KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Документальные книги » Публицистика » Газета День Литературы - Газета День Литературы # 125 (2007 1)

Газета День Литературы - Газета День Литературы # 125 (2007 1)

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн "Газета День Литературы - Газета День Литературы # 125 (2007 1)". Жанр: Публицистика издательство неизвестно, год неизвестен.
Перейти на страницу:

...Слухи о беременности Марии достигли служителей храма Иерусалимского, и Она – вместе с Обрученником – была призвана для ответа. Предание говорит, что от Неё потребовали унизительных доказательств; затем Святое Семейство должно было пить так называемую "воду обличения", – с тем, чтобы Вседержитель обнаружил "на лицах их" содеянный проступок (Псевдо-Матф.,12 и нек. др.).


"Вода обличения" не оказала ожидаемого действия. Но слухи и пересуды в народе не утихли. Может быть, именно потому Иосиф решился отправиться в Вифлеем вместе с Марией, дабы близкие роды, к которым готовилась Матерь Бога нашего, произошли подальше от взбудораженных и недоверчивых соседей.


Так и сбылось пророчество о Рождестве Христовом в Вифлееме Иудейском.


Трех-четырехвековый промежуток меж завершением Ветхого и началом Нового Заветов – то есть, собственно, временное зияние, когда все ветхозаветные книги были уже дописаны, а новозаветные еще не появились, – эту историческую паузу в секулярной библеистике именуют "интертестаментальным периодом".


"Все пророчества о времени пришествия Мессии уже сбылись... и в міре водворилась тишина, предзнаменовавшая, по словам Исайи, пришествие в мір посредника, примирителя небес с землею. Этот период времени был чрезвычайно знаменателен и важен, даже и в историческом отношении", – сказано в книге "Дванадесятые Праздники православной Церкви" Г.Лаврентьева (1862).


"В то время как на Западе ненужно передвигались легионы, произносились пустые речи и писались безсильные законы – в Вифлееме и Иерусалиме решались судьбы и Востока, и Запада", – противопоставлял значимость историческую – значимости горней В.В. Розанов.


"Безсильный закон" сам того не подозревая, споспешествовал истории нашего спасения: бывшая на сносях Богородица оказалась в предместьях Вифлеема, потому что в вассальной Палестине по указу императора Августа проводилась подушная перепись.


"В те дни вышло от кесаря Августа повеление сделать перепись по всей земле. Эта перепись была первая в правлении Квириния Сириею. И пошли все записываться каждый в свой город. Пошел также и Иосиф из Галилеи из города Назарета в Иудею в город Давидов, называемый Вифлеем, потому что он был из дома Давидова, записаться с Мариею, которая была беременна" (Лука, 2; 1-5).


Эти строки, бывшие по всей видимости, совершенно внятными для современников автора третьего Евангелия, сегодня требуют подробных комментариев. К примеру, оборот "в те дни" соответствует русскому "в тот период", так что не следует думать, будто Лука утверждает, будто время появления указа о переписи непосредственно примыкало к Рождеству: повеление кесаря могло дойти до дальней автономной провинции и через два-три года после опубликования его в метрополии. Было известно, что на исходе царствования Ирода правителем Сирии состоял Квинтилий Вар, тогда как упомянутый Лукою Квириний принял должность значительно позже – в шестом году первого столетия. Из Деяний Апостольских видно, что Евангелист знал о проводимой Квиринием позднейшей переписи, вызвавшей, кстати, в Палестине восстание. Тогда почему же он определяет перепись как "первую в правлении Квириния"? Сообразуясь с некоторыми особенностями греческого подлинника Евангелия, экзегеты пришли к выводам, что искомый стих Луки следует понимать таким образом: затеянная Августом перепись добралась до Иудеи в последние годы иродовой власти; после кончины царя перепись приостановили – и она была возобновлена после того, как легатом Сирии стал Квириний. Но в последние десятилетия ХХ века уже было принято считать, что Квириний правил Сирией дважды – и в первый раз за несколько лет до христианской эры. И наконец, у Тертуллиана в "Против Маркиона" сказано, что в интересующую нас эпоху императорским легатом Сирии был Сатурнин...



Похоже, что первоначальная Церковь не усматривала промыслительного значения в фиксации определенной календарной точки рождения Иисуса по плоти. По крайней мере до IV столетия верные отмечали лишь день Вогоявления-Эпифании, куда включалось как Рождество, так и Крещение Господне. По свидетельству же "отца церковной истории" Евсевия Памфила, первохристиане Палестины паломничали к вифлеемскому Вертепу – для них он стал символом перехода души от тьмы к свету, символом Божественного Лучения, осветившего тёмные каменные своды пещерки-хлева во мгновение Рождества Христова.



В самый город Святое Семейство не в


ъехало: "Егда же быша посреде пути, и рече Мария к Иосифу: ссади мя с осляте, ибо сущее во мне нудит мя изыти", – повествует апокриф (Первоеванг. Иакова,17,9).


