СБОРНИК СБОРНИК - Журнал "Если" №07 за 2004 год
Я простонал.
— Что вы имеете в виду? Крейн пожал плечами.
— Некоторые попытки поймать земляную черепаху имели трагические последствия. Одна биологическая экспедиция использовала ядовитый газ, рассчитывая убить несколько экземпляров, чтобы получить хотя бы мертвые образцы.
— Весьма возможно, — перебил его доктор Эвертон, что в случае нашей неудачи эта попытка будет последней. Охота за земляной черепахой — слишком дорогое удовольствие.
Я потер рукой лоб. Примерно такие же ощущения испытывает человек после шестидневного загула. Если бы не письмо, написанное моей собственной рукой, я подумал бы, что они решили надо мной посмеяться.
— Вероятно, мои идеи оказались неудачными, — грустно сказал я. — Я встретился с противником, и он одержал победу. Разрешите откланяться…
— Куда ты собрался, Род? — спросила Дикси.
— Мне нужно немного подумать. — Я повернулся к доктору Эвертону. — Если у вас нет для меня никаких дел.
— Нет, прогуляйтесь, Спенсер. Мы вновь отправляемся на охоту, вероятно, это будет последняя попытка перед отлетом. Но… — Он не сказал, что едва ли я буду полезным дополнением к их отряду, но подумал именно так.
Впрочем, мог ли я его винить?
Я направился в свою палатку — у каждого из нас была собственная маленькая палатка, они стояли вокруг большой — и уселся на походную кровать. Затем попытался вспомнить о черепахах хоть что-нибудь полезное. Но, кроме того, что мне рассказали, ничего нового в голову не приходило.
На что же я рассчитывал? Ну, в любом случае, моя идея не сработала. Я был готов рвать на себе волосы.
У входа в палатку кто-то вежливо кашлянул.
— Могу я войти? — раздался голос доктора Эвертона.
— Конечно, — ответил я.
Он вошел, и я жестом предложил ему присесть, но он покачал головой.
— Сожалею, что вынужден вам об этом напомнить, Спенсер — особенно сейчас, когда вы расстроены, — но было бы нечестно поступить иначе. Похоже, вы забыли о нашем соглашении вместе со всем остальным, что имеет отношение к черепахе.
Я недоуменно посмотрел на него.
— Вы не помните? Я покачал головой.
— Вот в чем оно состояло. Я сказал, что если вы выполните обещанное, я сниму все свои возражения против вашего брака с Дикси. В свою очередь, вы поклялись, что в случае неудачи…
— О, нет!
— Но это так, Спенсер. Вы были настолько уверены в успехе… Однако вы действительно обещали, что в случае неудачи примете мое решение и перестанете встречаться с Дикси.
Мне представлялось маловероятным, что я мог такое обещать, но я знал: доктор Эвертон — честный человек. Ничего не оставалось, как ему поверить.
— Мне очень жаль, что я вынужден напомнить вам о нашем договоре. Откровенно говоря, в последнее время вы начали мне нравиться. Но я по-прежнему не рассматриваю вас как кандидатуру в мужья для моей дочери. Она замечательная девочка. Дикси заслуживает того, кто сможет… э…
— Кто окажется умнее земляной черепахи, — хмуро закончил я за доктора Эвертона.
— Ну… — сказал он и принялся меня утешать, но ничего не помогало.
Вскоре он ушел, а я остался сидеть в своей палатке. Прошло некоторое время.
И все же я наверняка был стопроцентно уверен в себе, если согласился на такую сделку с доктором Эвертоном. Так в чем же заключалась моя идея? И какой толк от плана, если я его не помню? Или у меня хватило ума оставить себе послание?
Я быстро подошел к шкафчику, где держал одежду и оборудование, и распахнул дверцу. Так и есть, на внутренней стороне дверцы моей собственной рукой были написаны три предложения. Я прочитал их.
«Смена позиции — честная игра. Может ли человек, страдающий амнезией, потерять память? Все дело в фазе».
Я прочитал записку и застонал. Я наверняка зашифровал свое послание. Вероятно, опасался, что Крейн или Эвертон украдут мою идею. Но что же я имел в виду?
«Смена позиции — честная игра. Может ли человек, страдающий амнезией, потерять память? Все дело в фазе».
Бред какой-то. Когда я писал эти слова, они имели для меня смысл, но сейчас — полная пустота.
Смена позиции — честная игра… Значит ли это, что я сознательно решил подставить себя под удар черепахи, чтобы потом поменяться с ней местами и поймать ее? Может ли человек, страдающий амнезией, потерять память? Возможно, теперь у меня иммунитет? Предположим, но что тогда означают слова о фазе?
