Газета Завтра Газета - Газета Завтра 376 (7 2001)
А.П. На моих друзей-литераторов большое впечатление произвел Конгресс русской интеллигенции, который вы провели в своем городе года полтора назад. О нем до сих пор идут разговоры. Вы оказались в центре целого идеологического движения, которое не кончилось, а продолжается. Сейчас все у нас говорят о том, что Россия "беременна" новой идеологией. На нее есть огромный спрос. Необходимо сформулировать эту идеологию. Это облегчило бы поведение страны в целом и каждого отдельного гражданина. Как видится вам, петербуржцу, решение этой задачи?
В.Я. Тот, кто найдет новую формулу жизни для России, тот, кто найдет слова, которые она захочет услышать,— тот, наверное, будет одним из величайших людей нашей эпохи. Очень непросто найти эти слова и эту формулу. Вот мы разработали стратегический план развития города. План, определяющий, что нам делать в ближайшей и дальней перспективе. Он составлен учеными, общественными организациями, администрацией совместно с экспертами Мирового банка. Они не диктовали, что нам делать. Мы говорили, они прислушивались, что важно. Главная цель этого плана: улучшение благосостояния жителей города. Но как этой целью воодушевить или хотя бы приободрить людей, которые получают небольшую пенсию или небольшую заработную плату? Граждан разного возраста власть в нашей стране не раз обманывала великими обещаниями: вот-вот наступит светлое будущее — и все будут жить при коммунизме, потерпим два-три года шоковую терапию — и настанет капиталистический рай. И как опять им объяснять, что надо снова подтянуть ремни в ожидании очередного светлого будущего. Я считаю, что быстрыми темпами надо принимать решения о том, чтобы человек не ходил за льготами. Вот в чем наша беда: мы страну превратили в большой собес. Ведь в итоге, если средства выдавать адресно, то станет все совершенно по-другому. И вообще надо думать не о том, как расширять количество льгот, а о том, как обеспечить людям действительно достойные заработки и пенсии. Мы к этому и стремимся. Наша практика показывает, и эти цифры я вам называл, что количество рабочих мест в городе увеличивается, а количество тех, кто находится на бирже труда, сокращается. Растут инвестиции, в том числе иностранные, растет заработная плата. Когда ты не ждешь манны небесной, а думаешь и вкалываешь, найти деньги — можно. У нас в Питере нет нефтяных и газовых скважин, нет золотых приисков, но посмотрите: бюджет 1996 года — 9 миллиардов рублей, бюджет 2000 года — 37 миллиардов, текущий бюджет — 44 миллиарда. Промышленность начала работать — пошли деньги в казну. Малый бизнес стал развиваться. Раньше в бюджет от малого бизнеса шли ничтожные суммы, а сейчас он дает почти пятую часть бюджета. Наш Морской порт перерабатывал 11 миллионов тонн грузов пять лет назад, а в прошлом году — 32 миллиона тонн. Есть разница? Идет активное развитие порта, и мы можем довести его грузооборот до 60 миллионов тонн. Но тут мы сталкиваемся со следующей проблемой. Более миллиона машин транзитом идут из Европы через Финляндию по улицам нашего города. Объездную дорогу собирались строить 30 лет назад, но только в прошлом году мы приступили к строительству, и первые 24 километра в этом году будут закончены. Если мы дорогу не сделаем, то смертность в городе будет расти, потому что на перекрестках люди задыхаются. И не только на перекрестках. Нет точки в городе, где была бы нормальная экология.
А.П. Вклад нового Петербурга в нынешнюю общероссийскую жизнь очевиден. Этот вклад, помимо прочего, состоит в том, что Петербург подарил России президента. Политологи говорят: в стране правит сейчас "петербургская группировка". Если это так, то она, естественно, будет, наращивать свой состав, распространять свое влияние на другие регионы. Вместе с этой группировкой пришел ли какой-то новый, петербургский стиль в политику?
В.Я. В конце 40-х было "Ленинградское дело". Тогда питерцев срезали. Но сейчас другая ситуация, и, я думаю, что питерский стиль в политике мы увидим воочию. Я президента Путина знаю не по рассказам, мы почти шесть лет работали вместе. И могу сказать: он достаточно въедливый, требовательный, настырный, поэтому многие вопросы замкнул на себя. И у него явно просматривается желание побыстрее узнать всё, что делается в стране. Почему? Потому что он прекрасно понимает: когда информация идет снизу вверх, то она искажается. По разным причинам. И президент правильно поступает, активно выезжая на территории и часто встречаясь с их руководителями. Избранным лидерам субъектов Федерации сейчас приукрашивать ничего не надо. Президент реально может изучить ту картину, которая существует на самом деле. Я думаю, что он добьется поддержки на всех уровнях, осуществит новый подбор кадров в центре, и страна обретет второе дыхание.
