Андрей Буровский - Арийская Русь. Ложь и правда о «высшей расе»
Исследование степных культур бронзового века началось в 1920 годы, продолжалось накануне и после Второй мировой войны. Нацистские историки и археологи много чего писали об арийцах. Естественно, официальные советские ученые должны были любой ценой доказать, что ариями на территории СССР и не пахло. В СССР и много после войны, даже в 1980-е годы ничего об ариях не писалось. Что бронзовый век южнорусских степей — основа для заселения Ирана и Индии — тоже. Что именно эта общность родственных племен постоянно всех завоевывала и цивилизовывала — ни звука. Даже вполне мирный приоритет коневодства — молчок!
Даже свастики на сосудах андроновской культуры… ну не рекламировались они, скажем так. Ни в одном музее бывшего СССР — не только в провинциальном, но и в Эрмитаже не выставлен в экспозициях ни один такой сосуд. Пусть никто не видит ужасного «фашистского знака» на массивном тулове бомбовидного керамического сосуда бронзового века! И не задает лишних вопросов.
О культурах бронзового века как арийских, об их особенностях и достижениях не показывали по телевизору, не писали в журналах и газетах.
В учебниках для школы — ни звука. Даже в учебниках для вузов — ни звука. Даже получая образование историка, житель СССР мог очень многое узнать о материале той же срубной культуры, о спорах вокруг ее локальных вариантов, о передвижениях отдельных групп населения, смене культур и так далее. Но что эти культуры арийские, тем более что они чем-то отличаются от остальных… Нет, конечно! Индоевропеистикой занимались только в Москве и Петербурге, да и то осторожно…
Осторожно — не только от одной идеологии — хотя и на нее оглядываться очень даже приходилось. Но еще приходилось оглядываться на традиции самого научного сообщества. Науку в СССР понимали просто: как нечто очень специализированное. Ни археологам, ни другим специалистам выходить за пределы узких профессиональных штудий очень не рекомендовалось.
Для занятий индоевропейцами приходилось становиться и лингвистом, и археологом, и историком, и географом. Это, мягко говоря, не поощрялось, и не только властями, но и коллегами, руководством вузов и институтов Академии наук. Советский ученый был узким специалистом. Занимаешься срубной культурой? И занимайся: копай курганы и поселения, классифицируй материал, зарисовывай и фотографируй изделия из кости и бронзы. Лет через десять ты даже сможешь защитить кандидатскую диссертацию о том, как коррелируют срубные древности на территории двух районов Ростовской области, и сделать еще кое-какие… не очень глубокие обобщения. Но вообще-то сравнивать что-то с чем-то лучше в докторской… а то и после докторской. А кандидатскую спокойнее писать по памятникам, которые сам и раскапывал, — чтобы использовать «свой» материал, извлеченный из земли в собственной экспедиции.
С одной стороны, именно эта «экстенсивная наука» давала огромный вал материалов: ведь все археологи были не теми, кто думает, а теми, кто копает. Раскопки во всех областях и краях СССР сделали территорию страны несравненно лучше изученной, чем во времена Городцова. И в самые сжатые сроки. А с другой стороны, страшно подумать, как много теоретических разработок так и не было сделано. Ведь археологам попросту не полагалось делать любые выводы за пределами самых простеньких.
Книгу Е. Е. Кузьминой академик И. М. Дьяконов оценил так: «Автор совершила научный подвиг немыслимой храбрости». Это — в официальной рецензии. А что такого героического совершила автор? Она сопоставила индоиранские свидетельства с археологическими материалами. На их основании Елена Ефимовна пришла к заключению: арии Индии — выходцы из «андроновской культурной общности». Вроде, даже можно уточнить: скорее всего и в основном — из алакульской и федоровской культур. Срубная культура для Е. Е. Кузьминой — это предки иранцев.
С Кузьминой категорически не согласен Лев Самойлович Клейн. Для него все наоборот! Лев Самойлович Клейн полагает — это срубная культура дала ариев Индии, а андроновцы — явные иранцы.
Кто из них прав? Скажу откровенно — не знаю. И никто наверняка тоже не знает. Оба мэтра приводят наблюдения тонкие и остроумные, восхищающие их наблюдательностью и силой ума.
В материалах срубной культуры часто встречаются костяные игральные кости. А в «Махабхарате» герои часто играют, в кости! Это типичная и любимая ими игра индусских ариев! Весомый довод в пользу срубников как предков индусов.
