Чарльз Капхен - Закат Америки. Уже скоро
Я утверждаю, что главная проблема будущего останется той же, что и в прошлом, – выстраивание отношений между соперничающими силовыми центрами. Это утверждение идет вразрез с желанием видеть торжество мудрости и предполагает существование терроризма, перенаселенности и болезней в развивающихся странах, этнические конфликты, международную преступность и вырождение окружающей среды, что отнюдь не способствует безопасной конкуренции в XXI веке. Тем не менее, оно соответствует реальности и не позволяет беззаботно отмахнуться от последней под предлогом «надуманных забот». Именно поэтому на последующих страницах я уделяю значительное внимание терроризму, распаду государств и нищете. Однако все эти проблемы бледнеют в сравнении с опасностями, которые возникнут, если Америка сохранит свои иллюзии о том, что ее главенство в мире сохраняется и что ее традиционные геополитические соперники настроены по отношению к ней неизменно благожелательно.
Поэтому предназначение данной книги – скорректировать национальную политику, которая серьезно сбилась с пути. Цена будет слишком высока в случае, если Соединенным Штатам не удастся приспособить свою внешнюю политику вменяющейся международной системе. В то же время выгоды от правильного курса очень существенны. Только если Америка и весь остальной мир уже сегодня составят представление о жизни после эпохи американского величия, у всех нас появятся время и возможность сделать мирными те бурные годы, что ждут впереди. Возможно, тогда Соединенные Штаты смогут завещать все самое лучшее из эпохи американского величия миру, который ей наследует.
ГЛАВА 1
БОЛЬШАЯ СТРАТЕГИЯ И ПАРАДОКСЫ АМЕРИКАНСКОЙ ВЛАСТИ
Сильные нации – главные игроки на международной арене. Они распространяют влияние за границы своих государств, подыскивая подходы к мировому окружению, соответствующие их интересам. Чтобы действовать эффективно, нациям необходима концептуальная карта мира и определяемая ею «большая стратегия» достижения международных целей в соответствии с возможными и имеющимися для этого средствами. Только достигнув этого равновесия между желаемым и действительным, нации способны защитить свою безопасность и одновременно удовлетворить амбиции, которые появляются с ростом благосостояния и военной мощи.
Но стихийно обретенная и используемая власть может принести нации гораздо больше вреда, чем пользы. Неконтролируемое первенство часто привлекает врагов и провоцирует создание враждебных, противостоящих коалиций. В то же время разумно используемое превосходство награждает нацию, обладающую им, от внешних угроз и не только обеспечивает благосостояние, но и привносит в международную систему желаемый и стабильный порядок. Римская империя, британское могущество, эпоха американского величия – это не просто сильный Рим, сильная Великобритания и сильные Соединенные Штаты, которые породили эти эпохи, но также новаторские и дальновидные стратегии, каждая из которых обеспечила превосходство.
Взгляд на то, как Британия вела себя по отношению к наращивающей силу Германии в начале XX века, дает ясное представление о том, насколько важна подходящая стратегия для благополучного осуществления власти и для привнесения стабильности в международную систему. Неприкосновенный на протяжении нескольких веков статус имперского превосходства не помешал британской элите с готовностью откликнуться на решение Германии в 1898 году построить огромный военный флот. Предчувствуя, что растущие германские амбиции вот-вот нарушат европейское силовое равновесие, Лондон отозвал Королевский военно-морской флот из имперских баз и подготовил британскую армию к войне на континенте. Эти действия легли в основу успеха совместных действий Британии, Франции и России, стремившихся заблокировать притязания Германии в 1914 году и в конечном счете защититься от претензий Берлина на европейское господство. Короче говоря, Британия действовала верно. В течение 1930-х годов Британия вела противоположную политику. Германия во имя своих амбиций снова принялась за военное строительство и снова предъявила претензии на европейское господство. На этот раз, однако, Британии не удалось подготовиться к войне против Германии, вместо этого она занялись умиротворением Гитлера и сконцентрировались на защите колониальных территорий. Британия, и Европа вместе с ней, понесли суровое наказание, позволив своей главной стратегии так резко уклониться в сторону.
