Михаил Веллер - Накануне неизвестно чего
Ну так: история народа – это биография группы.
История народа – это характеристика народа.
Тоже всем ясно.
9. Интерес к истории – это психологически обусловленная потребность в групповой самоидентификации. Чтобы быть членом группы – надо, чтоб эта группа вообще была (для начала…). Если она есть – она должна как-то выглядеть, иметь какие-то черты, характеристики. Если она как-то выглядит – надо же знать, как? Нельзя же быть членом группы, не представляя, что это за группа, черт возьми.
Социальный инстинкт лежит в основе интереса к истории.
История – это оформление группы во времени и характеристика группы во времени.
История – это ответ на вопрос, кто мы такие в этом мире, и кто ты такой в этом мире.
Знать, кто мы такие и каковы мы – необходимая база для того, чтобы успешно действовать в мире. А это действие – суть и назначение нашей жизни вообще.
История – это форма ориентирования народа во времени и пространстве.
10. Что есть патриотизм? Любовь к родине. К народу и всему тому, что делает твоих людей народом: к его земле, его культуре, его языку, его истории.
Что есть любовь к родине? Самая яркая и сильная форма социального инстинкта, когда человек осознает и формулирует, что его желание счастья и блага своему народу – сильнее, чем желание счастья и блага лично себе: и при столкновении интересов он ставит, сам, лично, добровольно, по своему внутреннему чувству, благо народа выше собственного. На фронт! В тюрьму! Не отступлюсь.
Лорд Байрон – это любовь!!
Гм. Большинство любит скромнее. Но от группового инстинкта никуда не денешься. Свой народ – как свои родители. Сукин сын, но ведь все-таки это наш сукин сын… Короче:
Когда ты кого-то любишь, то все его поступки ты стараешься истолковывать в его пользу. Ты всегда предпочтешь увидеть его с хорошей стороны. Найти плюсы в его характере и действиях. Найти смягчающие обстоятельства, если что не так. Усомниться в правдивости информации, если она рисует его с неблаговидной стороны.
Любовь освещает любимого с наилучшей стороны. Ибо он воплощает для любящего все лучшее, что есть в его душе. Любимый делается для любящего идеалом человека. И никто не требует, чтобы любящий видел любимого объективным трезвым взглядом. Ну, разве что тот окажется преступником и мерзавцем. А мелкие грешки – это ерунда…
Заметьте, в основе любви лежит половой инстинкт, который проявляется на рациональном уровне так, что любимый наделяется всеми возможными достоинствами. Разум подбивает аргументационную базу под веление инстинкта.
Если таково индивидуальное чувство – то почему вы ждете иного от социального? Кого любят – того и видят в розовом. Мы не обвиняем любящего во лжи: мы понимаем, что он видит не так, как остальные. Ну, видит, может, и так, – но для него это исполнено совсем не того значения, что для остальных. Ибо для патриота в его стране воплощены все лучшие чувства и приложения сил…
Глупо ждать объективности от патриота. Все, что можно, он будет трактовать к чести своего народа, в его пользу. Он будет прибегать к любым оправданиям, приводить головокружительные объяснения, искать безумные причины, – лишь бы объект его любви, его очаг, родина, страна, выглядела предельно хорошо. Благородно. Сильно. И т. д.
Гм. И тогда другой стране, иностранным силам, приходится выглядеть похуже. Ибо все возможные причины всех зол и бед должны быть списаны на: а) врагов; б) случай; в) природу; г) ошибки историков; д) ошибки и преступления отдельных идиотов и вредителей.
11. Нужно особое устройство ума, чтобы видеть любимого в истинном свете. Как правило, это бывает у очень страстных людей. Высшая нервная система которых способна к очень сильным возбуждениям. Способность, позволяющая очагу возбуждения в центрах любви (прежде всего половых) достигать высокой активности, – та же способность позволяет возбуждениям достигать большой мощности в центрах рационального мышления. Перемещение очага перевозбуждения. (Хотя центры сексуальные и мыслительные могут быть у разных людей развиты по-разному…)
Страстный патриот может быть объективным историком. Но это, скорее, исключение. И большинство как историков, так и рядовых патриотических граждан, норовят объявить такого объективного историка врагом и вражеским шпионом, ненавидящим собственный народ.
Народ не хочет правды. Народ хочет, чтобы его страна была лучшей в мире. И если этого нет объективно – она должна быть лучшей хотя бы по качествам и потенции своего народа.