— Нет! — возражает Клейну Кузьмина. — Нет! В погребениях срубной культуры погребенного иногда отделяют от земли насыпкой из гальки. Значит, у срубников уже формировалось отношение к покойнику, которое ярко проявилось в зороастризме. Значит, срубники и есть праиранцы, а андроновцы как раз праиндусы…
Может быть, правы оба мэтра? Может, и Иран, и Индию завоевывали разные племена срубников и андроновцев? Завоевывали других, а параллельно воевали и смешивались между собой? Постепенно образовали совершенно разные народы, в которых течет кровь и андроновцев, и срубников, и петровцев, и алакульцев, и тазабагъябцев? Это более чем вероятно. Но истины в последней инстанции не знает никто, и я не буду рассказывать читателю, будто вопросы все и навсегда решены.
А героизм Е. Е. Кузьминой в чем? Да в том, что она дала себе труд, соединила данные разных наук в одном исследовании. Работа получилась блестящая. Но все ведь и ждали такой от специалиста этого класса.
Индоевропеистика требовала и требует от исследователя не только огромных знаний, но и мужества. Проявлять мужество приходится, идя против устоявшихся стереотипов и традиций, рискуя обзавестись репутацией человека неуживчивого, а то и «со странностями».
Но как же нам, да мужества не проявлять? Предки осваивали громадную полупустую степь на запряженных повозках, освещая свой путь пламенем горящих кочевий, греясь в тридцатиградусный мороз у примитивных печек в своих жилищах… с не очень толстыми стенками. Не зря же они строили полуземлянки. Предки шли с копьем против медведя, стаи волков или пантеры. Тем же копьем и бронзовым ножом, стрелами с костяными наконечниками они брали лосей, кабанов и медведей, — просто чтобы кормить свои семьи.
И нравы их оставались дичайшими на взгляд отдаленного потомка. Вспомним уже индусских ариев, долгое время сжигавших пленников.
В сравнении с их повседневным мужеством, с их бытовыми условиями и вечными грозными опасностями — что наши страхи, сомнения и труды? Отхлебнул кофе в теплом уютном кабинете, включил компьютер, ударил кончиками пальцев по клавиатуре… Пламя, пожирающее дома и людей, мы можем увидеть разве в «жутике». Который и смотрим-то потому, что наша плоть, наше подсознание требует горя, напряжения, опасностей и смертей, которых давно нет в нашей жизни. Рев хищника? С экрана телевизора, «В мире животных». Рожать каждый год и видеть смерть 70 % своих детей? Профессор Кузьмина пишет книгу за книгой в возрасте, до которого ее предкини, как правило, не доживали.
Предки оставили нам интеллектуальный пир, мужество находок и открытий. А какими потрясающими открытиями испытывает нас порой жизнь, я расскажу в следующей главе.
Глава 2
Цивилизация Южного Урала
Здесь все — отражение Великой Тайны… Все пронизано ею.
Археолог Каргер о развалинах ВавилонаСинташтинскую культуру бронзового века открыли уже довольно давно. Названа культура по речке Синташте в Брединском районе Челябинской области. В 1970-е годы в могильнике Синташта было раскопано сложное по конструкции погребение с остатками колесницы, конской упряжи, ритуальными и бытовыми предметами.
Ученые считали, что на Южном Урале сливались потоки населения из Предуралья и Казахстана. Здесь сталкивались носители срубной, абашевской, андроновской, черкаскуль-ской, курмантайской культур. Поэтому культурную принадлежность населения Южного Урала XVIII–XVI веков до P.X. трудно определить. Здесь возникло сложное и богатое общество, располагавшее чудом техники того времени — боевыми колесницами.[98]
Само же открытие связано с тем, что на месте слияния речек Большой Караганки и Утяганки строили плотину для затопления Караганской долины. В этом водохранилище остро нуждались несколько местных совхозов.
В зоне затопления велись археологические работы. С 1969 по 1986 год, с перерывами, археологи Урало-Казахстанской экспедиции Челябинского университета проработали в общей сложности девять сезонов. Чуть позже был опубликован материал этого «уникального комплекса… в который входят укрепленное поселение, могильники и храмовое погребальное сооружение».[99]
20 июня 1987 году археологи уже сворачивали работы, складывали материал и снаряжение в грузовики. И тут прибежали двое мальчиков. По одним сведениям, это были дети самих археологов, по другим — местные ребята из деревни Андреевка. Дети рассказали взрослым: там, выше по течению реки, тоже есть какие-то сооружения… что же вы не смотрели?