ПРОШЛОЕ
«Мальтийская эскадра, – настаивал Уинстон Черчилль 22 июня 1912 года, – наверняка не будет действовать в Средиземноморье, пока решительные и победные сражения не произойдут в Северном море. Тогда, и не ранее, она может вернуться в Средиземноморье»1. Таким утверждением Черчилль закончил свое воззвание к Королевскому военно-морскому флоту, прозвучавшее по всей разветвленной сети заморских радиостанций. Лондон смягчил удар от смены направления своей стратегии, договорившись с Парижем о том, что французский флот патрулирует Средиземноморье, «в обмен» на защиту Королевским военно-морским флотом Атлантического побережья Франции. Несмотря ни на что, последствия ухода из Средиземноморья были потенциально губительными. Британия разорвала жизненно важную связь между островами метрополии и Восточной империей. К лету 1912 года у Черчилля, однако, уже не было выбора. Очевидная угроза со стороны Германии, имевшая целью и заявлявшая свое право на «место под солнцем», лишила Британию возможности сконцентрироваться на ведении дел в заморских владениях.
Черчилль, который занял пост морского министра Великобритании только в предыдущем году, начал вести дела с таким неистовством именно потому, что он знал, с каким активным противником он столкнулся. В конце концов, доказывая, что Королевский военно-морской флот следует вывести из отдаленных баз и сконцентрировать во внутренних водах, Черчилль нанес удар в самое сердце стратегии, которая вознесла Британию на гребень волны мировой силы. Эта стратегия сформировалась в процессе развития богатевшей морской державы, избегавшей вмешательства в дела европейского континента, и была любовно названа «блистательной изоляцией», которой Британия достигла, находясь в положении первенства.
Ко времени Черчилля Британия приобрела безупречную репутацию морской нации. Еще до 1511 года советники короля Генриха VIII рекомендовали ему создать морские силы для защиты благополучия и безопасности Англии. «Позволь нам, ради Бога, оставить наши попытки воевать против суши, – просили члены Королевского совета, – Естественное положение островов не согласуется с завоеваниями подобного рода. Англия – единственная морская держава. И когда мы вознамеримся расширить свои границы, то сделаем это таким путем, каким можем, и к коему, кажется, само провидение предназначило нас, то есть морем»(2).
Во второй половине XVI века необходимую стране военно-морскую стратегию оттачивала королева Елизавета I. Она соглашалась с тем, что призвание Англии – море, но настаивала на том, что страна должна присматривать и за континентом, чтобы быть уверенной, что никакая сила не начинает преобладать на европейском континенте. Европейский Левиафан, полагала Елизавета, начнет в конечном счете угрожать Англии. Даже если страна развивается как морская держава, ей придется действовать и на континенте, так как необходимо сохранять стабильное равновесие сил на суше. Вследствие этой простои и изящной стратегии Великобритания к XIX веку окончательно стала хозяйкой морей и грозой континентальных соседей, которые присматривались к опциям друг друга, а также приобрела беспрецедентное мировое влияние.
Ободренные успехом политики изоляции, большинство британцев стали ревностными сторонниками идеи Британии как империи и военно-морской державы. Поэтому не удивительно, что Военно-морское министерство встретило такой решительный отпор, когда начало в 1904—1905 годах отзывать Королевский военный флот во внутренние воды за счет ослабления сил на дальних базах. Министерство иностранных дел и Министерство колониальных дел особенно рьяно возражали против возвращения флота. Министерство иностранных дел жаловалось Военно-морскому министерству, что «военно-морской флот будет не способен дать внешней политике страны такую поддержку в будущем, какую Министерство иностранных дел имело право ожидать и какой пользовалось в прошлом. Интересы британской мировой политики в настоящем и ближайшем будущем приносятся в жертву»(3). Индия, Сингапур, Австралия, Египет и другие британские колонии на Ближнем Востоке могут в конечном счете остаться беззащитными. Британия может нанести неисчислимый ущерб своей экономике и престижу в случае, если империя окажется разоруженной.
Но Военно-морское министерство стояло на своем. В первое десятилетие XX века, произошла тихая революция в европейском равновесии сил. Как мудро предвидела королева Елизавета, Англии пришлось присматривать за балансом сил на континенте, даже когда она создала великую морскую империю.
