицинскими приборами, помогает им выдерживать огромные нагрузки?