Я услышал, как остальные покидают лагерь, быстро подхватил свое оборудование, в том числе выстланный мхом ящик, и выскочил наружу. Они уже скрылись из виду — и, судя по голосам, отошли ярдов на двадцать, — но когда я позвал, они ответили и подождали меня.
Доктор Эвертон шел последним, и я зашагал рядом с ним.
— Послушайте, доктор, — сказал я, — у меня появились кое-какие мысли. Мне кажется, я сознательно позволил черепахе нанести первый удар. Вероятно, я отправился на поиски в одиночестве, чтобы предоставить ей такую возможность.
— Да? И зачем? — с интересом спросил он.
— Теперь в течение четырех часов я буду находиться в состоянии амнезии. Так вот, на все это время я обладаю иммунитетом — и если наткнусь на черепаху, то не забуду о ее существовании и сумею поймать.
Он повернулся и посмотрел на меня.
— Спенсер, похоже, тебе удалось придумать нечто новое. Однако шансов немного.
— Почему?
— Все в дело в видимости — или почти полном ее отсутствии. Если верить фотографиям, черепаха прекрасно сливается с почвой. Она ползет по земле, но цвет у нее такой же. Черепаху удастся найти, только если на нее наступить.
Я оглянулся по сторонам и мысленно согласился с ним.
«Все дело в фазе». Я мучительно пытался сообразить, что это означает. Загадка сводила меня с ума.
Мы шлепали по грязи, а я погрузился в такие глубокие размышления, что едва не забыл, зачем я здесь. Так что же я имел в виду? Почему зашифровал свое послание? Другого шанса у меня не будет…
Я мучительно напрягал глаза, вглядываясь в туман.
— Какой величины эти черепахи, доктор?
— Судя по фотографиям, примерно шесть дюймов в диаметре.
Впрочем, какое это имеет значение? В таком тумане уже на расстоянии шести ярдов невозможно увидеть даже слона. Дикси и Крейн шли всего в двух шагах от нас, но я различал лишь смутные очертания фигур.
— А по цвету она такая же, как почва?
— Прошу прощения?
— Я имею в виду черепаху, — уточнил я. — Она отличается по цвету от земли?
Он повернулся и посмотрел на меня.
— Черепахи? Ты спятил, Спенсер? На Венере нет никаких черепах.
Я так резко остановился, что заскользил по мягкой земле и едва не упал. Доктор Эвертон посмотрел на меня.
— Что случилось, Спенсер?
— Идите вперед, я вас догоню. И все объясню позднее.
После некоторых колебаний — казалось, он хочет задать мне вопрос — доктор Эвертон поспешил за удаляющимися фигурами Крейна и Дикси.
— Ладно, встретимся в лагере, если ты нас не найдешь.
Как только он исчез в тумане, я поставил на землю свой ящик, чтобы оставить хоть какую-то веху. После чего начал двигаться по спирали.
ВСЕ ДЕЛО В ФАЗЕ! Теперь я понял: в этой фразе нет ничего таинственного. Я просто дал себя поймать одной из черепах — когда находился в одиночестве, — чтобы оказаться в другой фазе, по сравнению с остальными. На короткое время я получил иммунитет, а они им не обладали!
Я делал пятый круг вокруг своего ящика, на расстоянии шести или семи футов от него, когда едва не наступил на нечто почти сливающееся с землей. Это была шестиногая черепаха. Я взял ее и сказал:
— Ara, моя красавица. Смена позиции — честная игра, все дело в фазе!
Она посмотрела на меня большими печальными глазами и с тоской спросила:
— Йеп?
Мне стало стыдно.
Я прекрасно понимал, что теперь, когда способ отлова найден, другие зоопарки или научные институты захотят получить собственные экспонаты для изучения, и…
Я решительно отбросил сомнения и засунул черепаху в ящик. Теперь я получу Дикси, а Дикси для меня — всё. Я активировал приемник и пошел в лагерь, ориентируясь по сигналу маяка.
Когда через несколько часов остальные вернулись в лагерь, у меня было отличное настроение. Вновь наступила перемена позиции, но я знал, что смогу их убедить. Я вытащил все необходимое — статьи в научных журналах о венерианской земляной черепахе, газетные заметки с сообщениями об отправке зоологической экспедиции и ее цели. И главное, экспонат А — венерианская земляная черепаха в прекрасном состоянии.
Я отвел доктора Эвертона в сторону и весьма дипломатично, как он это сделал раньше, напомнил ему о заключенной нами сделке.
Он вздохнул.
— Хорошо, Род, — ответил доктор Эвертон. — Я не помню, но поверю тебе на слово. Полагаю, что сейчас я скажу «да», а окончательное решение мы примем потом.