А.П. Вам как администратору с приходом ленинградцев в Кремль стало работать легче или сложнее? Ведь треугольник Собчак—Яковлев—Путин) — это непростой треугольник.
В.Я. Сложности в этом треугольнике у меня проявились в последний год нашей общей работы, но не с Путиным. С ним у нас всегда были ровные отношения и до и после завершения выборной кампании 1996 года. Было много нелепого сказано со стороны журналистского корпуса, но никто не дал такой интерпретации, которая бы реально отражала происходившее между нами. Отношения с Путиным у меня остались ровными. И в период, когда мы перестали вместе работать. А сегодня я могу сказать, что президент очень мне помогает. Даже если бы он ограничился только моральной поддержкой, это было бы уже хорошо. Но он знает положение дел в городе, знает, что надо достраивать сооружения защиты от наводнений, знает, как важна для нас кольцевая автомобильная дорога. Подчеркиваю, что президент по крупным проектам действительно оказывает нам серьезную поддержку. Последний пример — итоги совещания комиссии по подготовке к празднованию 300-летия Петербурга, которую решил возглавить сам президент. Было принято очень много важных для города решений.
А.П. Вы переизбраны, и с триумфом, на второй срок. Вам сейчас, по-видимому, легче, чем в первые четыре года. Кризисы, связанные с вашим предшественником, позади. На дворе иная погода. Иной исторический период. Но проблема власти всегда мучительна. Вашими противниками являются радикальные либералы — "яблочники". Вы не чувствуете, что растет какая-то политическая угроза для вас?
В.Я. Нет, абсолютно не чувствую. Если вы обратили внимание, за последние 2-3 года "яблочники", по-моему, сами себя уже совсем съедают. Они, по сути, отказываются от всякого сотрудничества с госструктурами и говорят: дайте нам власть, мы тогда всё сделаем как надо. Я им могу ответить: ребята, один из вас был в федеральной исполнительной власти, другой — во власти питерской. И что вы свершили, чтобы доказать, что уже можете вести за собой народ? К критике в свой адрес я отношусь спокойно. Власть надо бить. Тогда она будет идти вперед. Как только она останавливается на месте, то падает в яму.
А.П. Наша газета очень интенсивно исследует русскую проблему, которая по-прежнему мучительна для России. И с точки зрения представительства русских в культуре, в СМИ, в экономике… Когда я встречался с Путиным, мы затронули проблему вымирания русского населения по миллиону в год. Как вы, русский губернатор, ощущаете русскую проблему? Есть в России и татарская, и ингушская проблемы. Но у татар есть свой лидер — политический и духовный, и у ингушей есть. Путин не может быть исключительно русским лидером, он лидер всей России, лидер ее народов. Как нам решать эту мучительную проблему?
В.Я. И в царской России, и в Советском Союзе, и в России современной всегда было так: чем меньше национальная группа, тем она сплоченнее. В Питере у нас более 100 национальностей проживают. Я всем всегда твержу: мы не должны разделять ленинградцев, петербуржцев по лицам. Но в то же время, хотим мы или не хотим, русскую проблему нельзя не замечать. Мы слишком велики — и оттого несолидарны. А потому часто проигрываем, слишком многое теряем. Конечно, русским не надо создавать каких-то льготных условий, это невозможно. Мы просто сами должны проснуться, встряхнуться, посмотреть, в каком мире находимся, чего хотим и что с нами будет?
На территории России, в том числе и в Петербурге, смертность превышает рождаемость, по причине совершенно понятной, хотя у нас в городе детская смертность самая низкая в стране. Но какие условия для рождаемости мы создали? Что вообще думает наш чиновник при виде матери многодетной семьи? Вот, мол, нарожала себе выводок, а теперь просит денег у государства...
А государство обязано брать такие семьи под защиту — тогда будет результат, тогда будет решение. Можно это сразу сделать? По статистике, в нашем городе, все имеют в среднем по 15 метров жилья, а на самом деле почти 700 тысяч человек стоят на городской очереди. А что, молодая семья сегодня может свободно приобрести жилье и рожать детей? Не может. Поэтому мы у себя приняли ряд решений в поддержку молодых семей, прежде всего по квартирному вопросу.