Это естественно. Ибо народу потребна максимальная значимость и лучшесть своей социальной биг-группы – своего народа. Чтоб можно было по всем убеждениям отдавать своей группе-народу все силы. И тем самым делать максимум в этой жизни, на этой Земле.
– Но. Поскольку для адекватных действий в мире необходимо адекватно оценивать окружающую действительность и свои с ней взаимоотношения. То на самом деле: – народу необходимы люди, которые говорят правду. Объективно необходимы. Для будущего народа и страны. Ибо ложь – это дезориентация и залог будущих неадекватных действий, ведущих к вреду для народа.
Но – убежденность в своей потенциальной лучшести – тоже необходима народу! Это стимулирует к действию, прибавляет храбрости и надежды, помогает подняться на великие дела – и в результате ведет к совершению коллективных социальных действий.
12. Приходится констатировать: социуму нужна как конформистская тупо-патриотичная масса в качестве движущей силы – так и отдельные трезвые мыслители, анализирующие правду с дискомфортными для народа результатами, ибо без адекватной информации система идет к гибели.
13. То сердце не научится любить, которое устало ненавидеть, заметил поэт. Любовь и ненависть – та же страсть, но с обратным знаком. Любовь к стране диктует ненависть к ее порокам, – казалось бы… Увы – для этого нужен зрелый ум и национальное самосознание без комплекса неполноценности.
Зрелый ум ненавидит пороки своей страны – ущербный отрицает их. Добросовестный историк видит благо в том, чтобы искоренить недостатки своей страны, – недобросовестный хочет лишь искоренить ее врагов. Ненависть как оборотная сторона любви у человека умного и глупого обращается на разные объекты. Глупый, отрицая недостатки предмета, отрицает и возможности их исправления.
Нельзя требовать ума от патриотов – достаточно и любви.
Историк, чья любовь правит умом, профессионально непригоден.
История цинична, как физиология любимого тела. Что не мешает ее высокой сущности, как и прекрасной душе в упомянутом теле.
14. Для действия нужна уверенность. Для уверенно сти нужна правота. Мой народ всегда прав. Прав в общем – значит прав во всем!
…Вот и темнят архивы, и уничтожают, и не допускают, и лгут. Потому что история моей страны – это я! И пусть сменилось название страны, и политический строй, и прошли века, – моя страна и мой народ храбрые, благородные, сильные и умные. И все, что показывает мою страну и мой народ не с лучшей стороны – оскорбляет лично меня. Как, простите за высокую банальность, грязная правда о матери оскорбляет сына, и он не желает этого слышать и знать, и естество его требует опровержения.
Любовь и правда совместимы отнюдь не всегда.
15. Любовь к истории – это любовь к себе. Карлик на плечах гигантов не может быть равнодушен к той куче, на которой сидит. Он инстинктивно знает, что без этой кучи его нет.
Любовь к истории – это желание быть сильным и значительным. Ибо ничтожнейший ты – силен силой своего народа, славен его славой и велик его величием.
Собственно говоря, история – это настоящее, каким оно становится каждый миг, удвигаясь назад и становясь тут же прошлым.
Интерес к истории – это социальный инстинкт, оформляющий аморфную людскую массу в структурированный высокоэнергетичный социум. Но кажется, мы уже повторяемся…
* * *(Приписка сбоку:) На закате СССР новое и весьма гнусное значение приобрела классическая присказка: «Патриотизм – последнее прибежище негодяя». Не вдаваясь в интимные подробности смысла, слово «патриот» было тем самым приравнено к слову «негодяй». Ну, потому что много десятилетий творилось много зла и несправедливости под прикрытием патриотических лозунгов.
Гм. Ну так что имелось в виду изначально? Что негодяй, прижатый к стенке, свое негодяйство пытается оправдывать тем, что он делал это из высоких патриотических побуждений, имея в виду общее благо. То есть намерения были хорошие, хотя дело, конечно, плоховатое. Но я ради всех свою душу губил!.. Это когда больше оправдываться уже нечем. Путем логических рассуждений вывернуть свои дела и мотивы так, что якобы вышло бы для всех лучше, если бы… чуток иначе… почти… а сколько я хорошего раньше всем сделал!
Но придать слову «патриот» отрицательную стилистическую окраску – это надо было суметь… Натерпелись граждане народишко от диктатуры партии с ее демагогией – и яростно поносили все, что партия объявляла священным. Ну, стихийная реакция. Дождались перемен. Было стрижено? – теперь должно быть брито!