В прежние годы паломникам на Св. Землю Палестины показывали неподалеку от Вифлеема участок земли, зовомый "гороховым полем". Он был покрыт мелкими светло-серыми камушками необыкновенно круглой формы. Предание гласит, что на этом месте св. Иосиф-Хранитель остановил осла, на котором сидела Богородица, а сам пошел в город на поиски ночлега. На поле в это время работал некий селянин. Прошло сколько-то времени, а Иосифа всё не было. То ли Приснодеве, – не забудем, пятнадцатилетней отроковице, – стало страшновато, то ли показалось неудобным молча взирать на хозяина участка, где Св. Семейство задержалось, но только Она спросила:


– Дяденька, что это вы сеете?


Угрюмо и сосредоточено взглянул на Неё занятый самонужнейшим делом человек, которого проезжие вынуждают отвлекаться на пустые разговоры.


– Не видишь, что ли? – камни.


– Бог да благословит ваш труд, дяденька, – смущённо ответила Богородица.


Вот и вырос богатый урожай – через две с лишним тысячи лет никак собрать не можем.



…Оставив Марию в пещерке-хлеву, Иосиф бросился на поиски повивальной бабки-иудеянки. Найдя ее, Обрученник возвратился к Вертепу, но повивальная бабка побоялась войти в него, ибо великий свет озарял его тёмные своды, не угасая ни днем ни ночью, и так было всё то время, покамест Приснодева оставалась в Вертепе (см. "Еванг. детства" 69-70 и последующие).


Но еще до встречи с повивалкой Иосифа застала та тишина, которою изумленный мір встретил своего Христа; тварь словно окаменела с разбега: умолкла всякая плоть. Остановились небеса, руки пахаря застыли на замершем плуге, дети склонились к недвижной реке, желая напиться, – да так и обомлели. И внезапно всё это вновь пришло в движение (см. Первоеванг. Иакова, 18,2).


Сама Тайна Рождества – неизобразима, как и тайна Воскресения.


Прикосновение к ней – опаляет, как огонь физический (см. Псевдо-Матф.,13 и Ев.Иакова,20, 1-2).


Впрочем, даже благоговейные попытки соприкоснуться со Светом Неприступным не приносят добрых плодов. Позднейшие фрагменты "евангелия детства" особо останавливаются на словах повивальной бабки, славящей и хвалящей Создателя за то, что он будто бы удостоил ее лицезреть Рождество от Приснодевы. Зато усвоенные Церковью благочестивые предания даже не пытаются приблизиться к таинственному мраку Вертепа, озаряемого извнутри Рождественским Чудом.


"А за престолом великия Рождества Христова ту есть святое место, идеже родися Господь наш Исус Христос от Пресвятыя Девы; и на том святом месте есть мрамор камень черной, на немже пестрины голуби", – рассказывает инок Варсонофий, ходивший во Святую Землю в 1456 году. – И – ничего более.


Лишь сказочные "обавления", с их творческою тоскою по детали, решаются на большее: "Во Вифлиоме, где родися Христос, церковь велика, Рождество Христово. И ту есть в вертепе, стоит млеко святей Богородицы, шло из персей богородичных, таково же, как млеко белое сселося. Да туто же в вертепе, где Христос родися, Богородица хватала рукама за землю, и тут возросло с правую страну аки рука, а с левую страну аки крест, и свился с рукою вместе... И коли бывает на Рождество Христово, Патриарх литоргию служит, и как молвят ИЗРЯДНО О ПРЕСВЯТЕЙ, – рука прострется, и крест разовьется, и млеко станет тепло, и пар от него идет. Да так стоит рука и крест и млеко, доколе обедню отпоют... И так бывает ежегод" (Иконописный подлинник; привожу по Ф.Буслаеву. Исторические очерки русской народной словесности и искусства. Т.II, СПб, 1861, стр.365).



– ІІ –


"Если существует место на земле, сосредоточивающее в себе все то, что есть священного, все, что высокое, все то, что сладостное и вожделенное – то это есть поклонение Вифлеема", – писал некогда Вениамин Иоаннидис, иеродиакон и профессор богословия в училище Патриаршеского Иерусалимского Престола.


Сто тридцать лет тому назад "стараниями Высокопреосвященнейшего Митрополита Вифлеемского господина Агапия" труд профессора Иоаннидиса был частично переложен на русский язык Иваном Степановичем Гашинским – воспитанником Кишинёвской духовной семинарии, "приобретшим познание греческого в продолжительной своей службе при Императорской Российско-Посольской церкви в Афинах". А потом в продолжение десятилетий отпечатанную в Лейпциге книжицу Иоаннидиса, украшенную гравюрою, изображающею Св. Вертеп, можно было получить в "Вифлеемском Еллинском монастыре и в Пречестном Храме Воскресения в Иерусалиме – у старца-сосудохранителя Всесвятого Гроба господина Серафима".

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*